Молчание девчат - [7]
Это нынче каждая уткнулась в свой айфон или ноутбук — и тишина, только слышно клацанье кнопок. Не палата, а машинописное бюро. Никакой атмосферы коллективизма.
Раньше в каждой добропорядочной палате имелся один, а то и два переносных телевизора. Все фильмы бурно комментировались и обсуждались.
Итак, фильм. Действие завязывается с того, что одна мэм, верная супруга и порядочная мать семейства, ждёт малыша. («Кикимора. Костлявая, как смерть. Да ещё хронически больная, — беспощадно припечатывают героиню зрительницы — У нас на такую мужик и не взглянет»).
Во время осмотра мэм подозревает своего лечащего врача («Хорошенький какой!») — как вы думаете, в чём? Конечно, в сексуальных домогательствах. Потому что кто о чём, а вшивый о бане. («И чего он в ней нашёл?!»).
Она лежит в кресле — и прислушивается, и приглядывается, и мучается сомнениями. И замечает: перед обследованием он снял перчатку! Сомнения рассеялись: перед нею маньяк в белом халате!
Дело передают огласке. Доктора судят, с позором лишают практики, он кончает с собой. Его жена (тоже беременная) от стресса рожает мёртвого ребёнка. Ну, дальше вы все смотрели.
— Фу! — мы тут жеперебегаем на сторону героини. Плюёмся мы и брезгливо передёргиваемся. — Извращенец! Похотливыми лапами — туда! Да мы даже мужьям не разрешаем. Да мы…
Но тут подаёт голос нянечка Прокопьевна. Она примостилась на кончик кровати, отогнув матрас, да и просмотрела весь фильм.
— Цаца нашлась! Спасибо бы сказала, что на такую позарился. Ни кожи, ни рожи. Не тронь её, видите ли. Могла и перетерпеть. А из-за неё, ведьмы, у безвинного человека дитё мертворождённое получилось. Жена-то ей в чём виновата? Убийца ваша мэмка, вот кто. Ведьма носастая!
Прокопьевна — суровая, сухая, как жердь, старуха. Не развратница, ни, Боже упаси, мазохистка. Она дочь матери военного поколения.
Благоговение перед Мужчиной, великая, всеобъемлющая бабья жалость и снисхождение — они на уровне генной памяти передаются, что ли?
У мужчин в России короткий век — так повелось. Природа — мудрая, предусмотрительная баба. Мальчиков рождается больше, чем девочек: про запас. Именно тогда появилось поверье: «Если мальчиков рождается больше — это к войне».
А разве перестройка — не война? А водка?
Прокопьевна переломила ситуацию. Разделила палату на два лагеря.
В разгар обсуждения в палату вплывает Ниночка. Именно вплывает, как королева. Лицо сияет, рот до ушей. Ей тридцать лет, и она чертовски хороша собой. Если бы объявили общегородской или даже областной конкурс «Мисс больная» — она бы заняла первое место.
Кожа смугло-абрикосовая, золотистая. Фигура — литая: будто в полую статую Богини плодородия влили червонное золото. Оно приняло соблазнительные женственные формы, перетекло в мощные и плавные изгибы.
Можно подумать, Ниночка вернулась не из смотрового кабинета, а с королевского раута.
— Девчата, уморушка, ну, я не могу! — счастливо жалуется Ниночка. — Уж эти мне мужики! Наш-то тихоня и праведник, Алексей-то Петрович (молоденький врач, ведущий палату)… Влезла я в кресло, растопырилась, лежу. А он пишет, пишет чего-то в карту. Три минуты пишет, пять.
— Алексей Петрович, — говорю, — может, я пока на кушетке посижу?
— Нет, говорит, Ниночка, ничего-ничего, лежите-лежите.
— Холодно, говорю, Алексей Петрович, ноги озябли.
— А я вот форточку закрою, чтоб не дуло. Лежите-лежите, одну минуточку…
А я-то вижу: он будто ненароком косится. Попишет — и зыркнет. Попишет — и зыркнет. Насмотрелся, налюбовался бесплатного стриптиза, чёрт! Одна минуточка на двадцать минут растянулась.
Ниночка от души хохочет. Она замужем и никогда не изменяла мужу даже в мыслях. Но ей и смешно, и лестно, что даже врачи-мужчины видят в ней не пациентку, а Женщину. Ну, полюбовался мужик на раскрытый цветочек аленький — что её, убудет, что ли?!
А ведь та сутяжница, американка-феминистка, тут же Бог знает что усмотрела бы в этом маленьком происшествии. Спрыгнула бы с кресла и поскакала строчить жалобы на вуайериста. Хотя где она со своей чёрной кожей и костями — а где пышная, сдобная, белая и румяная Ниночка. Не баба, а сметана. Наливное яблочко.
Такой вывод дружно делает наша большая палата. Мы все пузатики, все сохраняемся.
Мы все беременны мальчиками…
Сюрпризики
У меня есть знакомая, назовём её Маруся: прекрасная женщина, красавица, душа компании, заводила, хохотушка. Хлебосольная, мастерица на все руки, а песни поёт… Коня на скаку, в горящую избу, и так далее.
Я беру её с собой на рынок — вернее, она сама напрашивается, хлебом не корми. У неё, например, талант сторговать хорошее мясо или рыбу, а то мне вечно подсовывают дрянь. Или в магазине — если предстоит выяснение отношений при возврате некачественной вещи. У Маруси прямо глаз загорается в предвкушении борьбы за справедливость и за права потребителей.
Она никогда не ругается, не скандалит, не повышает голоса. Вздохнёт — и тщательно, вдумчиво, многозначительно, не спеша начинает поддёргивать и закатывать рукава.
Делает это как перед трудоёмкой, но необходимой работой — чтобы не запачкаться. Этого достаточно, чтобы чирикающие продавцы сбились в кучку и притихли. Они сразу чувствуют в Марусе достойного соперника.
Сын всегда – отрезанный ломоть. Дочку растишь для себя, а сына – для двух чужих женщин. Для жены и её мамочки. Обидно и больно. «Я всегда свысока взирала на чужие свекровье-невесткины свары: фу, как мелочно, неумно, некрасиво! Зрелая, пожившая, опытная женщина не может найти общий язык с зелёной девчонкой. Связался чёрт с младенцем! С жалостью косилась на уныло покорившихся, смиренных свекрух: дескать, раз сын выбрал, что уж теперь вмешиваться… С превосходством думала: у меня-то всё будет по-другому, легко, приятно и просто.
Не дай Бог оказаться человеку в яме. В яме одиночества и отчаяния, неизлечимой болезни, пьяного забытья. Или в прямом смысле: в яме-тайнике серийного психопата-убийцы.
Иногда они возвращаются. Не иногда, а всегда: бумеранги, безжалостно и бездумно запущенные нами в молодости. Как правило, мы бросали их в самых близких любимых людей.Как больно! Так же было больно тем, в кого мы целились: с умыслом или без.
Невыдуманные рассказы о девочках, девушках, женщинах. Одна история даже с криминальным налётом.
И уже в затылок дышали, огрызались, плели интриги, лезли друг у друга по головам такие же стареющие, страшащиеся забвения звёзды. То есть для виду, на камеру-то, они сюсюкали, лизались, называли друг друга уменьшительно-ласкательно, и демонстрировали нежнейшую дружбу и разные прочие обнимашечки и чмоки-чмоки. А на самом деле, выдайся возможность, с наслаждением бы набросились и перекусали друг друга, как змеи в серпентарии. Но что есть мирская слава? Тысячи гниющих, без пяти минут мертвецов бьют в ладоши и возвеличивают другого гниющего, без пяти минут мертвеца.
«Главврач провела смущённую Аню по кабинетам и палатам. Представила везде, как очень важную персону: – Практикантка, будущий врач – а пока наша новая санитарочка! Прошу любить и жаловать!..».
Россия и Германия. Наверное, нет двух других стран, которые имели бы такие глубокие и трагические связи. Русские немцы – люди промежутка, больше не свои там, на родине, и чужие здесь, в России. Две мировые войны. Две самые страшные диктатуры в истории человечества: Сталин и Гитлер. Образ врага с Востока и образ врага с Запада. И между жерновами истории, между двумя тоталитарными режимами, вынуждавшими людей уничтожать собственное прошлое, принимать отчеканенные государством политически верные идентичности, – история одной семьи, чей предок прибыл в Россию из Германии как апостол гомеопатии, оставив своим потомкам зыбкий мир на стыке культур.
Пенелопа Фицджеральд – английская писательница, которую газета «Таймс» включила в число пятидесяти крупнейших писателей послевоенного периода. В 1979 году за роман «В открытом море» она была удостоена Букеровской премии, правда в победу свою она до последнего не верила. Но удача все-таки улыбнулась ей. «В открытом море» – история столкновения нескольких жизней таких разных людей. Ненны, увязшей в проблемах матери двух прекрасных дочерей; Мориса, настоящего мечтателя и искателя приключений; Юной Марты, очарованной Генрихом, богатым молодым человеком, перед которым открыт весь мир.
Православный священник решил открыть двери своего дома всем нуждающимся. Много лет там жили несчастные. Он любил их по мере сил и всем обеспечивал, старался всегда поступать по-евангельски. Цепь гонений не смогла разрушить этот дом и храм. Но оказалось, что разрушение таилось внутри дома. Матушка, внешне поддерживая супруга, скрыто и люто ненавидела его и всё, что он делал, а также всех кто жил в этом доме. Ненависть разъедала её душу, пока не произошёл взрыв.
Рей и Елена встречаются в Нью-Йорке в трагическое утро. Она дочь рыбака из дельты Дуная, он неудачливый артист, который все еще надеется на успех. Она привозит пепел своей матери в Америку, он хочет достичь высот, на которые взбирался его дед. Две таинственные души соединяются, когда они доверяют друг другу рассказ о своем прошлом. Истории о двух семьях проведут читателя в волшебный мир Нью-Йорка с конца 1890-х через румынские болота середины XX века к настоящему. «Человек, который приносит счастье» — это полный трагедии и комедии роман, рисующий картину страшного и удивительного XX столетия.
Иногда сказка так тесно переплетается с жизнью, что в нее перестают верить. Между тем, сила темного обряда существует в мире до сих пор. С ней может справиться только та, в чьих руках свет надежды. Ее жизнь не похожа на сказку. Ее путь сложен и тернист. Но это путь к обретению свободы, счастья и любви.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.