Мономах — страж земли Русской - [3]

Черниговским князем Владимир Мономах стал после того, как его отец унаследовал от своих старших братьев великое киевское княжение. Чернигов в ту пору был крупным и важным на Руси городом. Князь Владимир, уже взрослый человек, сделался помощником отца в управлении русскими землями.

Он выполнял самые разнообразные поручения князя Всеволода. То велит отец усмирить военной силою кого-нибудь из меньших князей, чтобы те не творили обид другим, не зарились на чужие владения. То пошлёт киевский князь сына на уже знакомых тому вятичей – сломить их буйное непокорство, окончательно подчинить Руси. Но чаще всего князь Всеволод отправлял Владимира с ратью против степняков. И редко когда Мономах возвращался без победы.

Но и половцы всё острее точили свои кривые клинки против Руси. Главные битвы с ними, как и другие трудные испытания, были у князя Владимира впереди.

Ради братской любви

Пришло время, и киевский князь Всеволод Ярославич умер. К горести из-за потери отца у Владимира Мономаха прибавились ещё и тяжёлые раздумья. Надо было решать – чей будет киевский престол? На совете с боярами князь делился своими мыслями:

– Если сяду на место моего отца, то придётся мне воевать со Святополком, потому что прежде в Киеве княжил его отец.

– Чтобы сесть на место твоего отца, князь, – ответили бояре, – тебе придётся убить Святополка или заточить его в темнице, или изгнать с Руси. Решай, что тебе ближе.

Святополк был двоюродным братом Владимира. По всему он выходил старшим, значит, и прав на Киев у него было больше. И не смирился бы Святополк, если б Владимир отнял у него киевское княжение. А ведь Мономах за годы правления отца в Киеве так привык считать этот город своим! Тяжело далось ему решение:

– Надлежит мне исполнить Божью правду и поступить с братом по любви. Не возьму грех на душу. Останусь черниговским князем, а Святополк пускай сядет в Киеве.

Очень сильно удивились все прочие русские князья, в том числе и Святополк, когда узнали об этом. Никто из них так не поступил бы, не отдал бы по доброй воле то, что само шло в руки. Но для князя Владимира главным было исполнить христианский долг. Превыше всего на свете он ставил страх Божий – ответственность перед Богом за свои дела. Ведь каждому человеку когда-нибудь придётся держать ответ перед Всевышним.

Меж тем времена для Руси настали нелёгкие. Половецким племенам стало голодно в степях, и они принялись ещё злее грызть русские земли. Самое разорительное нашествие кочевников случилось как раз в тот год, когда киевским князем стал Святополк. Он хотел дать степнякам отпор, но его дружина была слишком мала для войны.

– Не пытайся идти против половцев, князь, – советовали ему бояре, – тебе не хватит семи сотен воинов.

Но Святополк был упрям. Тогда бояре сказали:

– Пошли гонца к Владимиру в Чернигов, он поможет нам войском.

Получив призыв о помощи, князь Мономах, конечно, тотчас собрал своих дружинников и привёл к Киеву. Но и он сомневался – устоят ли они в этот раз против огромной половецкой орды? Владимир советовал брату заключить со степняками мир, откупиться от них. Святополк не соглашался, и братья даже повздорили. Тогда-то умудрённые бояре и сказали им обоим слова, которые навсегда запали в душу Мономаха. И сам он потом часто говорил так же.

– Зачем вы распрю заводите, князья русские? А поганые губят нашу землю. После уладитесь меж собой, а сейчас идите навстречу врагу.

Но несчастлив оказался этот поход к речке Стугне, к русской крепости Треполь. В лютом бою половцы наголову разбили киевское и черниговское войско. Русским дружинам пришлось, отступая, переплывать реку под половецким дождём из стрел, и многие воины погибли. Сам князь Владимир едва не утонул.

Половцы вновь нахлынули волной на русские города и сёла и вновь обильно поживились. Киевский летописец в тот год записал горькие слова о мучениях людей, которых степняки увели в плен: «страждущие, печальные, измученные, стужей скованные, в голоде, жажде и беде, с осунувшимися лицами, почерневшими телами, в неведомой стране, с языком воспалённым, раздетые и босые, с ногами, исколотыми тернием, со слезами…»

Снова в Переяславле

Летом следующего года князь Владимир наблюдал с крепостной стены Чернигова, как вокруг города замкнулось кольцо вражьей осады. Хищные половцы растеклись по округе и принялись разбойничать по своему обычаю. Только в этот раз они пришли не сами по себе. Их привёл из степей князь Олег по прозвищу Гориславич. Когда-то он бежал с Руси после тяжкой ссоры с князем Всеволодом, отцом Мономаха. Но теперь, когда старого князя больше не было, Олег явился требовать для себя Чернигов.

В город к своему двоюродному брату он отправил посланца с такими словами:

– Не по правде ты занимаешь черниговский стол. Твоя отчина – Переяславль, а моя – Чернигов. Здесь раньше княжил мой отец, здесь и я хочу сидеть. Я старше тебя. Отдай мне город! Иначе степняки будут жечь и разорять эту землю, пока я не добьюсь своего.

Гориславич оттого и был прозван так, что на Руси от него видели только горе. Небольшая дружина Мономаха восемь дней успешно обороняла город от половецкого войска. Но князю жалко было горящих сел и ограбленных язычниками православных монастырей. Своим боярам он в конце концов сказал: