Молодой Верди. Рождение оперы - [20]

Шрифт
Интервал

— Предписываю вам, — начал правительственный комиссар, глядя на подесту в упор и отчеканивая каждое слово так, точно желал придать сказанному особый смысл, — предостеречь этого Верди…

— Позволю себе довести до сведения вашего, синьор комиссар, что его в городе нет. Он учится в Милане.

— Он вскоре вернется, — сказал комиссар. — Предписываю вам предостеречь этого Верди и предложить ему избегать каких бы то ни было споров, разговоров, состязаний, соревнований. Чтобы вокруг него шуму было поменьше. Чтоб было тише. Как можно тише. Совсем тихо. Чтоб ничего слышно не было. Понятно?

— Понятно, — сказал подеста.

И на этом они расстались. И хотя день был осенний и накрапывал дождь, подеста по дороге домой то и дело вытирал платком вспотевший лоб. Он думал о том, что дело о конкурсе и о назначении Верди maestro di musica Буссето положено правительством под сукно на вечные времена. И еще думал о том, что это, вне всяких сомнений, дело рук настоятеля, каноника дона Габелли. Подеста уже и раньше думал, что это так, но сейчас был в этом убежден. Вот почему он пошел к Барецци ночью в проливной дождь и хотел убедить синьора Антонио в необходимости устроить Верди на работу где-нибудь в другом городе.

Комиссар не ошибся. Верди на самом деле скоро вернулся в Буссето. Его вызвал из Милана синьор Антонио. Учение композитора было закончено. Он привез с собой документ, подписанный его учителем Винченцо Лавиньей, концертмейстером в театре Ла Скала. В этом документе удостоверялось, что Джузеппе Верди из Буссето в герцогстве Парма изучал контрапункт под руководством Лавиньи и успешно упражнялся в сочинении фуги на два, на три и на четыре голоса, умело применяя канон, двойной контрапункт и другие особенности письма, присущие строгому стилю. «На основании чего, — писал Винченцо Лавинья, — заявляю, что Джузеппе Верди способен занять место руководителя хора и оркестра наравне с любым из признанных мастеров».

Это был отличный аттестат. С такой солидной рекомендацией можно было смело идти на любое состязание и с честью выдержать его.

В городе говорили, что синьор Антонио вызвал Верди весьма своевременно. Со дня на день ждали объявления конкурса. Не ждал его только один подеста. Но он не решался передать предостережения правительственного комиссара приехавшему на родину композитору. Он предполагал — и не без основания, — что предостережение комиссара не достигнет желаемой цели, а вызовет только раздражение Верди и его друзей. И потому, надеясь на обычную сдержанность и благоразумие молодого маэстро, он решил предоставить события их естественному течению.

Но когда наступила зима — шел 1835 год, — недовольство и брожение среди населения чрезвычайно усилились. И настолько усилились, что грозили вспышкой народного гнева. Подеста понимал это очень хорошо. Пожар мог вспыхнуть от малейшей искры. По любому поводу могли произойти события, чреватые самыми опасными последствиями. А о конкурсе ничего слышно не было. Музыкальная жизнь в Буссето замерла. Филармонический оркестр собирался по-прежнему в доме синьора Антонио, но никаких концертов и публичных выступлений не было. И даже богослужение в соборе проходило без музыки. Потому что филармонисты, возмущенные незаконным приглашением Феррари, отказались принимать участие в музыкальной части богослужения до тех пор, пока не будет пересмотрено постановление церковно-приходского совета и не будет объявлен конкурс на место органиста. И унесли из собора все партитуры торжественной церковной музыки. И настоятель не мог воспрепятствовать этому, так как все эти партитуры являлись собственностью Филармонического общества. И теперь городок так и жил совсем без музыки.

А недовольство все росло и росло. И подеста чувствовал и понимал это очень хорошо, но также хорошо он понимал и то, что изменить создавшееся положение не в его силах.

И вдруг пятого января после полудня по городу разнесся слух, что завтра, в праздник Богоявления Джузеппе Верди выступит за органом в церкви Санта Мария дельи Анджели. Городок заволновался. Одни любители музыки поспешили к дому Барецци, другие — к церковной сторожке. Слух подтвердился. Да, это правда: Джузеппе Верди выступит завтра за органом в церкви Санта Мария дельи Анджели. Его пригласили отцы францисканцы. Церковь принадлежала ордену и не была подчинена соборному капитулу.

На другой день люди потянулись к церкви с пяти часов утра. Еще только начинало светать. На чистом небе ярко горела утренняя звезда и было очень холодно. К шести часам все скамьи между колоннами были заняты. Правда, церковь наполнилась главным образом беднотой, людьми неимущими, которые, когда ближе к началу службы стали подходить жители города побогаче, с охотой уступали свои места за мелкую монету. Но, отдав места для сидения, они не уходили из церкви, а продолжали стоять тут же, прислонившись к колонне или отойдя немного в сторону, к стене.

Слух о том, что братья францисканцы пригласили Верди играть на органе во время торжественного богослужения, разнесся необыкновенно быстро. Много народа приехало из окрестных деревень. На площади вдоль стены монастырского сада стояли повозки. На земле валялась солома. Можно было подумать, что сегодня в Буссето базарный день.


Рекомендуем почитать
Невыдуманные приключения Свена Хедина

«Человек, который всегда оказывался прав в географии и всегда ошибался в политике» — высечено на надгробии Свена Хедина, одного из последних великих путешественников эпохи, предшествующей появлению авиации. В первой половине жизни он, идя по стопам своего кумира Пржевальского и во многом благодаря помощи русских, совершил в Центральной Азии ряд выдающихся географических открытий, а во второй занялся политикой и превратился в русофоба, антисемита и друга руководителей фашистской Германии. Поражение немцев во Второй мировой войне и смерть Гитлера он пережил как личную драму.


Лирика и эпос Константина Седых

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Кузькина мать Никиты и другие атомные циклоны Арктики

Четвертая книга морского историка, члена Союза писателей России Олега Химаныча рассказывает о создании в Арктике Новоземельского полигона, где испытывалось первое советское атомное оружие. Автор исследует события с начала 50-х XX века, когда США и Советский Союз были ввергнуты в гонку ядерных вооружений, и отслеживает их до 1963 года, когда вступил в силу запрет на испытания атомного оружия на земле, в воздухе, под водой и в космосе.В основе повествования — исторические документы, которые подкрепляются свидетельствами непосредственных участников испытаний и очевидцев.В книге сделан акцент на те моменты, которые прежде по разным причинам широко не освещались в литературе и периодической печати.


Полураспад СССР. Как развалили сверхдержаву

«Великая геополитическая катастрофа» — эта книга подтверждает правоту слов президента Путина о гибели СССР как о страшной трагедии, обернувшейся колоссальными людскими и экономическими потерями. Однако, проклиная горбачевскую «эпоху перемен», мы не всегда отдаем себе отчет, что события тогда пошли еще не по самому худшему из возможных сценариев — 20 лет назад нельзя было исключить ни полномасштабной гражданской войны, ни даже ядерного апокалипсиса. В реальности же произошел не полный крах, а ПОЛУРАСПАД Советского Союза — ценой неимоверных усилий и огромных жертв удалось спасти хотя бы Российскую Федерацию Благодаря кому мы удержались на краю и не погибли под обломками рухнувшей сверхдержавы? Почему вслед за агонией СССР та же участь не постигла и Россию? Как из пепла Советского Союза начало возрождаться Российское государство?Будучи не просто свидетелем, а одним из главных участников событий, Руслан Хасбулатов рассказывает об увиденном и пережитом предельно откровенно, не обходя молчанием даже самые острые моменты, не замалчивая ни собственных ошибок, ни имен главных виновников и заказчиков Великой Геополитической Катастрофы.


Четыре жизни. 1. Ученик

Школьник, студент, аспирант. Уштобе, Челябинск-40, Колыма, Талды-Курган, Текели, Томск, Барнаул…Страница автора на «Самиздате»: http://samlib.ru/p/polle_e_g.


Петерс Яков Христофорович. Помощник Ф. Э. Дзержинского

Всем нам хорошо известны имена исторических деятелей, сделавших заметный вклад в мировую историю. Мы часто наблюдаем за их жизнью и деятельностью, знаем подробную биографию не только самих лидеров, но и членов их семей. К сожалению, многие люди, в действительности создающие историю, остаются в силу ряда обстоятельств в тени и не получают столь значительной популярности. Пришло время восстановить справедливость.Данная статья входит в цикл статей, рассказывающих о помощниках известных деятелей науки, политики, бизнеса.