Монгол - [151]

Джамуха где-то прочитал, что мир в душах людей идет от земли. Он прочитал эти слова давно, но раньше он их не понимал. А сейчас, глядя на желтеющие колосья, когда они подобно желтым волнам переливались от ветра, он начинал все понимать. Люди, растящие зерно, — мирные люди, а бездомные люди, ненавидящие других и точащие против них мечи, — это всеобщие враги. Войны закончатся в тот день, когда каждый человек будет иметь собственный клочок земли. Те, кто видят, как садится и встает солнце над его собственным клочком земли, которую человек со старанием обрабатывал, кто видит, как дожди и снега помогают вырастить отличный урожай, тот, кто разминал комок своей душистой земли в сильных пальцах, этот человек никогда не будет желать развязать с другими людьми битву и убивать себе подобных!

Недалеко от этой долины была другая, и ею начиналась длинная цепь удобных долин, где проживало племя уйгуров. Джамуха уважал их за то, что они были ответственными людьми и одни из первых стали пытаться вести оседлый образ жизни, занимались земледелием. Даже те, кто жил в городах, не забывали связи с землей. Между племенем найменов и уйгуров были дружеские отношения, племена пытались породниться, проводили совместные праздники. Они проповедовали манихеизм, буддизм и христианство, одинаково терпимо относились к разным религиям.

Джамуху не стразу встретили с распростертыми объятиями, потому что всем была известна свирепость и требовательность Темуджина, их феодального хозяина. Все ожидали приезда Джамухи с тревогой, думая, что Темуджин прислал к ним себе подобного человека, который станет презирать их труд и начнет кнутом погонять к войнам и боевым походам.

Они почему-то решили, что Джамуха начнет их враждебно настраивать по отношению к живущим независимой жизнью уйгурам, не желавшим никому платить дань. Из-за этих слухов уйгуры в течение нескольких недель старались держаться подальше от племени найменов, а те в свою очередь из-за этого сильно переживали.

Однако когда старики увидели Джамуху, понаблюдали за его робким поведением, посмотрели в его синие глаза и ощутили на себе действие его улыбки, они перестали печалиться. Этот человек способен понять их, и они — его.

— Господин Темуджин — мудрый господин, — говорили старики.

На второй день после приезда Джамухи старик, который до него был нокудом, предложил, чтобы Джамуха взял в жены его внучку, Еси.

— Я не желаю жениться, — резко отказал Джамуха. — На свете есть люди, желающие прожить в безбрачии и заниматься только делами и размышлениями… И кроме того, служить другим людям.

Старик покорно развел руками.

— Но как ты сможешь служить людям, если у тебя не будет сыновей, которые впоследствии займут твое место?

— Ты имеешь в виду службу Темуджину? — с горечью спросил его Джамуха.

Старик вздохнул.

— Это Божья воля. Мы должны платить дань нашему батыру не только зерном, конями и стадами, но и воинами. Но мир — бесценен, за него нужно платить высокой ценой!

Старик уговорил Джамуху хотя бы взглянуть на Еси. Девушка была опытной хозяйкой и христианкой. Она знала свое место и не дерзила старшим.

Сначала Джамуха продолжал отказываться, вспоминал Борте и считал всех женщин наглыми и болтливыми, но потом передумал. Возможно, старые люди правы — стоит завести жену. Ему предстоит видеть ее только ночью. Она станет рожать ему детей, заниматься домашним хозяйством и содержать в порядке юрту. Неожиданно Джамуха почувствовал, как он одинок, и жена станет для него теплым огоньком среди незнакомцев. Он действительно жаждал, чтобы эти люди считали его своим, поэтому должен был жениться на одной из их женщин.

Он послал за Еси и ее дедом. Старик явился сразу, ведя девушку за руку. Джамуха увидел, что девушка была высокой и скромно опустила голову, прикрытую полосатой шалью. Девушка дрожа стояла перед ним, не поднимая головы.

Джамуха ощутил к ней нежность, протянул руку и снял с головы шаль. Он долго всматривался в покрасневшее личико, и тут понял, что никогда больше не будет себя чувствовать одиноким и бездомным. У него будет жена и друг.

Джамуха и девушка долго молча смотрели друг на друга. У Еси было милое личико, честное и невинное. Она его не боялась. У нее были розовые губки, небольшой прямой нос и синие-синие глаза. В ее взгляде он прочитал смелость, нежность, скромность и, конечно, ум. Волосы у Еси были гладкие, прямые и мягкие, как шелк. Она заплетала их в косы, и они достигали колен. Ее стройную фигуру не скрывал хат из грубой белой шерсти.

Вокруг тонкой талии она повязала разноцветный полосатый шелковый шарф, а на шее у нее висел серебряный крест.

У Джамухи сердце сжалось от нежности и боли.

Какое-то мгновение ему казалось, что Еси напоминает Азару, которая заколдовала Темуджина.

Он протянул руку к девушке и сказал:

— Подойди ко мне.

Мгновение девушка колебалась, и лицо ее залил румянец, а на глазах выступили слезы. Потом Еси улыбнулась и протянула руку, наклонив голову, чтобы спрятать разгоревшееся лицо. Джамуха чувствовал, как дрожала ее рука, а потом успокоилась в его руке.

Свадебный пир был пышным, и на нем присутствовали уйгуры, хрипло и громко распевая песни и в яростном танце грузно притоптывая сапогами из выделанных шкур. Племя найменов радовалось, костры пылали до самого восхода, и было столько вина, что казалось, ему не будет конца. Старики пели песни не о героях войны, а о солнечных лучах и земле, колосьях и дожде, мире и любви.