Молчание солдат - [3]

– Если обманешь, – получив в руки сиреневую бумажку, помахивает ею ньянга, – один из «уродов» найдет тебя и убьет. Это не шутка...

Он торопливо убирает чек за пояс.

«Если б ты был в самом деле провидец, – с усмешкой думает про себя американец, – ты бы знал, что мне в тридцать тысяч баксов обошлась операция, заставившая тебя искать деньги... И не надо говорить мне про ураган. Ураган здесь ни при чем. И не надо убеждать меня, что ты видишь насквозь все мои желания и стремления. Ты просто психолог. Плохой психолог, пригодный только для работы со своими соотечественниками. Пусть доктор Нганга верит тебе и готовится к смерти. Ты уже всем рассказал, что идешь хоронить его, потому что никому не расскажешь, что дал мне снадобье... И ты убьешь доктора, чтобы ничего не сказал и он, и чтобы твое предсказание сбылось, и люди больше в тебя верили. Ты убьешь его во время урагана... Видишь, я лучший предсказатель, чем ты...»

2

Колумбия. 1991 год.

Москиты пищат так громко, что приходится повышать голос, иначе тебя просто не услышат. Но ничего не поделаешь – сезон такой... Впрочем, дон Хорхе Энрике давно привык не обращать внимания на москитов. Кусают, ну и пусть кусают. Главное, не чесаться, и зуд проходит быстро.

– Сколько таких «уродов» обещает поставить нам твой знакомый?

– Он может сделать их столько, сколько нам понадобится, – отвечает довольный Бальтазар. – Предлагает за год подготовить хоть сотню. Правда, предупреждает, что они непригодны для использования в качестве солдат, потому что лишены инстинкта самосохранения.

– Ну и пусть. Ни один солдат, я думаю, не заработает для нас столько, сколько эти «уроды». Солдатам надо хорошо платить, тогда они хорошо служат. А этих только слегка подкармливать. Я доволен. Меня интересует цена.

– По тысяче долларов за человека.

У дона Энрике вопросительно поднимаются брови.

– Только и всего-то? Бизнес, прямо скажем, небольшой... – Он морщится слегка презрительно. Сам он не ведет переговоры с людьми, которые занимаются таким мелким бизнесом. Это все равно что самому покупать продукты, когда в доме есть отвечающие за это слуги. Но при этом дон Энрике понимает, какие деньги можно делать, обладая секретом гаитянских ньянга. Однако если человек не умеет делать деньги даже тогда, когда они сами идут к нему в руки, если сам не понимает, какое богатство у него под носом вертится, то этого человека можно лишь пожалеть. И если представится возможность, следует забрать у такого глупца строго охраняемый секрет.

– Ты человек опытный. Я знаю. И наверняка подумал, как отобрать у него яд?

Бальтазар от похвалы готов расплыться в довольной улыбке. Дон Энрике нечасто бывает щедрым на доброе слово.

– Он, конечно, глуповат, но осторожный. Даже слегка трусоват. Постоянно испуганно моргает и оглядывается. Я предлагал ему поработать у нас под защитой и сделать «уродов» из нашего «материала». Говорил, что деревень вокруг много, и в каждой деревне есть сильные парни, из которых получатся прекрасные работники... Я как раз подумал о том, что вы, дон Энрике, предлагаете.

– И что?

Бальтазар качает головой.

– Он не хочет. Мне кажется, он просто боится. И так без конца проверяет, не подслушивает ли кто под дверью. И предпочитает привозить нам «уродов» сюда. Но я подумаю, как прибрать этого парня к рукам. Я понимаю, как это необходимо. На будущей неделе он обещал привезти сразу десять штук, как я и заказал. В настоящих гробах... «Уроды» воскреснут у нас на глазах вечером, не раньше восьми часов, а до этого мы сумеем убедиться в том, что они абсолютно мертвы. Я всегда предпочитаю проверять людей, с которыми работаю... Вы сможете пригласить врача для освидетельствования?

– Для такого дела можно и врачу заплатить. И даже гостей можно пригласить на небольшой коктейль, как это делают янки. Просто любопытно. Прекрасно! Я доволен тобой! Сейчас я хочу рассмотреть поближе первого.

– Пожалуйста, дон Энрике. «Урод» сейчас как раз работает во дворе...

Они через кухню проходят из большого дома в фабричный двор. Дон Энрике даже с крыльца спускаться не желает. Просто смотрит. Среди низкорослых колумбийских индейцев, распаковывающих тюки со свежей марихуаной, выделяется фигура немолодого великана негра с мощной мускулатурой.

– Позвать его? – спрашивает Бальтазар.

– Позови. Он безопасен?

– Безопаснее деревенской козы. У той, по крайней мере, есть рога. А у этого голова абсолютно пуста... Единственные принадлежности головы, которые ему нужны, – это уши, чтобы слышать команды, и глаза, чтобы не спотыкаться... Морган!

Негр медленно оборачивается, смотрит, откуда его зовут.

– Иди сюда! – командует Бальтазар.

Великан подходит.

– Видишь вон ту собаку... – показывает Бальтазар на облезлого пса, дремлющего в тени, прикрыв грязным хвостом нос от назойливых москитов.

– Вижу, – отвечает негр без всякого выражения в лице и в голосе.

– Подойди к ней, поймай и укуси за ляжку. Но не сильно. Собака нам еще сгодится... – Бальтазар улыбается, довольный своей выдумкой.

Великан молча отправляется выполнять задание. В глазах его по-прежнему полная пустота. Он просто не умеет думать... Собака при приближении негра сначала поднимает голову, потом и сама неторопливо поднимается. Она чувствует угрозу от этого странного человека, не пахнущего, как другие, человеком. Но великан прыгает вперед быстро, ловит собаку, поднимает и в самом деле кусает. Слышится собачий визг и рычание. Собака в ответ умудряется укусить негра за локоть. Но он больше ее не держит. Просто отпускает и стоит на месте. Обиженная собака вертится вокруг, лает, но не решается напасть. Негр на животное даже не смотрит.