Момент истины - [9]

— Да вы понимаете, что говорите?! Я же спрашивал — проверили или нет?! Из всего, что могло случиться, это самое страшное. Что я теперь скажу Первому?!

Он положил трубку и сказал тихо самому себе:

— Как я доложу об этом Первому?..

В кабинет к директору ЦРУ вошел шифровальщик и протянул телеграмму.

— Давайте,— сказал директор. Он быстро прочел шифровку и отдал Третьему, сидевшему напротив него: — Седьмой предлагает радикальное решение. Он не видит другого выхода. Он предлагает пустить слух, что они разбились во время грозы...

— М-да,— сказал Третий, в свою очередь, просматривая телеграмму.— А может быть, действительно это тяжелый, но единственный выход?

Директор откинулся в кресле, закрыл глаза и набрал в рот воздуху, будто перед прыжком.

— Запишите ответ,— кивнул он стенографисту.

Тот приготовил ручку.

— Высшая секретность. Только для глаз адресата. По прочтении уничтожить. — Затем сделал паузу и, глядя на Третьего в упор, начал диктовать: — Вы идиот — да, да, так и пишите,— подтвердил он, все не отводя глаз от Третьего. — Вы идиот! Восклицательный. Нет, лучше точка. Точка спокойнее. Точка. Журналистов изолировать. Точка. В местном отеле, по возможности в хорошем. Точка. А то ведь в волчью яму бросят — это не пишите. Дальше. Охрану поставить из местных. Точка. Ничего не предпринимать. К вам вылетает Питер Калишер. Он займется корреспондентами. Слушаться всех его указаний. Операцию продолжать максимальными темпами. Подпись. Все.

Директор откинулся в кресле и закрыл глаза. Шифровальщик был уже у двери.

— Стойте,— директор говорил, не открывая глаз,— вычеркните там насчет идиота. Ему еще работать. Я скажу ему об этом сам. Позже.

Шифровальщик вышел.

— Радикальное решение с Кларком! — Директор покачал головой.— Растерялся... Надо бы менять Седьмого. Но сменить сейчас — значило бы растеряться еще больше.—Директор открыл глаза.— Как он не понимает! Кларка видели десятки наших. Да разве можно предлагать такое?! Наверняка узнали... Радикальное решение! Это бы выплыло, выскочило бы, как шарик пинг-понга из воды. Я все-таки зря вычеркнул насчет идиота ...

Директор с раздражением смотрел на Третьего.

* * *

Рассвело.

В холле скромного двухэтажного отеля, в котором по приказанию директора были изолированы журналисты, сидели все они, осунувшиеся, невыспавшиеся, усталые.

Сын управляющего отелем, восемнадцатилетний Игорь, показывал Катлен фотографии острова. Одни великолепный пейзаж сменялся другим.

— Боже мой, никогда не видела такой красоты,— сказала Катлен. — Где это?

— В пяти милях отсюда,— ответил Игорь.

— И мы не съездили туда вчера?! — укоризненно посмотрела Катлен на Moppа, который стоял рядом.

— Вчера, милая моя, мы были свободными людьми,— ответил тот.— Свободному человеку зачем ездить? Сегодня же мы под арестом, вот тебе и захотелось на природу.

У дверей холла стояли двое часовых, судя по лицам — из местных: распоряжения директора выполнялись с абсолютной точностью.

Максвелл повернул рычажок транзисторного приемника, оттуда раздался громкий голос диктора: «Говорит Баланг, говорит Баланг. Революционное восстание, поднятое вчера здесь местным населением, успешно продолжается. Отряды повстанцев движутся в глубь острова. Образовано временное повстанческое правительство во главе с полковником Фарутдином. В обращении премьер-министра к народу Гранатовых островов говорится: «Мы поднимаем наше знамя борьбы в интересах демократии против коммунистов...»

— Это уже было,— сказал Кларк.

Максвелл выключил приемник и спросил у управляющего отелем:

— Откуда они передают?

Управляющий отелем «Лунный свет» кивнул в сторону окна.

— Радиостанция напротив через улицу.

У окна стоял Хольц с фотоаппаратом. Оттуда открывался вид на типичную улицу небольшого зеленого тропического городка, но совершенно пустынную. Несколько одноэтажных домов были разрушены. Вдали показался отряд автоматчиков. Солдаты в американской военной форме, к касках куда-то бежали а сопровождении офицера. В проеме окне сгоревшего дома кошка кормила котят. Один лежал недвижимо в стороне. Кошка поднялась, ткнулась мордой в него, попробовала растормошить лапкой.

Где-то неподалеку раздалась автоматная очередь. Кошка бросилась с окна, за ней попрыгали котята. Через мгновение она вернулась к тому, что лежал неподвижно, взяла его о зубы и исчезла.

— Почему не снимаешь? Снимай!— тихо сказал Mopp.

Хольц поднял фотоаппарат, висевший на груди.

— Адан! — закричал один из часовых в холле и наставил на Хольца автомат. Хольц отскочил от окна. Плюнул с досадой, сел в кресло. Часовой занял прежнее место у двери.

— Чарлики! — вполголоса сказал Хольц.

— Н-да,— покачал головой Mopp.

Кларк уже в который раз снимал трубку телефона. Она безмолвствовала. Постучал по рычажку — никакого результата.

— Отрезаны по всем линиям, — сказал Максвелл.

— Шесть утра,— посмотрел на часы Mopp,— сколько же это еще будет продолжаться?

— Хотите я проведу вас на чердак? — предложил Игорь Хольцу.— Оттуда весь город видно.

— Бесполезно, наверное,— сказал Хольц.

На него с удивлением посмотрел Mopp.

— Ну хорошо, ведите,— нехотя поднялся с кресла фотограф.