Кей понял… понял и улыбнулся.
— Влюбленная ты балда, Артурия.
Король потупила взгляд.
Неужели он угадал?
Кей, едва заметил румянец на ее щеках, улыбнулся еще шире.
Он не понимал как… не понимал когда… но лицо сестры четко говорило ему, что она влюблена в Ланселота.
Назвать любовью это нельзя. Любила бы — не краснела. Это именно влюбленность. То чувство, когда и стыдно, и хорошо одновременно. Именно любящий человек таких эмоций не испытывает.
— Ты ведь хочешь не казнить его, а поговорить? Узнать, что произошло в Бедегрейне?
Король опять оставила вопрос без звучного ответа, и вновь лишь кивнула. После чего встала и повернувшись к Кею спиной, скрестила руки на груди.
— Я чувствую, Кей. Просто чувствую, что приближается что-то плохое. Сомнений нет — все началось в Бедегрейне и в пещере Грааля. Историю Персиваля я уже слышала. И теперь хочу послушать, что скажет Ланселот.
— А если он ничего не скажет?
Артурия хмыкнула и повернула голову.
— Скажет, куда ж денется? А не скажет, так лично яйца оторву.
Насколько же сильно она изменилась за эти несколько месяцев? Что подвигло ее на такое кардинальное изменение характера и так было ясно.
Важно другое…
Почему она стала намного жеще и бескомпромисснее? Она перестала идти на уступки, слово стало намного более грубо и жестоко.
Если во всем была виновата именно влюбленность в Ланселота, то Кей был готов уничтожить его собственными руками, если придется это сделать!
Артурии двадцать восемь лет, а она до сих пор не возлегла ни с одним мужчиной. Это удивляло и поражало Кея. Но, в то же время, он поражался ее выдержке.
А не рухнула ли эта самая выдержка перед Ланселотом?
Кей был одним единственным человеком, знающим, что Гвиневра и Ланселот часто уединялись и придавались страсти. Знал, но никогда не говорил Артурии, ведь догадывался о ее влюбленности.
Сер Кей был готов лично выпотрошить мерзавца, если он посмел возлечь и с Артурией!
И король видела его хорошо скрываемую ненависть. Возможно женская интуиция, а возможно и знание человека, с которым она прожила всю жизнь, позволяли ей углядеть те эмоции, которые ее брат пытался скрывать ото всех других.
— Нет, Кей… я не спала с ним. И да, я все еще девочка, как ты выражаешься.
Сказав эти слова, Артурия улыбнулась и развернулась. Теперь брат видел все ее лицо, а не только правую его часть.
Он отчетливо усматривал в глазах сестры слезы.
Странно. Момент, вроде бы, не самый подходящий для слез и истерик.
Но Артурия не может сдержаться. Она срывается с места, и прижимается к брату, уже плача едва ли не навзрыд.
— Кей…
— Что? — рыцарь отвечает своей сестре взаимностью и обнимает ее, прижимая крепкими руками к себе.
— Если Борс была права… и он действительно спал с Гвиневрой… — Артурия подняла голову, и посмотрела в глаза брата, — убей ублюдка…
Кей кивнул.
Вот что-что, а это он мог пообещать с легкостью.
Он не врал, когда говорил, что Ланселот ему как брат. Но он БЫЛ как брат, сейчас же стал личным врагом под номером «один».
* * *
Из дрема сера Кея вывел крик капитана корабля.
— КАЛЕ!!!
Кричал он.
Прошло не больше часа с момента разговора с Артурией.
Слова, сказанные его сестрой вызвали у рыцаря бурю эмоций. И ему просто необходимо было подремать, чтобы успокоиться. Благо, это было легко сделать, стоило только залезть на нары.
В своем дреме Кей и не заметил, как на нижний гамак лег сер Гарет. Он тихо сопел, извещая всех, находящихся рядом, о своем сне.
Вот что-что, а спать у Гарета получалось лучше, чем у кого-либо. Даже Артурия по праздникам так не дрыхла, как он дрых по будням.
Славный этот паренек, Гарет Белоручка. Начинал с поваренка, а закончил вот как: рыцарь… муж второй по красоте женщины в Камелоте. Многие ему завидовали… многие, но не Кей.
Уж очень хорошо он знал Линетту, чтобы завидовать Белоручке. Такой стервы, как леди Линетта, еще поискать надо. Причем не факт, что найдешь. Но Гарет, видимо, любил ее, раз оставался рядом вот уже четыре с половиной года.
В трюм вошла именно она, переполошив моряков.
Черноволосая красавица, облаченная в легкую походную кожаную броню, искусно украшенную по ее прихоти, прошла к гамакам, на котором лежали Гарет и Кей.
— Леди Линетта? — удивился Кей, поворачивая голову в сторону девушки. — Белоручку будить пришли?
— Сер Кей, я же просила не называть так моего мужа!
Возмущения у нее скрыть не получалось. Впрочем, как и всегда.
И хотя Линетте и не нравилось, что Кей в шутку называл своего брата по оружию «Белоручкой», в тайне посмеивалась над мужем.
— Ну хорошо, хорошо.
Кей попытался спрыгнуть с нар. Неудачно. Гамак неправильно вильнул, и рыцарь упал на сера Гарета, после чего его затылок коснулся пола прямо перед ногами Линетты.
Гарет вмиг проснулся.
— Сер Кей… — сонным голосом, даже не открывая глаз, выдавил он. — Неприлично заглядывать под юбки чужим женам…
— Под какие, к черту, юбки? На ней же штаны…
— Штаны?... а, ну тогда ладно…
Вот такого обращения Линетта выдержать не могла и не хотела. Как это сер Гарет посмел разрешить Кею смотреть ей на ноги… это же безумство…
А в случае с Линеттой еще и крайне опасное безумство.
Это подтверждает хотя бы тот факт, что Гарет немедленно огреб кулаком по лбу от своей ненаглядной супруги.
