Мораль - [22]

Шрифт
Интервал

Приходится признать: честный ответ на подобные вопросы состоит в признании невозможности одного правильного ответа.

Мы остаемся перед необходимостью постоянного личного выбора, и никаких подсказок, готовых формул и применимых по шаблону «нравственных императивов» не существует. Вернее, они существуют, но пользы от них в реальных обстоятельствах, увы, немного…

Не обязательно выбор принимает трагическую форму, но даже в наше не героическое (к счастью) время груз моральной ответственности постоянно лежит на всяком, кто занимается политической деятельностью и, парадоксальным образом, особенно на том, кто пытается заниматься политикой в противостоянии системе. Ибо антисистемная деятельность требует отрицания не только принципов, но и средств, характерных для существующего порядка, тогда как эффективность борьбы предполагает, как минимум, возможность использования этих средств; радикальная критика требует бескомпромиссной стойкости, а успех в реальном мире невозможен без готовности идти на компромиссы, и это правило является общим, независимо от радикализма политических требований. Моральное осуждение системы не освобождает от необходимости жить в этой системе, а следовательно сообразовываться с ее условиями и правилами.

Пожалуй, самый лучший ответ на эти вопросы дала древнекитайская история о разочаровавшемся во власти мудреце. Изгнанный из столицы философ Цюй Юань пришел на берег реки и стал жаловаться рыбаку на порчу нравов и упадок добродетели. «Грязное болото - наш век, - говорил Цюй Юань. - Чистого больше нет. Власть в руках у безграмотных людей. Восхваляют доносчиков! А благородные мудрецы не имеют известности!»

Так он возмущался и сетовал, перечисляя пороки и преступления общества.

«Что ж, - ответил рыбак, - в грязной воде можно ноги мыть».

Философ не понял, и утопился.

А рыбак пошел по своим делам…

Евгения Долгинова

Чужие дети

Комфорт или жизнь


I.

В столицах шум. Мне как будто плюнули в лицо, - яростно говорит одна. Нет, - горько возражает второй, - это нам, всем нам плюнули в лицо. Нет, - говорит третий, - эти плюнули в харю будущему своих детей.

Своих детей (во всяком случае - детей-подростков) у них чаще всего нет, но нужно ли, - они переживают за всех наших, за каждого; об очередном грязном преступлении из серии «Россия против детства» (в данном случае - введении комендантского часа для подростков) они вещают с гражданских облаков, с горней выси правосознания. Внизу, на земле, мы - дремучая родительская масса, агрессивно-, разумеется, -послушное большинство - мамки, клуши, рабы сверху донизу все рабы, - одобряем полицейщину.

Малость, вздор - всего-то поправки к закону, а ведь какие дебаты, какие бои.

Ожесточенная полемика вокруг поправок к закону «Об основных гарантиях прав ребенка в Российской Федерации» началась за несколько месяцев до того, как поправки были утверждены президентом. Собственно текст закона мало кто читал; коллективному «нравственному переживанию», как известно, надобен не контент, а информационный повод. Обвальную «этическую реакцию» вызвали заголовки новостных лент, где сияла бодрая, со звонким оккупационным привкусом, дефиниция «введен комендантский час для лиц до 18 лет». Так в общем-то рутинное, далеко не революционное законодательное событие (регионам разрешили устанавливать ограничения на пребывание несовершеннолетних на улицах с 10 вечера до 6 утра и посещение ими различных злачных, винно-водочных и сексшопных мест) обросло неслыханными репрессивными ожиданиями.

Механизм работы закона и процедурные моменты надменно не прописаны (точнее, прописаны, но в федеральном законе «Об основах системы профилактики безнадзорности и правонарушений несовершеннолетних» - но кто же будет читать так много утомительных букв!), поэтому общественное сознание немедленно его дорисовало. Образ вполне себе канонический: алчные менты получили право потрошить наших чистых университетских деточек на вечернем пути домой из драмкружка, кружка по фото (другие места наши деточки, ясное дело, не посещают), сажать их в обезьянники вместе с бомжами-проститутками и стричь с безвинных родителей административные штрафы. Так вот и видишь харкотину бомжа на белом воротничке напуганной курсистки. Объясняю старому товарищу: нет, даже и сейчас, при задержании, не сажают несовершеннолетних вместе со взрослыми, отправляют в спецприемники, - какие-то церемонии с детьми (единственная категория населения!) еще сохранились и соблюдаются, он отвечает: а вот увидишь, отменят и церемонии, все будет «на общих основаниях». Да почему, с чего бы вдруг? Ни малейшей иллюзии нет в отношении родной милиции, но подозревать ее еще и в каком-то сладострастном, садистическом сверхэнтузиазме, в каком-то садизме подвижничества - не жирно ли?

II.

Сенсационность закона сильно преувеличена. Его противники в упор не замечают тот факт, что законы о «комендантском часе» уже работали как минимум в 15 регионах, в том числе в Москве. Принципиально новым стало расширение возраста - если раньше ограничения касались детей до 14, максимум - до 16 лет, то сейчас разрешили угнетать в улично-клубных правах всех несовершеннолетних. 17-летний перво-, а то и второкурсник оказался приравненным к восьмикласснику, ему искусственно продлили детство.

Продолжить чтение
Еще от автора Дмитрий Львович Быков
Июнь

Новый роман Дмитрия Быкова — как всегда, яркий эксперимент. Три разные истории объединены временем и местом. Конец тридцатых и середина 1941-го. Студенты ИФЛИ, возвращение из эмиграции, безумный филолог, который решил, что нашел способ влиять текстом на главные решения в стране. В воздухе разлито предчувствие войны, которую и боятся, и торопят герои романа. Им кажется, она разрубит все узлы…

Истребитель

«Истребитель» – роман о советских летчиках, «соколах Сталина». Они пересекали Северный полюс, торили воздушные тропы в Америку. Их жизнь – метафора преодоления во имя высшей цели, доверия народа и вождя. Дмитрий Быков попытался заглянуть по ту сторону идеологии, понять, что за сила управляла советской историей. Слово «истребитель» в романе – многозначное. В тридцатые годы в СССР каждый представитель «новой нации» одновременно мог быть и истребителем, и истребляемым – в зависимости от обстоятельств. Многие сюжетные повороты романа, рассказывающие о подвигах в небе и подковерных сражениях в инстанциях, хорошо иллюстрируют эту главу нашей истории.

Орфография

Дмитрий Быков снова удивляет читателей: он написал авантюрный роман, взяв за основу событие, казалось бы, «академическое» — реформу русской орфографии в 1918 году. Роман весь пронизан литературной игрой и одновременно очень серьезен; в нем кипят страсти и ставятся «проклятые вопросы»; действие происходит то в Петрограде, то в Крыму сразу после революции или… сейчас? Словом, «Орфография» — веселое и грустное повествование о злоключениях русской интеллигенции в XX столетии…Номинант шорт-листа Российской национальной литературной премии «Национальный Бестселлер» 2003 года.

Девочка со спичками дает прикурить

Неадаптированный рассказ популярного автора (более 3000 слов, с опорой на лексический минимум 2-го сертификационного уровня (В2)). Лексические и страноведческие комментарии, тестовые задания, ключи, словарь, иллюстрации.

Оправдание

Дмитрий Быков — одна из самых заметных фигур современной литературной жизни. Поэт, публицист, критик и — постоянный возмутитель спокойствия. Роман «Оправдание» — его первое сочинение в прозе, и в нем тоже в полной мере сказалась парадоксальность мышления автора. Писатель предлагает свою, фантастическую версию печальных событий российской истории минувшего столетия: жертвы сталинского террора (выстоявшие на допросах) были не расстреляны, а сосланы в особые лагеря, где выковывалась порода сверхлюдей — несгибаемых, неуязвимых, нечувствительных к жаре и холоду.

Сигналы

«История пропавшего в 2012 году и найденного год спустя самолета „Ан-2“, а также таинственные сигналы с него, оказавшиеся обычными помехами, дали мне толчок к сочинению этого романа, и глупо было бы от этого открещиваться. Некоторые из первых читателей заметили, что в „Сигналах“ прослеживается сходство с моим первым романом „Оправдание“. Очень может быть, поскольку герои обеих книг идут не зная куда, чтобы обрести не пойми что. Такой сюжет предоставляет наилучшие возможности для своеобразной инвентаризации страны, которую, кажется, не зазорно проводить раз в 15 лет».Дмитрий Быков.

Рекомендуем почитать
Публицистика (размышления о настоящем и будущем Украины)

В публицистических произведениях А.Курков размышляет о настоящем и будущем Украины.

Шпионов, диверсантов и вредителей уничтожим до конца!

В этой работе мы познакомим читателя с рядом поучительных приемов разведки в прошлом, особенно с современными приемами иностранных разведок и их троцкистско-бухаринской агентуры.Об автореЛеонид Михайлович Заковский (настоящее имя Генрих Эрнестович Штубис, латыш. Henriks Štubis, 1894 — 29 августа 1938) — деятель советских органов госбезопасности, комиссар государственной безопасности 1 ранга.В марте 1938 года был снят с поста начальника Московского управления НКВД и назначен начальником треста Камлесосплав.

Как я воспринимаю окружающий мир

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.

Возвращенцы. Где хорошо, там и родина

Как в конце XX века мог рухнуть великий Советский Союз, до сих пор, спустя полтора десятка лет, не укладывается в головах ни ярых русофобов, ни патриотов. Но предчувствия, что стране грозит катастрофа, появились еще в 60–70-е годы. Уже тогда разгорались нешуточные баталии прежде всего в литературной среде – между многочисленными либералами, в основном евреями, и горсткой государственников. На гребне той борьбы были наши замечательные писатели, художники, ученые, артисты. Многих из них уже нет, но и сейчас в строю Михаил Лобанов, Юрий Бондарев, Михаил Алексеев, Василий Белов, Валентин Распутин, Сергей Семанов… В этом ряду поэт и публицист Станислав Куняев.

Чернова

Статья посвящена положению словаков в Австро-Венгерской империи, и расстрелу в октябре 1907 года, жандармами, местных жителей в словацком селении Чернова близ Ружомберока…

Инцидент в Нью-Хэвен

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.