Монохром - [13]

— Вот-вот. — Юрка почесал в затылке. — Впрочем, чего гадать — сейчас приволокут «языка», и все узнаем. А то гуторим без толку…

Из-за стойки вышел Фоллен и сурово его оборвал:

— Не про твою честь «язык» заказан.

— Важной информацией принято делиться, — нахмурился Погуляй.

— У мамы своей нюансы выведаешь, — грубо сказал хозяин «№92». — Все, любознательные мои, бар закрыт до полудня. У кого места оплачены, можете идти спать, а кто без ночлега — валите в предбанник или на улицу.

Сталкеры загомонили, выражая недовольство, но стали потихоньку расползаться по норам — всё-таки время действительно уже было позднее.

Кто победней, потянулся к выходу, кто посостоятельнее — в учебные классы бывшей школы, давно переоборудованные предприимчивым Фолленом в общежития, а зажиточные бродяги вроде меня — в отдельные апартаменты с лично продавленной койкой и относительно чистым санузлом.

Поразмыслив, стоит ли взять с собой остатки бухла и продолжить банкет, я решил — а почему бы, собственно, и нет? В конце концов, давненько я не нажирался в дрова. Надо иногда уметь отпускать тормоза и дарить самому себе иллюзию счастья, потому что от других такой роскоши не дождешься. Можно было сколько угодно игнорировать заявление Латы насчет замужества, но позитива в душу оно никоим образом не добавляло — чего уж лукавить: я привязался к этой ершистой девчонке. К тому же из головы не шел образ чернолицых бойцов. А Фоллен не собирался удовлетворять наше любопытство касательно новых обитателей Зоны, которые без напряга вынесли опытных вояк на КПП. Когда вышибалы втащили связанное и упакованное в мешковину тело напавшего на Вовку Бритого, хозяин бара немедленно велел тащить добычу в подвал.

Ну как не напиться после такого безобразного дня?

— В одну харю гульнуть собираешься, родной? — спросил Гост, видя, как я сунул бутылку в карман.

— Именно.

— А как же «соорудить партеечку в треньку»?

— Отвали, пижон.

Я вышел из зала, не озаботившись заплатить Чижику за ужин. Ничего, перебьется до завтра, не обеднеет. У меня суточный лимит добра, честности и альтруизма исчерпан.

В раздевалке я направился к своему сейфу с блеклой надписью на дверце «Хабар Минора. Не влезай, убью». Пощелкал шифр-кольцом, набирая код, и открыл бронированный шкафчик. Среди контейнеров, автоматных магазинов и нескольких распечатанных коробок с патронами валялся мятый номер журнала «Мир фантастики» за 2009 год, на обложке которого красовалась полуголая фэнтезийная девица. Нужно же чем-то заниматься, налакавшись. Давно собирался пролистать статейку в рубрике «Арсенал» и похихикать над рассуждениями автора о премудростях космической войны. А вы, братцы, что подумали?

Захлопнув дверцу, я вздрогнул и чуть не выронил журнал. Проворчал:

— Демоны Зоны, так и дураком сделать недолго.

Передо мной стоял Лёвка — бывший отмычка Дроя. С ним приключилась туманная история во время наших мытарств с «бумерангами» — артефактами, которые могли создавать петли времени. Лёвка исчез, когда Дрой набрел на первую часть уникальной цацки. Парня, видимо, затянуло в петлю: его в течение нескольких дней видели в разных неожиданных местах, где, по логике, он находиться никоим образом не мог. Один раз я даже собственными глазами наблюдал странное появление Лёвки в заброшенной лифтовой шахте, когда мы шли через катакомбы под Янтарем. Бедолага висел на тросе, не замечая никого вокруг, а потом, так и не произнеся ни слова, сорвался вниз. Жуткое было зрелище. Дрой долго еще сам не свой ходил, но загадочные явления после этого больше не повторялись. Лёвка объявился на Кордоне спустя неделю. Тощий, растерянный, бубнящий себе под нос какую-то чепуху. Он был растрепанный, грязный и мокрый, как болотная тварь после охоты. Парень не сумел толком ничего объяснить, а когда мы спросили, где же его носило столько времени, долго пытался вспомнить, не смог и окончательно ушел в себя. Он и раньше, по утверждению Дроя, не отличался компанейским характером, а после того неясного случая и вовсе перестал контактировать с людьми. Но меж тем довольно быстро вырос из статуса отмычки и стал полноценным сталкером-следопытом, которого не гнушались брать с собой в рейд не только молодые да дерзкие выскочки, но и умудренные опытом ветераны. Нюх на аномалии у пацана оказался отменным. А то, что ни словечка не вытянешь на привале, — так это и не главное в Зоне, где рифмоплетов да скоморохов и без того достаточно.

Как настоящий следопыт, Лёвка умел ходить бесшумно. Вот и теперь я не заметил, когда он появился в раздевалке и встал рядом со шкафчиком.

— Извини, Минор, — сказал Лёвка низким голосом, который совершенно не соответствовал его визуальному образу: щуплые плечи, тонкая кость, невысокий рост. — Есть разговор.

— Надо же какие мы сегодня общительные, — искренне удивился я, стараясь поймать его рассеянный взгляд. — Ну пойдем, что ли, ко мне, пропустим стаканчик.

— Нет, — не двинувшись с места, отказался парень. — Здесь.

— Валяй, — пожал я плечами. Свернул журнал в трубочку и разместил в кармане по соседству с бутылкой. — Только коротко, я устал.

— Меня Фоллен не пустил к телу, которое приволокли его прихвостни.