Монохром - [6]

— Лежите смирно, — скомандовал я, поднимаясь на ноги. — Раньше чем через четверть часа не вздумайте носы от грунта отрывать. Вкурили?

— Так точно! — отрапортовали ролевики, утыкаясь лбами в землю.

Тьфу, придурки какие-то, совсем военно-полевого юмора не понимают. Ну и пусть теперь мох нюхают, пока очко не разожмется. Как говорит суровый сталкер Дрой: поделом козе дали в рожища, коли нет ума ни херища.

Я бесшумным шагом покинул опушку, в очередной раз проклиная тот момент, когда решил сыграть по пьяни с Фолленом в треньку.

Уже совсем стемнело, но размахивать фонариком я не решился. Глядишь, нарвусь на настоящих миротворцев — те краской шмалять не станут, живо изрешетят из боевых стволов.

Оставшиеся до кромки овражка полкилометра пришлось пробираться через лес практически на ощупь, рискуя в лучшем случае влететь в яму и переломать кости, а в самом наихудшем — зацепить растяжку и превратиться в фарш под аккомпанемент гранатного взрыва. Хотя это я, конечно, загнул — этот район вроде бы не минировали. Но вообще ролевики, конечно, отчаянные ребята, без обиняков: забацать себе игровой полигон впритык к запретной зоне, которую пасут солдафоны, — это надо иметь определенный запас внутричерепной брони. В таких случаях, я считаю, смелость человеческая тесно граничит с глупостью.

Лес наконец кончился. На открытом пространстве было гораздо светлее, но в низине уже начал собираться туман, поэтому пейзаж выглядел тревожно.

Неглубокий овраг по левую руку от меня тянулся до самого Периметра и в принципе мог послужить естественным укрытием для того, кто вознамерился незаметно подобраться к проволочным заграждениям. Но суглинистые склоны были скользкие, а дно после весеннего паводка сплошь завалило буреломом, который болотная жижа скрепила подобно клейстеру. Так что нырять в эту клоаку я собирался лишь при крайней необходимости.

Зато рядышком, по самой кромке, тянулась едва заметная тропка, по которой я утром благополучно прошел, не привлекши к своей бесценной персоне лишнего внимания со стороны военных.

Их блокпост виднелся на северо-востоке, метрах в трехстах. Отлично освещенная прожекторами территория, переоборудованная в настоящий укрепрайон.

Возле трассы торчала высокая будка ДПС с забранными железными ставнями окнами и ветвистой порослью антенн на крыше. С наружной стороны дорогу перегораживали бетонные блоки, выставленные в шахматном порядке, чтобы никакой придурок с разгону не мог протаранить ворота. Рядом с будкой ощетинился стволом КПВТ бронетранспортер, а за наваленными друг на дружку мешками с песком была оборудована долговременная огневая точка. Часовые в брониках и касках-сферах прохаживались возле крайнего прожектора, отбрасывая на асфальт короткие тени. Правее мерцали габаритные огоньки вертолетной площадки, в центре которой дремал древний, но от этого не менее грозный Ми-24. Все серьезно. С вояками шутить — себе дороже.

Я пригнулся и осторожно пошел вперед, внимательно следя за тропкой и не забывая краем глаза отмечать перемещение часовых. Через несколько минут один из них рявкнул что-то в рацию и с натугой развернул прожектор в сторону подъехавшего джипа. Из патрульной машины выскочили трое в «песчанке» и направились к пропускному пункту. С такого расстояния я, бесспорно, не мог разглядеть лычек и знаков различия, но и облезлому тушкану понятно, что в светлой камуфляжке возле Зоны могут расхаживать только окончательно потерявшие страх миротворцы. Они б еще голубые каски нацепили для полного парада, дебилы.

Перебросившись парой слов с часовыми, эти клоуны трусцой направились к будке и взбежали по лесенке на второй этаж. Навстречу им вышел начальник караула и принялся тыкать рукой в сторону Кордона.

Что-то там происходило, и мне это категорически не понравилось.

Я ускорил шаг, не забывая, однако, глядеть под ноги — склон рядом, в любой момент можно оступиться и поехать в овраг с треском и фанфарами на радость солдафонам.

Резко стало светло, как днем, и я, повинуясь инстинктам, упал в траву. Ракета взвилась над приграничьем, искря и оставляя за собой в фиолетовом небе дымный след. Миротворцы засуетились, начальник караула мигом скользнул к узлу связи, часовые вскинули автоматы. Загавкала сторожевая собака.

Что же это за фейерверк, в самом деле! Учения? Облава? Беглого сталкера ищут? А может, гон перед выбросом начался, и мутанты ломятся с внутренних территорий? Хотя нет, последнее вряд ли: рановато еще для выброса.

Я потихоньку приподнялся на локтях и пополз к контрольно-следовой полосе, до которой оставалось уже немного.

Чтобы там ни случилось, тупить на месте нельзя. Во-первых, в такие минуты остановка может оказаться роковой. Ведь если солдатам отдадут приказ прочесать район, меня распластают, как куренка на сковородке. Во-вторых, пока они там заняты, мне нужно скоренько попасть в бар. Все одно — под шумок легче через заграждения просочиться.

Возле пашни торчала табличка с трафаретной надписью: «Стоп! Режимный объект! Ведется огонь на поражение!». И ниже мелким шрифтом: «Суворо заборонено! Keep out!». Знаем-знаем, не первый день на рынке. Я достал миниатюрную саперку, которую дилетант мог принять за детскую лопатку, и начал преодолевать контрольную полосу, рихтуя за собой следы.