Молох Империи - [47]

Они посетили дом-музей Маргарет Пиппин, где робот-гид поведал колониальную историю спутника. В музее они провели около часа, а теперь гуляли по безмолвным улицам, наслаждаясь покоем, тишиной и взаимным молчанием. Константин вдруг подумал об истории колонистов, о периоде первой экспансии с несколько иных позиций. Многих открывшихся на экскурсии мелочей на уроках истории в современных школах не изучали.

Масканин невольно возвращался мыслями к роковой Марго, стереоснимки которой он видел в ее доме. Это была не просто красивая женщина, со снимков буквально лучилось ее обаяние. Красота, женственность и молодость, возложенные на алтарь предательства и вечного страха – зачем ей все это было нужно? А если бы она осталась просто бухгалтером, прожила бы счастливую жизнь в уважении и почете. Стоят ли деньги проклятий ее народа и дурной славы оставшейся в веках?

– Стерегись красавиц, – внезапно сорвалось у Масканина с языка, – ибо красивая женщина – это источник вожделения и причина многих горестей.

Хельга резко остановилась.

– Это выпад в мою сторону? – слегка напряженно спросила она.

– Не-ет, – улыбнулся Масканин. – Так говорил мой отец. Почему-то вспомнились его слова, когда я думал о Маргарет.

Хельга расслабилась и улыбнулась. Возникшее желание сказать в ответ что-нибудь едкое, ушло. Она взяла его под руку, прогулка продолжилась.

– Что бы вы делали без красавиц? – буркнула она.

– Чахли бы от тоски… В природной красоте женщин – здоровье наших детей…

– Это тоже отец говорил?

– Да… напутствовал, было дело…

– А что еще говорил твой отец?

– О! Мой старик в чем-то даже философ. Я надеюсь, что когда-нибудь пойму одно его изречение.

– Интересно. Ну-ка выкладывай, я слушаю.

Масканин охотно кивнул.

– Оно звучит примерно так: 'Как известно, смотреть и видеть – разные вещи. Большинство людей смотрят, но не видят. И лишь немногие умеют действительно не видеть'. А дальше он добавил: 'Я хочу, чтобы и ты, Костя, смог научиться смотреть и не замечать'.

– Хм, что-то в этом есть, хотя на первый взгляд – несуразица.

– И на второй, и на третий пожалуй тоже. Но если вникнуть, это можно широко трактовать и в этом скрыт какой-то смысл.

– Надо бы как-нибудь подумать об этом на досуге.

– Подумай. Мой старик, не помню, чтоб ошибался.

– Зато я помню, – прошептала она, когда Масканин пошел чуть впереди.

Дальше они снова шли в молчании. Направление выбирала Хельга, Масканин полностью отдал ей инициативу. Он просто наслаждался ночной прохладой и необремененностью проблемами. Впереди ждала легендарная Земля, на которой он никогда не бывал. Неделька на экскурсии по древним достопримечательностям, а потом все – конец расслабухе. После прародины надлежало явиться на Новую Русу в распоряжение седьмого отдела Главного Разведуправления Вооруженных Сил империи. И начнутся рапорта, объяснительные и прочие радости службы.

Хельга вывела в пригород к двухэтажной гостинице, единственной в Маунтпулле. Постояльцев оказалось не густо, номера и питание здесь стоили дешево. Это было тихое спокойное место, такое же тихое и спокойное, как и мертвый город.

Часть первого этажа гостиницы занимал ресторанный зал. Масканин заказал плотный ужин, успев сперва заплатить за номер, потом немало удивился цене земного красного вина 'Изабелла'. Вино это здесь считалось из числа дешевых, других в гостинице просто не держали. А Масканин, между тем, припомнил, что самые дешевые земные вина, продававшиеся на Поле, стоили почти в восемь раз дороже 'Изабеллы' или, например, Пино Нуа, Шардоне, Сэнфондель. 'Да уж, – пришла ему мысль, – всего три года, а я так отвык'.

За ужином, как всегда бывает, протекал необязательный разговор – обо всем и не о чем. Оба чувствовали себя раскованно, свободно. Под конец, после последнего выпитого бокала, Хельга привстала и сообщила:

– Мне надо в уборную, я задержусь.

– Так в номере же все есть.

Она одарила его взглядом, мол ты ничего не понимаешь в женских штучках. Масканин сдался, пожав плечами.

– Ну ладно, давай. А я наверх. Только, это, не искушай мое терпение, а то я пойду тебя искать.

– Я не долго, обещаю.

Она поцеловала его в щеку и торопливо вышла из зала.

Уборная ее интересовала меньше всего, хотя она не упустила возможность справить нужду. Из уборной вел второй выход. Хельга прошла темным коридором и спустилась в подвал, где на обшарпанной двери значилась надпись 'СКЛАД'. Она тихонько постучала, отметив, что нигде не видно никакой наблюдательной аппаратуры. Тем не менее, ее видят и слышат, она знала это.

Дверь открылась, за ней показался низкий сутуловатый человек с большими голубыми глазами и кислым лицом. Именно его Хельга ожидала увидеть.

– Привет, Николай. Ты как всегда прикидываешься сутулым и в своей засаленной ветровке. Может дать тебе милостыню, чтоб ты купил себе новую?

– Давно не видел тебя, о прекрасная Артемида! – он улыбнулся, радуясь встрече. – От милостыни не откажусь, куплю себе целый ящик выпивки.

– Ага, держи карман шире… Давай все вкратце, Колюша. У меня времени не то чтобы в обрез, но может некрасивая ситуация выйти.

Человек по имени Николай иронично улыбнулся, догадавшись о причине нехватки времени соратницы. Хельга моментально разозлилась и хотела уже выплеснуть вертящуюся на языке ехидную фразу, но он вдруг поднял руку, словно защищаясь, и примирительно затараторил: