Молочные реки - [25]

Елена выпила пару бокалов ликера, легла в кровать и скоро уснула, так и не сумев послать к черту мысли, которые донимали ее даже здесь, в Сочи.

* * *

В половине седьмого утра она уже проснулась, сделала что-то вроде зарядки (надо же себя в форме держать, теперь это особенно актуально), позвонила администратору, спросила: может ли заказать в номер кофе и овсяную кашу с малиной? Администратор буркнул, что ресторан открывается в восемь, после этого и заказывать можно, а сейчас нет.

Ну да, забыла, что она не в Европе и даже не в Турции — в российских гостиницах, даже тех, которые считаются очень приличными, так и не смогли избавиться от богатого советского опыта разговора с клиентами. Приняла душ, надела купальник, глянула в зеркало трельяжа, покачала головой. До чего довел ее подлый муж, совсем перестала следить за собой! Да ему ведь нравилась очень густая растительность, не хотел, чтобы она сбривала лишнее. А собиралась в дорогу торопливо, вся на нервах, совсем забыла, что… Нужно будет купить бритвенный станок, а пока что надела другой купальник, более закрытый, вроде бы нормально.

Положила в сумку косметичку, большое махровое полотенце и отправилась на пляж. Был он в сотне метров от гостиницы, к нему вела дорожка, вымощенная розовой плиткой, по бокам которой стояли пальмы. А впереди виднелся синий треугольник утреннего моря, слышался рокот волн, шелест гальки. Дивная картина, которая впервые в жизни не радовала ее душу.

Сто рублей за пластиковый шезлонг, сто рублей за разноцветный зонтик — и можно было располагаться на серой гальке пляжа. Кроме нее, в это раннее время на пляже было еще несколько человек. Елена застелила шезлонг махровым одеялом, положила на него сумку и пошла в море. Вода была теплая, прозрачная, медузы вокруг плавали, не те, которые ядовитые, с детства знала, что этих медуз можно брать в руки и класть на горячие камни пляжа, наблюдая за тем, как они тают под лучами южного солнца. Разумеется, теперь она не собиралась делать то, что не раз проделывала в детстве, отдыхая в пионерском лагере «Орленок» в Джанхоте. Поплавала минут десять, поглядывая на свой шезлонг, хоть и закрытый пляж, а расслабляться не следует.

Потом присела на шезлонг, натерлась защитной мазью, чтобы не обгореть, надела темные очки и легла, устало прикрыв глаза. Решила, что позагорает до девяти, потом позавтракает в ресторане и снова будет загорать часов до двенадцати.

А мысли упрямо возвращали ее в Плавнинск. Догадывалась, кто помог Тамаре сделать эту запись голосов в спальне. Но не это возмутило ее и даже не факт измены Андрея в тот черный вечер, он же так не хотел ехать к Тамаре, она сама настояла, по сути, заставила. Главное в другом — он и раньше постоянно изменял ей, и с кем?! С этой стервой Тамарой?! Большего оскорбления трудно было представить себе. Значит, всякий раз, когда ей было трудно, когда металась, решая свои (и его!) проблемы, он бегал к Тамаре? Такое не то что простить, даже понять было трудно! Нет бы помочь жене, приласкать, успокоить, так он… Гад самый настоящий!

Вспомнила, как она возвращалась домой уставшая, вымотанная, с синяками под глазами от недосыпа и переживаний. А там ни ужина, ни мужа. В кино, видите ли, ходил! Конечно, злилась, орала, а он в ответ: «На себя-то посмотри! Сплошные дела, сплошные проблемы, ночью орешь, что устала неимоверно! Могла бы оставить свои дела и проблемы за порогом дома. У тебя есть дом, семья, муж, ребенок? Ты мать, жена, хозяйка или только дебильная деятельница, как эти несчастные, что в телевизоре маячат, чего-то рассуждают в пользу бедных? А какому нормальному мужу и нормальному ребенку такая жена и мать нужна?»

А ей хотелось, чтобы он накормил, приласкал, обнял, сказал бы что-то хорошее, приятное женскому уху, да так и уснули б… На другое у нее просто сил не было!

Теперь понятно, почему он был так холоден с ней даже после того, как проблемы урегулировались. Думала, обижается, и старалась решить теперь и эту проблему, но он, оказывается, бегал к Тамаре! Вот этого она ему никогда не сможет простить.

Чья-то тень легла на ее лицо. Елена открыла глаза, увидела рядом с собой мужчину с фигурой далеко не атлета и лицом… Узнала. Он снимался в сериалах, был известным актером. Правда, сейчас его лицо было не совсем таким, как в сериалах, но в общем — ничего. Лет сорок ему или что-то вроде этого, читала где-то. Ну и чего он хочет?

— Доброе утро, — мягким, но уверенным голосом сказал он. — Я уже неделю тут, но такой красивой женщины не видел. Можно поставить шезлонг рядом с вашим?

Не представился, уверен, что она узнает его и обалдеет от такого счастья, как же — знаменитый артист! Перебьется!

— Вообще-то приличные люди представляются, когда говорят с незнакомой женщиной, — сказала Елена.

Он замешкался, видимо, впервые его не узнали в Сочи, но тут же приятно улыбнулся:

— Извините. Василий Черевикин, актер. Знаете, и здесь, и в Москве меня в последнее время узнают, даже привык к этому. Очень приятно видеть красивую женщину, которая не подозревает о существовании такого актера. Правда, приятно.

Ей понравилась его искренность. Не хитрил, не обижался, а ведь и вправду не узнать его трудно!