Монгол - [172]

Джамуха отправился в юрту жены, опустился перед Еси на колени и стал целовать ее руки.

— Прости меня, любимая. Я не смог тебя защитить.

Еси тоже опустилась на коленях и целовала мужа, и он не посмел ей сказать о приближении врага и о том, что собирается сдаться. Джамуха позвал своих детей, прижал к груди и страстно поцеловал. Ему было грустно, что их сказка кончается таким образом.

Он вышел из юрты, приказал подать коня и быстро поскакал прочь.

Джамуха въехал на бровку холма, оглянулся, чтобы последний раз взглянуть на любимые места, которые, как он понимал, оставлял навсегда.

Он увидел золотую реку, золотистый отблеск созревающих хлебов и мирный улус. Ему представились мирно пасущиеся в отдалении стада, и он видел спокойно занимающихся своей работой мужчин и женщин.

— Вскоре меня не будет на свете, — громко сказал Джамуха, и лицо его светилось радостью. — Если моя жизнь спасет жизнь этих людей, что ж, значит, я не напрасно прожил ее!

Глава 20

Джамуха ехал в том направлении, откуда должны были появиться враги. Лошадь шла не торопясь, и душу Джамухи наполнил мир и покой.

На второй день во время заката ему показалось, что он заметил вдалеке тонкую линию приближавшихся всадников, он натянул поводья. Прошло некоторое время, прежде чем Джамуха понял, что это и в самом деле войско Темуджина. Он начал подгонять коня, спеша к нему навстречу, потом услышал звуки трубы и понял, что его тоже заметили. И еще он видел, как развивалось знамя из девяти черных хвостов яка. Когда войско приблизилось, Джамуха поразился количеству воинов и грустно улыбнулся, подумав о своих беззащитных людях. Едет ли с войском Темуджин? И каковы будут его действия?

Навстречу выехал всадник — Джамуха увидел, что это был Субодай. Монгол остановил коня и ждал, когда приблизится Джамуха. Субодай тоже постарел, но его красота, казалось, не поддавалась времени, всадник держал себя с достоинством, гордостью и уверенностью, смотрел прямо на приближающегося Джамуху. А у того сердце забилось от радости при виде Субодая, который никогда не был свирепым, безжалостным человеком и не поддавался чувству ненависти или мести. Это было хорошо, что именно он командовал войском!

Джамуха ехал навстречу Субодаю, подняв в приветствии руку.

Субодай вежливо ответил на приветствие. Старые друзья молча смотрели друг на друга. Джамуха протянул руку Субодаю, а тот не колеблясь крепко пожал ее.

— Приветствую тебя, Субодай! — сказал Джамуха.

— Привет и тебе, Джамуха Сечен, — тихо ответил Субодай.

Джамуха с трудом различал его слова, только теперь он обратил внимание, что лицо друга грустное и очень бледное, а в его глазах застыла тревога…

— Я хочу сдаться Темуджину, — заявил Джамуха, — и вернуться к нему вместе с тобой.

Субодай промолчал и взглянул на небо.

— Уже вечер, мы станем тут лагерем на ночь, — сказал он и отдал приказ подъехавшему человеку. Джамуха удивленно видел перед собой огромное войско, которое прибыло, чтобы захватить одного беззащитного человека, видел темные угрожающие лица воинов, и когда прямо смотрел на них, они отводили глаза в сторону.

У Джамухи сердце сильно забилось в груди от ужасного предчувствия, он повернулся к Субодаю, тот делал вид, что снимает седло с коня.

Множество людей готовилось к ночлегу, но вокруг не раздавалось ни единого звука.

Страх охватил Джамуху, у которого перехватило дыхание. Но он все же подошел к Субодаю и спросил:

— Почему вы остановились на ночь здесь? У нас еще есть время до заката, мы могли бы двигаться к дому, ведь возвращаться легче, чем идти вперед.

Субодай долго смотрел на друга, было видно, что он рад их встрече.

— Мои люди устали, нам лучше поспать перед тем, как продолжить путь.

Они прямо смотрели друг на друга, Субодай не отводил глаз, и Джамуха заметил, что у него выступили слезы. А может, это последние лучи заката сверкали в его глазах!

Субодай осторожно дотронулся до плеча Джамухи.

— Джамуха, ты поужинаешь со мной, и мы будем спать в одной палатке. Мне нужно тебе многое сказать.

В сердце Джамухи опять пробудилась надежда, и тяжелое ощущение страха мало-помалу испарилось. Он считал, что Субодай оставался его другом и доверял ему, как прежде.

Когда им принесли еду, никто из них не мог есть, но Субодай решил выпить, и Джамуха последовал его примеру. Их окружала холодная ночь пустыни, но у костра было тепло, а за его освещенными пределами с трудом различались неясные очертания спящих воинов и пасущихся поодаль коней. Бодрствовали только Субодай и Джамуха. Лагерь охраняла стража, невидимая в темноте.

От вина Джамуха сделался разговорчивее, чем обычно, рассказывал Субодаю о своем народе, о любимой жене и детях. Он говорил, и Субодаю казалось, что он пытается оправдаться за свои дела и объясняет собеседнику, что же ему на самом деле дорого. Субодай, склонив голову, внимательно его слушал, в его руках застыла чаша с вином.

— Мне кажется, что я наконец нашел для себя ответ на вопрос, как надо жить, — говорил Джамуха. — Я смог дать своему народу мир и покой. Эти люди — преданы мне, они безвредны и щедры. От соседей им нужна только дружба. Мне жаль, Субодай, что тебе не удастся их повидать…