Монстры - [174]

Джон расслабился и с облегчением перевел дух. Должно быть, там возится буфетчик. Вот и все.

Джон оперся о стойку и снова постучал по ней монетой. Ответа не последовало.

Затем лязг усилился, и Джон вытянул шею, забеспокоившись, уж не обезьяна ли там, в конце концов.

Короткий царапающий звук, и Джон понял, в чем дело. Возможно, возня за стойкой означала, что кто-то дорвался там до сэндвича. «Уж лучше он, чем я», — подумал Джон, который уже прежде предпринимал попытку поесть в этом поезде, и пожалел, что не прихватил с собой камеру.

Он перегнулся через стойку и тут же замер на месте.

Там на полу примостилось то самое существо. Вместе с пятью другими.

Джон ошеломленно уставился на них. Одна обезьяна — это он еще мог понять. Ну в крайнем случае две. Но шесть?

Так или иначе, это были не обезьяны. Он убедился в этом, когда увидел их всех скопом. Кто бы они ни были, но это были не обезьяны. Он даже животными не мог их назвать.

И тут один из них поднял голову и посмотрел ему в лицо. Неподвижность этих глаз поразила Джона, и он как заколдованный не отрываясь смотрел на них. Существо протянуло руку и, не отводя взгляда от Джона, похлопало по плечу одного из своих собратьев. Остальные твари прекратили терзать сэндвич и одновременно, словно связанные одной веревочкой, подняли головы и уставились на Джона.

Нет, это были не животные, осознал это с какой-то безотчетной уверенностью. Просто животные так не сидят, так не поворачиваются. Наверное, у них бывает такая испещренная шрамами, необычного, металлического оттенка кожа, но таких глаз у них определенно не бывает. И у людей таких глаз не бывает.

Это были глаза безумца, какого можно встретить под каждым мостом, глаза любого хулигана из уличной банды. Но они были ясные, и они видели Джона.

Он не собирался ломать голову и разбираться в этом, он не мог позволить себе зациклиться на решении этой отдельной проблемы. Подобно любой другой, она потянет за собой остальные, к примеру, откуда взялись эти твари и куда запропастился буфетчик, а Джон не хотел над всем этим задумываться.

Пока он в срочном порядке принимал это решение, одно из существ рылось в куче валявшихся на полу мисок от миксера. Пальцы его со щелканьем перебирали их, извлекая нужную, — как лапы паука, который ощупывает свою добычу. Потом вдруг миска полетела Джону в лицо.

Все еще загипнотизированный парой пристальных глаз, не мог понять, какой в этом был смысл, пока миска не врезалась ему в переносицу.

Из-за стойки по дуге неистово понеслась лавина мисок и ножей, с неправдоподобной меткостью обрушиваясь на голову и шею Джона. Эти создания, казалось, метали свои снаряды по невидимым в воздухе траекториям и делали это слишком быстро, чтобы промазать. Один из них угодил Джону в висок, и он отшатнулся к окну. Друг за другом твари запрыгнули на стойку и принялись швырять чем попало — и все это в полной тишине.

Годы привычки, годы выдержки в один миг изменили Джону.

«Твою мать… — подумал он. — Я пас».

Существа одновременно присели, сгорбились, готовые прыгнуть на него, но Джон извернулся и выскочил из буфетной в тамбур.

Он поскользнулся и упал на одно колено, но быстро опрокинулся на спину, захлопнул дверь и уперся в нее ногами — как раз вовремя, потому что шесть сильных тел тут же шарахнули в нее с другой стороны.

Не смущаясь тем фактом, что лежит в тамбуре, Джон напрягся всем телом и ждал, готовый скорее остаться с переломанными ногами, чем пропустить эту нечисть.

Второго толчка не последовало.

Выждав секунд тридцать, он, тяжело дыша, встал. Затем очень осторожно наклонился и заглянул в верхнюю застекленную половину двери.

Буфетный вагон был пуст, на полу ничего не было.

Джон толкнулся в дверь туалета, ввалился туда и заперся.

«Нет, — твердо сказал он себе. — Нет».

Он извлек из кармана рубашки сигарету и, примостившись на край унитаза, попытался закурить, не в силах унять сильную дрожь в руках. Прошло несколько секунд, прежде чем он сумел попасть сигаретой в рот. Он курил и рассматривал себя в зеркале.

На лбу была маленькая красная, уже начинавшая бледнеть отметина, другая красовалась на переносице. Одной рукой ополаскивая лицо холодной водой, Джон почувствовал, что прикосновения причиняют ему боль. Он закрыл глаза и с силой потер ссадину. Оглядев себя снова, он увидел, что отметина исчезла, сравнявшись с розовой от трения кожей. Затем бросил в унитаз сигарету, прежде чем та успела испустить тревожный дымок.

Джон промокнул лицо влажной салфеткой и широко раскрытыми глазами уставился на себя. Он знал, что он не сумасшедший. Значит, что-то произошло. Но он был намерен оставить все как есть.

Что-то произошло, но теперь все закончилось.

Выходя из туалета, он почувствовал, что его тянет заглянуть в буфетную дверь. Это было естественное желание. Но он видел, что там ничего нет, ничего нового он там не обнаружит, — и баста! Все закончилось.

Он открыл дверь и шагнул в тамбур.

Затем подошел к застекленной двери и заглянул внутрь.

Вагон был пуст. Сердце Джона замерло, когда ему показалось, что на полу валяется маленькая банка, однако, приглядевшись повнимательнее, он понял, что это всего лишь тень. Там никого не было. И ничего.