Молчаливая роза - [54]
Он взял Девон за руку и попытался притянуть к себе, но женщина рывком высвободилась.
— Не смейте! Не прикасайтесь ко мне!
— Послушайте, Девон. Я вовсе не читал все подряд. Мне это не нужно. Мне надо было выяснить, зачем вы посещали психиатра. Я с самого начала не верил, что вы роетесь в моей родословной, повинуясь лишь каким-то высоким побуждениям, как вы пытались меня уверить. Я знал: тут кроется что-то иное, о чем вы мне не говорили. Теперь мне известны ваши побудительные мотивы.
— Я это делаю ради Бернарда и Энн, — упрямо отчеканила Девон.
— Не лгите хотя бы себе, Девон. Этим расследованием вы пытаетесь доказать себе самой, что вы не сумасшедшая. Вы с ужасом подозреваете, что все якобы происходившее в ту ночь в гостинице было порождено вашим больным воображением. Больше всего вы боитесь, что этот приступ пострашнее всех предыдущих и на этот раз вам с ним не справиться.
Боже, а вдруг так оно и есть, и он попал в точку! Что если там, в желтой комнате, ей действительно только померещилось? Что если ее мозг сыграл с ней гнусную, чудовищную шутку? Если так, то дальше с нею может быть еще хуже.
— Нет! Все было именно так, как я говорю. Я ничего не придумала, это не игра моего воображения. Я знаю разницу между фактами и выдумкой. Я помню, как у меня протекали когда-то приступы. На сей раз все было иначе.
— Стресс иногда влечет за собой очень серьезные последствия, Девон.
— Если вы думаете, что это хоть на йоту изменит мои планы, то жестоко ошибаетесь. Я не сойду с избранного мною пути, что бы вы не предприняли.
Джонатан наблюдал за ней. Его серо-голубые глаза испытующе вглядывались в ее лицо. Он словно заново оценивал Девон.
— По крайней мере, теперь я понял, почему это для вас так важно.
Она презрительно хмыкнула, понимая, что прозвучало это достаточно вульгарно.
— Ах, понимаете? Тогда, может, объясните мне, почему вам так надо сорвать мою работу?
— Подождите, Девон…
— Вы что-то утаиваете, Джонатан. Никто не станет пускаться на такие отчаянные авантюры лишь для того, чтобы оградить историю своей добропорядочной семьи от постороннего взгляда. Речь ведь идет не о вас, а о дальнем родственнике, который когда-то жил в доме, теперь принадлежащем вам. — Девон все дальше уводила разговор от обсуждения ее психического состояния. — Почему для вас так важно застопорить мою работу, сорвать ее? Что вы так старательно прячете?
Голос из коридора помешал ему ответить.
— Привет, па! Угадай, что я тебе покажу!
Алекс Стаффорд в инвалидной коляске распахнул дверь и попытался заехать в кабинет, налегая руками на колеса. На его смуглом личике отразилось удивление, когда он увидел, что отец не один.
— Прости, па! Я не знал, что у тебя гости.
Девон зашаталась. Разум ее, еще не успокоившийся после утренней новости, сообщенной Таунсендом, теперь испытал второе потрясение. Глаза перебегали с невинного детского личика на холодный металл коляски и худенькое тельце маленького инвалида.
О Джонатан, почему же ты не сказал об этом раньше!
— Все нормально, сын. — Джонатан придержал дверь, чтобы Алекс мог въехать в кабинет. — Нас довольно неожиданно посетила мисс Джеймс.
Невероятным усилием воли Девон заставила себя улыбнуться мальчику. Он был уменьшенной копией своего отца: черные волосы с синеватым отливом, вьющиеся, но не кудрявые, кожа смуглая, однако чуть светлее отцовской. И глаза более голубые. А главное — более доверчивые.
— Это мисс Джеймс, — сказал Джонатан. — А это мой сын Александр, Девон.
Она опустилась на колени у кресла и протянула мальчику руку.
— Привет, Алекс! Я давно хотела познакомиться с тобой.
— Правда?
Алекс пожал ей руку с такой непринужденностью, словно делал это тысячу раз.
— Да, я люблю детей. Жаль, что у меня нет своих.
— А я приехал, чтобы показать папе рисунок.
Она взглянула на столик-поднос, прикрепленный к креслу. Рядом с рисунком лежала коробочка с пастельными мелками.
— Ох ты, какой тигр! По-моему, очень талантливо.
— Это особенный тигр — белый. Они встречаются очень редко. Мы ездили в зоопарк в ту субботу специально, чтобы поглядеть на них. А рисунок я только что закончил.
— Отлично получилось, сын. — Джонатан подошел и встал с ними рядом. Он взял альбом и принялся листать его, восхищаясь набросками, сделанными в разных ракурсах. Мы должны еще раз съездить в зоопарк, чтобы ты нарисовал и других животных.
— Это было бы здорово, папа.
— Алекс, я пару минут поговорю с мисс Джеймс, а потом будем завтракать.
— Конечно, папа.
— Очень приятно было познакомиться, Алекс, — сказала Девон.
— И мне тоже, мисс Джеймс.
Он протянул ей ручонку, и Девон снова пожала ее, после чего Алекс налег на колеса, и кресло выкатилось из комнаты.
На миг Девон лишилась дара речи. Она молча смотрела на закрывшуюся за мальчиком дверь, чувствуя, как в ней всколыхнулись такие материнские инстинкты, о которых она и не подозревала. Ей хотелось взять малыша под защиту, обогреть, прижать к себе, приласкать. Сердце заныло, когда она представила себе, что пережил и вынес этот ребенок. Когда она обернулась к Джонатану, лицо его было бесстрастным.
— Вот оно что… Теперь я понимаю: вы стараетесь оградить сына от худой славы, боитесь, что дети будут указывать на него пальцем, а учителя — бросать косые взгляды. Я правильно догадалась?
Ночью на пляже Санта-Барбары столкнулись двое одиноких, изголодавшихся по любви людей — хрупкая, утонченная Дженни Остин и мужественный морской волк Джек Бреннен. В мире, где обоих преследует смерть, где каждая ночь страсти может стать последней, любовь — единственное спасение, единственное оружие, единственный путь к свету…
Я бежала так далеко: от прошлого, от самой себя, от мужа. Бежала, потому что не умею бороться, не умею быть сильной. Теперь я – другой человек, с чужим именем и чужой историей, но мое личное прошлое, что я пытаюсь забыть и от которого хочу надежно спрятаться, нашло меня даже здесь, вдали от дома. Придется учиться быть сильной, ведь защитить меня некому. Или есть? Содержит нецензурную брань.
Рождение близнецов – счастье! Ну, это как посмотреть… Два голодных рта семейный бюджет не выдержит. Бабушка сказала решать вопрос радикально: один младенец остается, второго сдаем в детдом. И кому из детей повезло больше? Увы, не девочке, оставшейся под материнской грудью. Бабуля – ведьма, папа – бандит, мама – затравленное безропотное существо. Как жить, если ты никому не нужна? И вдруг нежданный подарок – брат, родная душа, половинка сердца. Теперь все наладится, вместе с любой бедой справиться можно! Разберемся, кто подбрасывает оскорбительные, грязные письма, натравливает цепных собак, преследует, пугает по ночам и… убивает.
Джемма. Впервые я увидела Калеба, когда мне было двенадцать. Во мне тут же вспыхнула детская влюбленность, которая с годами переросла в юношескую. «Разве может детская любовь длиться несколько лет?» – спросите вы. «Может!» – с уверенностью отвечу я и докажу вам это своим примером. Калеб. Я не должен был влюбляться в младшую сестренку своего лучшего друга. Она была под запретом. Господи, да она была ребенком, когда я впервые ее встретил! Но девочка выросла и превратилась в прекрасную девушку, занявшую все мои мысли и сны.
Фрида получает необычное наследство после кончины бабули — должность ректора в Академии ведьм и колдунов. Когда-то Фрида была грозой академии и устраивала неприятности всем, кто окажется в радиусе поражения. Она и сама бы рада избавиться от наследства, да нельзя. Откажется — навсегда лишится магии. А в Академии сущее веселье. Педагог по зельям — первая любовь, колдун, который вытер о Фриду ноги. Попечитель и главный ревизор — бывший муж. А красавчик заместитель явно мечтает о должности Фриды и сделает всё, чтобы сжить нового ректора со свету.
Ольга Арнольд — современная российская писательница, психолог. Ее книга рассказывает о наполненном приключениями лете в дельфинарии на берегу Черного моря. Опасности, страстная любовь и верная дружба… Все было в тот год для работавших в дельфинарии особенным.
Его ледяные глаза пленили моё сердце. А один танец переплел наши судьбы. Бал дебютантов должен был стать для меня дорогой к признанию, а стал тернистой и опасной тропинкой к мужчине, в чьих глазах лёд сменяется пламенем. Но как пройти этот путь, сохранить любовь и не потерять себя, когда между нами преграды длиною в жизнь?
Я мыслю треугольниками, в то время как вы — прямыми линиями. Я покажу вам стол и заставлю поверить, что это кресло. Обман зрения, ловкость рук, дезориентация. Я жульничаю и обманываю. Но чаще всего я устраиваю отличное шоу. Мир считает, что я убил человека, но это не так. Будьте терпеливы, это всё часть плана. Месть — вот, чего я хочу. Она нужна мне и ей. Она нужна нам всем шестерым. Она не помнит меня, но в ней кроется причина всего. В итоге она станет моей наградой… точнее, если я буду...
Он был лучшим другом моего брата. Он никогда не должен был стать моим. Я думала, что мы сможем выкинуть это из наших голов и двинуться дальше. Один из нас так и сделал. Один из нас ушел. Теперь, он вернулся и смотрит на меня так, будто хочет поглотить меня. И все эти чувства, которые я превратила в гнев выросли во что-то другое, во что-то, что пугает меня. В последний раз, он разбил мое сердце. В этот раз, он может уничтожить его. 18+ (в книге присутствует нецензурная лексика и сцены сексуального характера) Перевод группы: https://vk.com/stagedive.
Однажды я встретила мальчика. Он заставлял мое сердце бешено биться каждый раз, когда смотрел на меня, а мои колени ослабевали всякий раз, когда он касался меня. Наша любовь была так прекрасна, что даже ее гибель была горькой радостью. Однажды я встретил девушку. Ее мир, полный перспектив, заставил меня почувствовать, что даже у меня есть шанс кем-то стать. Она верила в меня. Она любила меня. Мы были такими уверенными, что даже переломный момент казался одурманенным. 18+ (в книге присутствует нецензурная лексика и сцены сексуального характера) Перевод группы: https://vk.com/stagedive.
ТЕМНОЕ НЕИСТОВСТВО ЛЮБВИ…Их одежды были в беспорядке разбросаны по полу. Франсуаза тихо засмеялась:— Для мужчины, который не имел намерения заниматься любовью, ты разделся очень быстро.— Я не говорил, что не хотел заниматься с тобой любовью, — ответил Дэнис. Он лежал обнаженный на шелковых покрывалах Франсуазы, и было слишком очевидно, что ему действительно хотелось заниматься с ней любовью. — Я говорил, что это опасно. И именно это я имел в виду, Франсуаза. Я не смогу приходить сюда после женитьбы.Франсуаза села на постели и обняла его:— Сможешь.Извиваясь, она прильнула к нему:— И будешь.Она поцеловала его в затылок, слегка укусив.