Монстр лазейку найдет! - [11]

– Ну, официантке ты нравишься! – сказала Мелоди нарочито жизнерадостным тоном. Она взяла его руку и поднесла к лицу: ей хотелось – нет, ей было необходимо вдохнуть знакомый запах его пальцев, перемазанных восковой пастелью. Но сейчас его руки были испачканы чем-то черным. Краской для волос. И пахло от них мылом из общественного туалета и дешевыми бумажными полотенцами.

– Ну что, как прошли съемки для «Teen Vogue»? – спросил Джексон как ни в чем не бывало.

Мелоди тоже постаралась сделать вид, как будто все нормально.

– Ну, мы с Клео вроде как подружились. Это хорошо. Ко мне вернулся голос, я снова могу петь. Я выступала перед тремя верблюдами – по имени Найлс, Хэмфри и Люксор. И еще тот дядька, Ману, дал мне понять, что моя настоящая мать – женщина по имени Марина.

Джексон отодвинул чизкейк.

– Просто не верится!

– Во что именно?

– Ни во что из перечисленного.

– Ну, уж поверь мне! – сказала Мелоди прежде, чем вдаваться в подробности.

– А у мамы ты про это спрашивала? – спросил Джексон.

Мелоди покачала головой.

– А почему?

– Занята была. Гадала, живой ты или нет.

И отчасти это была правда. Но отчасти Мелоди была просто не готова к такому разговору. Допустим, Ману прав – и что тогда? На глаза у нее навернулись слезы.

– Ты что, правда уезжаешь?

Джексон кивнул и подтянул ее поближе за капюшон толстовки. Они соприкоснулись лбами.

– Сегодня вечером, – вполголоса сказал он. – В Лондон. На частном самолете. Надолго ли – не знаю.

Он помолчал.

– Смерть как неохота ехать!

Слезы наконец пролились. Жгучие и стремительные, они катились по щекам Мелоди и стекали на шею.

Она отстранилась и посмотрела Джексону в глаза.

– А ты не можешь сказать маме, что хочешь остаться? Ты мог бы так и жить, в этом гриме. Перейти в другую школу. Никто бы и не узнал.

– Да пробовал я! Раз сто уже пробовал. Она сказала, что больше об этом слышать не желает. И я обещал об этом не заговаривать в обмен на обещание, что она вытащит сюда тебя.

– Ну, так попробуй еще раз! – потребовала Мелоди, гадая, это ли имела в виду Кандис, говоря «заставить его остаться».

– Хорошо! – внезапно согласился Джексон. Он поднял глаза, встретился с ней взглядом. – Но при одном условии: будь рядом, когда я стану с ней разговаривать.

– Почему?

Джексон чуть заметно улыбнулся.

– Потому что если ей будет так же трудно тебе отказать, как и мне, наш отлет, считай, отменен.

Мелоди ощутила прилив надежды и подалась вперед, чтобы его поцеловать.

– Отлет отменен? О чем это ты?

Девочка поспешно отстранилась.

Госпожа Дж. нависала над ними. Блестящие черные волосы закрывали ее щеки. Губы были явно только что подведены ее фирменной матовой красной помадой.

– Так, ни о чем, – заверил ее Джексон. – Все идет по плану!

– Это хорошо.

Она опустилась на свободное место и оскорбленно уставилась на деревянную плошку с салатом «Айсберг».

– Знаю, я обещала дать вам побыть наедине, но если бы я провела еще секунду в этом туалете, то непременно заразилась бы хантавирусом!

Мелоди улыбнулась, как будто все поняла. Ей часто приходилось так делать, когда она находилась в обществе мамы своего парня, по совместительству суперинтеллектуальной учительницы биологии.

– Ну давай, проси! – шепнул Джексон, ткнув в бок Мелоди.

– Сам проси! – шепнула она в ответ.

– О чем вы хотите меня просить? – осведомилась госпожа Дж., жестом приказывая официантке подать счет. – Надеюсь, не о том, чтобы остаться? Потому что…

– Вам нельзя уезжать! – выпалила Мелоди.

Госпожа Дж. заморгала, как будто ей и впрямь было интересно, что скажет Мелоди.

– Почему? Объясни.

– Ну… я просто думаю, что… – промямлила Мелоди, как бывало в классе, когда она не знала ответа. Сейчас-то она знала ответ. Она просто не ожидала, что госпожа Дж. так легко согласится ее выслушать.

– Вы ведь учительница… – начала она, решив, что не стоит заострять внимание на разбитых сердцах подростков. Эта женщина – ученый. Она привыкла мыслить рационально. Ей требуются рациональные обоснования. – И к тому же вы образец поведения для всех нас. Не только для ЛОТСов, но и для нормалов тоже.

Госпожа Дж. кивнула. Мелоди чувствовала, как Джексон рядом с ней ухмыляется.

– И если вы уедете, чему это нас научит? Что, когда становится тяжело, сильные уходят и…

Официантка положила на стол счет, но госпожа Дж. не сводила глаз с Мелоди.

– А как насчет безопасности моего сына?

– Ну, мам, я же могу…

Мелоди стиснула его колено, заставив его замолчать.

– Пусть Джексон так и ходит в этом гриме. Отправьте его в другую школу. Гордо спрячьтесь в кусты. Это ведь ваш девиз, так? Но вам нужно остаться в Мерстоне, чтобы защищать ЛОТСов, которые не уедут!

Мелоди наклонилась через стол и шепнула госпоже Дж. на ухо:

– И показать Джексону, что его мать не боится бороться!

Госпожа Дж. сняла свои вуди-алленовские очки и протерла глаза.

Джексон с Мелоди взялись за руки под столом, с каждой секундой стискивая их все теснее.

Госпожа Дж. надела очки, обернулась к сыну и сказала:

– Тебе придется скрыться.

– Хорошо.

– Это значит, что никто – подчеркиваю, никто! – Она сделала паузу и посмотрела на Мелоди. – Не должен будет знать, где ты.

– Хорошо! – ответили они в один голос. Как будто находились в одном часовом поясе.