Монументальная пропаганда - [107]
— В чем дело, полковник? Какой проблем?
— Господин Глухов, — сказал полковник негромко, — мне поручено вам передать, что на этом месте ваше движение заканчивается. Сообщите это вашим людям, и пусть расходятся.
— С какой стати? — спросил Глухов. — У нас с мэром была твердая договоренность.
— Я не знаю, с кем и какая у вас договоренность, но мне приказано…
— Кем приказано? Кто приказал?
— Неважно кто, но приказано освободить дорогу и восстановить движение транспорта. И я этот приказ выполню.
— Вы его выполните, но сначала мы пройдем к Мавзолею и возложим венки…
— Поодиночке — пожалуйста. Но не колонной.
— Нет, — сказал Глухов твердо, — мы пойдем именно колонной.
— Господин Глухов, — устало сказал полковник. — Мне очень не хочется препираться, но ваше шествие закончено. Если вы не исполните, что вам говорят, против вас будет применена сила.
— Что? Сила? — вдруг выскочил со своим знаменем Федор Федорович. — Ты знаешь, с кем ты разговариваешь? А как ты передо мной стоишь? Ты стоишь перед генералом. Смирно!
Полковник посмотрел на него с некоторым удивлением и сказал:
— Товарищ генерал, прошу вести себя в рамках. Я здесь выполняю распоряжение правительства Москвы, и вы для меня не генерал, а лицо, нарушающее общественный порядок.
— Я — лицо нарушающее? — возмутился Федор Федорович. — Ах ты сопляк! Подонок! Да я Берлин брал! Я за тебя кровь проливал! Я с тебя погоны сорву!
Он даже потянулся к погонам полковника, но Глухов перехватил его руку:
— Федор Федорович! Ни в котором случае! Мы — организованная сила и на провокации не поддаемся.
Генерал еще дергался, но давал себя удержать.
Ряды демонстрантов волновались, сбились в кучу, и одни из участников стали выбираться от греха подальше наружу, а другие, наоборот, продвинулись вперед. Глухов попробовал успокоить толпу и, размахивая над головой руками, стал выкрикивать:
— Товарищи! Соблюдайте спокойствие и порядок! Займите свои места в колонне!
Тут рядом с ним вновь объявился Сиропов, стал толкать Глухова в грудь, плевать в него и выкрикивать:
— Товарищи! Друзья! Соратники! Не слушайте ренегатов! Глухов — ренегат! Разве мы не русские люди? Мы потомки Ленина, Сталина, Минина и Пожарского! Вперед на Кремль! Вперед на Кремль!
Вокруг него, неизвестно откуда взявшись, возникла целая группа молодых людей с вытаращенными глазами. Они стали вопить хором:
— Сталин! Берия! Гулаг!
Другая группа продолжала выкрикивать:
— На Кремль! На Кремль!
Кто-то толкал Аглаю в спину, прямо на омоновца с деревенским лицом, тот ни на что не реагировал и по-прежнему, не мигая, смотрел на Аглаю.
А она, вдруг почувствовав себя молодой, боевой и задорной, забыв, в какое время это все происходит, закричала:
— За Родину, за Сталина — вперед!
— Даешь Берлин! — завизжал рядом с ней Бурдалаков и, повернув древко знамени, как пику, с нешуточным намерением проткнуть насквозь стоявшего перед ним полковника, сделал соответствующий выпад.
Полковник увернулся, а генерал, не рассчитавши движений, упал и задергался на земле.
— Убили! Убили! — закричал кто-то.
— Генерала убили! — подхватили дальше.
— Товарищи, соблюдайте порядок! — глох где-то голос Альфреда Глухова, но его никто уже не слушал.
Демонстранты, превратившись в неуправляемую толпу, нападали на омоновцев, толкая их в грудь, но те ловко прикрывались щитами. Аглая перехватила портрет Сталина в левую руку, а правой стала толкать своего омоновца. Тот лениво оттолкнулся щитом. Аглая рассердилась еще больше и, перегнувшись через щит, ударила его портретом по каске. Каске ничего не сделалось, а портрет развалился. Рамка треснула, и бумага порвалась. Это привело Аглаю в еще большую ярость, и она, наклонив голову, как бычок, кинулась на омоновца в намерении его забодать, но тот опять подставил щит, и она врезалась в него непокрытой головой, как в бетонную стену.
Будь ей лет на сорок поменьше, может, это было б и ничего, но для восьмидесятилетней старухи удар был слишком силен. Ей не было больно, но почему-то захотелось сесть, и она опустилась на мокрый асфальт. Вокруг нее продолжались толкотня, визг, крики, кто-то стонал и ругался матом. Над ней склонялись незнакомые лица, молодые, красивые, мокрые, она смеялась, ее спросили, чему смеется, и кто-то за нее ответил, что это она в горячке.
Потом она все-таки потеряла сознание и очнулась в какой-то комнате на парусиновом лежаке. За столом сидела женщина в белом халате и в очках и что-то писала. Рядом другая в белом халате, стоя, говорила по телефону на незнакомом ей языке:
— «Пицца Хат». Меню клевое. Омары, ростбиф, фрикасе. Креветки, пудинг. Кьянти — шестьдесят баксов… О'кей! Скинь на пейджер. Или факсани. Имэйла пока нет, поменяли провайдера…
У дверей, прислонившись к стене и сложив руки на груди, стоял невозмутимый Митя.
— Где я? — спросила она.
— В медпункте, — сказал Митя.
— А в какой стране? — спросила Аглая.
Митя удивился и посмотрел на женщину за столом. Та объяснила:
— Обычная амнезия. — И повернула лицо к Аглае. — Вы в Москве. У вас было сотрясение мозга. Еще немного полежите, а потом отправим вас домой.
— Вставайте, — сказал Митя. — Вставайте, вам пора ехать.
«Москва 2042» — Сатирический роман-антиутопия написанный в 1986 году. Веселая пародия, действие которой происходит в будущем, в середине XXI века, в обезумевшем «марксистском» мире. Герой романа — писатель-эмигрант, неожиданно получает возможность полететь в Москву 2042 года, и в результате оказывается действующим лицом и организатором новой революции.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В сборник вошли самые любимые, самые известные рассказы и повести В.Войновича:Повести• Мы здесь живем• Два товарища• Путем взаимной перепискиРассказы• Хочу быть честным• Расстояние в полкилометра• Шапка.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В эту книгу вошли хиты малой прозы Владимира Войновича, а также новая повесть – «Фактор Мурзика». На самом деле это первая часть романа, который пишется автором. Уже сейчас, на основе одного эпизода, о готовящейся новинке можно сказать: «очень своевременная вещь»! В «Факторе Мурзика», как всегда, узнаваемые людские типы, точно поставленный диагноз времени и коронный смех писателя. Это повесть о том, что может случиться с нами в самом ближайшем будущем, а может, уже происходит в настоящем. Свой 85-летний юбилей Владимир Войнович встречает в блестящей форме: ему не изменили талант, зоркость, чувство юмора, способность к провидению и любви.
Чонкин жил, Чонкин жив, Чонкин будет жить! Простой солдат Иван Чонкин во время Великой Отечественной попадает в смехотворные ситуации: по незнанию берет в плен милиционеров, отстреливается от своих. Кто он? Герой самой смешной политической сатиры советской эпохи. Со временем горечь политического откровения пропала, а вот до слез смешной Чонкин советскую власть пережил!
«Холмы, освещенные солнцем» — первая книга повестей и рассказов ленинградского прозаика Олега Базунова. Посвященная нашим современникам, книга эта затрагивает острые морально-нравственные проблемы.
Роуз, Азра, Саманта и Лорен были лучшими подругами на протяжении десяти лет. Вместе они пережили немало трудностей, но всегда оставались верной поддержкой друг для друга. Их будни проходят в работе, воспитании детей, сплетнях и совместных посиделках. Но однажды привычную идиллию нарушает новость об строительстве элитной школы, обучение в которой откроет двери в лучшие университеты страны. Ставки высоки, в спецшколу возьмут лишь одного из сотни. Дружба перерастает в соперничество, каждая готова пойти на все, лишь ее ребенок поступил.
Кэти Акер и Маккензи Уорк встретились в 1995 году во время тура Акер по Австралии. Между ними завязался мимолетный роман, а затем — двухнедельная возбужденная переписка. В их имейлах — отблески прозрений, слухов, секса и размышлений о культуре. Они пишут в исступлении, несколько раз в день. Их письма встречаются где-то на линии перемены даты, сами становясь объектом анализа. Итог этих писем — каталог того, как два неординарных писателя соблазняют друг друга сквозь 7500 миль авиапространства, втягивая в дело Альфреда Хичкока, плюшевых зверей, Жоржа Батая, Элвиса Пресли, феноменологию, марксизм, «Секретные материалы», психоанализ и «Книгу Перемен». Их переписка — это «Пир» Платона для XXI века, написанный для квир-персон, нердов и книжных гиков.
Заветная мечта увидеть наяву гигантских доисторических животных, чьи кости были недавно обнаружены в Кентукки, гонит небогатого заводчика мулов, одинокого вдовца Сая Беллмана все дальше от родного городка в Пенсильвании на Запад, за реку Миссисипи, играющую роль рубежа между цивилизацией и дикостью. Его единственным спутником в этой нелепой и опасной одиссее становится странный мальчик-индеец… А между тем его дочь-подросток Бесс, оставленная на попечение суровой тетушки, вдумчиво отслеживает путь отца на картах в городской библиотеке, еще не подозревая, что ей и самой скоро предстоит лицом к лицу столкнуться с опасностью, но иного рода… Британская писательница Кэрис Дэйвис является членом Королевского литературного общества, ее рассказы удостоены богатой коллекции премий и номинаций на премии, а ее дебютный роман «Запад» стал современной классикой англоязычной прозы.
Самое завораживающее в этой книге — задача, которую поставил перед собой автор: разгадать тайну смерти. Узнать, что ожидает каждого из нас за тем пределом, что обозначен прекращением дыхания и сердцебиения. Нужно обладать отвагой дебютанта, чтобы отважиться на постижение этой самой мучительной тайны. Талантливый автор романа `После запятой` — дебютант. И его смелость неофита — читатель сам убедится — оправдывает себя. Пусть на многие вопросы ответы так и не найдены — зато читатель приобщается к тайне бьющей вокруг нас живой жизни. Если я и вправду умерла, то кто же будет стирать всю эту одежду? Наверное, ее выбросят.
Лив Карин не может найти общий язык с дочерью-подростком Кайей. Молодой доктор Юнас не знает, стоит ли ему оставаться в профессии после смерти пациента. Сын мигранта Иван обдумывает побег из тюрьмы. Девочка Люкке находит своего отца, который вовсе не желает, чтобы его находили. Судьбы жителей городка на западном побережье Норвегии абсолютно случайно и неизбежно переплетаются в истории о том, как ссора из-за какао с булочками может привести к необратимым последствиям, и не успеешь оглянуться, как будет слишком поздно сказать «прости».