Моменты счастья - [16]

121

Зима 2005 года, февраль. Эта зима самая холодная из всех что были на моей памяти и будут, минус двадцать пять вместо привычных минус десяти-двенадцати. Я учился в девятом классе и недавно познакомился со старшими парнями-гитаристами, на три-пять лет старше. Решил купить себе бас-гитару – настолько привлекал меня мир рок-музыки.

Утро, одеваюсь, втыкаю в уши наушники недавно купленного смартфона «Нокия 3230» (красный такой, как кирпичик), надеваю тонкие кроссовки, просто потому что зимние ботинки сковывали движения и выглядели никак – я не любил их, и иду пешком в центр города, по музыкальным магазинам. Спустя десять минут пальцев ног уже не чувствовал, но это пустяк, я любовался снегом на ветках, и замерзшей небольшой речушкой, проходящей через наш городок.

Захожу в каждый магазин, беру в руки бас-гитары, щупаю, вдыхаю аромат лака, листаю каталоги. Сам играть не умею, но прошу продавца-консультанта подключить дорогущий для меня по тем меркам бас за триста долларов, он подключает к комбику, несколько минут крутит ручки, подбирая тембр и звучание. И темное полуподвальное помещение магазина наполняет неторопливая басовая партия, звук бархатный и плотный в то же время, с жесткими металлическими нотками время от времени. Истинно мужской звук, в котором чувствуется романтика и сила, заставляет волноваться каждую струну моей души.

Тогда я еще не знал, что через неделю выменяю телефон на самый дешевый новый инструмент, а через месяц будут серьезные проблемы, я перестану контактировать с музыкантами, а спустя полтора года продам ту гитару, так и не научившись играть.

Я много раз подмечал для себя, что счастье – это путь, процесс, движение к чему-то. А не результат.

122

Январь 2001 года. Китай, город Лоян, храм Белой лошади. Мы с другом сидим на лавочке и слушаем звуки барабана, доносящиеся из Drum Tower. Звук проникает до позвоночника. Почему-то ощущение безмятежности и полного счастья.

123

2006 год. Зима. Прошла уже целая неделя, как я узнала, что мой, такой любимый, единственный, самый лучший, парень мне изменил. Жить дальше как-то нет желания. Мысли забиты только одним вопросом: «Почему?» А еще это ужасное похмелье, которое еще больше нагнетает ситуацию. Начиная пить вчера, я знала, что сегодня мне будет плохо, но такую я себе поставила цель – еще даже до того, как взяла первый бокал. Мне надо было расслабиться и выговориться. И вот шесть часов утра, звонок. «Боже, кто это? Сегодня же суббота!» – а в телефоне только фраза: «Выгляни из окна на кухне». Тогда я жила на первом этаже. Смотрю – роза… такая одинокая, свежая, красивая, лежит среди снега на подоконнике. Ее положил мальчик, который вчера был в нашей компании, которого я видела в первый раз, о котором я больше ничего никогда не слышала. Я не искала его сказать «спасибо», был его номер, но это было лишним. Мне было безумно приятно, и это оказалось тем лекарством, которое мне было нужно.

Я счастлива!

124

Я иду по Большой Дмитровке в субботу вечером. Народ тусуется. Всем страшно весело. Тепло, темно, лето. А я такая – одна. И пошла пешком, чтобы посмотреть на Москву не из окна автомобиля, а – вживую. Иду, а сзади рядом едет велосипедист. Он меня в лицо не видит, в спину говорит: «Хотите, подвезу?» Прикалывается мальчик. Я оборачиваюсь и говорю: «Нет проблем, поехали». И он видит, с кем он имеет дело. «Не может быть». – «В такой вечер сегодня все может быть». – «А как я вас повезу?» – «А зачем предлагали?» В результате он поехал на прямых ногах, то есть не садился на сиденье, а я села на сиденье. Ноги у меня очень длинные, это я себе комплиментик сделала сейчас, поэтому пришлось их держать на прессе. Я таким уголком ехала. А он, бедный такой паренек, тянул этот велосипед со всеми моими шестьдесят четырьмя килограммами. И это был теплый вечер, такая бабья осень, и вокруг люди, и эта улица, и я еду, ноги у меня уголком, я еду по Большой Дмитровке. И наступило абсолютное счастье.

Ирина Хакамада

125

Декабрь 2006 года. Мне двадцать лет. Моя первая серьезная работа. Пришла в офис раньше начальника, раньше всех. Сделала себе капучино. Прошлась по пустой комнате, полумрак пахнет новой мебелью. Отпила кофе, раскрутилась на офисном кресле. Как хорошо, сколько всего впереди. Парадокс в том, что сейчас я ненавижу эту компанию, эту работу, этот кофе.

126

Декабрь. Самое начало метели, которая продлится более двух недель в Петербурге. Стоим в зале ожидания Пулково, за огромными окнами пушистые хлопья снега покрывают самолетики и отгораживают аэропорт от всего остального мира и нас от остальных людей. Я смотрю в его ярко-синие глаза, столь же ледяные, что и растущие сугробы. Но главное, что я люблю, хоть и безответно. Сейчас сядем в самолете рядом, и он никуда от меня не уйдет еще несколько часов. Счастье и нежность так переполняют легкие, что я не могу дышать. Впереди несколько дней лета, моря, наедине…

127

Счастье нельзя классифицировать, но я научилась.

Счастье – когда большой красный чемодан стоит посреди комнаты, а впереди – дорога.

Счастье – не спать летом до пяти утра и болтать на балконе на рассвете.