Моисей и монотеизм - [3]
Что помешало им сделать это, с уверенностью сказать нельзя. Возможно непреодолимое почтение к библейскому преданию. Возможно, сама идея, что человек Моисей мог быть кем-то другим, а не евреем, казалась им слишком чудовищной. Однако как бы там ни было, признание того, что имя Моисей – египетское, не рассматривалось в качестве достаточно убедительного доказательства его происхождения, и никаких Дальнейших выводов из этого сделано не было. Если вопрос национальности этого великого человека считать важным, то было бы желательно привлечь к рассмотрению свежий материал, который помог бы ответить на него.
Именно этому посвящена моя краткая работа. Место, предоставленное ей на страницах Imago, обусловлено тем, что она представляет практическое применение психоанализа. Без сомнения, доказательство, полученное таким образом, будет оценено лишь тем малым кругом читателей, который знаком с психоаналитическим мышлением, и который по достоинству сможет оценить его результаты. Однако для них, я надеюсь, оно окажется существенным.
В 1909 году Отто Ранк, который в то время еще находился под моим влиянием[9], опубликовал, следуя моему совету, книгу под названием Миф о рождении героя. В ней говорится, что «Все известные высокоразвитые народы… еще на ранней стадии развития начали прославлять своих героев, мифических правителей и царей, основателей религий, династий, империи и городов, одним словом, своих национальных героев, во множестве поэтических сказаний и легенд. Истории рождения и раннего периода жизни таких личностей в особенности окутаны фантастическими элементами, которые у различных народов, несмотря на их географическую отдаленность и полную независимость друг от друга, обнаруживают удивительное сходство, а отчасти даже буквальное соответствие. Этот факт издавна поражал многих исследователей» (с. 157). Если вслед за Ранком, мы составим (по методике, напоминающей методику Гальтона[10]) «среднюю легенду», отражающую существенные черты всех этих историй то получим следующую картину:
«Герой является ребенком весьма знатных родителей; обычно сыном царя. Его рождению предшествуют различные трудности, такие как воздержание, долгое бесплодие, тайная, из-за внешних препятствий или запретов, близость родителей. До рождения героя или перед зачатием происходит пророчество, через сновидение или оракула, предостерегающее о нежелательности его рождения и обычно таящее угрозу для отца или лица, его представляющего. Как правило, младенца предают воде в корзине, сундуке, бочке. Затем его спасают животные или люди низкого происхождения (пастухи) и вскармливает звериная самка или женщина-простолюдинка. Выросший герой находит своих знатных родителей весьма разнообразными способами; с одной стороны, он мстит своему отцу, а с другой – получает признание у других, и в конце концов, добивается высокого положения и почета» (с. 216).
Древнейшей из исторических фигур, к которой относится этот миф рождения, является Саргон Аккадский, основатель Вавилона (ок. 2800 г. до нашей эры). Для нас, в частности, будет небезынтересным привести рассказ, приписываемый ему самому.
«Я, Саргон, могущественный царь, Царь Аккада. Моя мать была весталкой, отца своего я не знаю, брат же моего отца жил в горах. Моя мать, весталка, выносила меня в моем городе Азупирани, расположенном на берегу Евфрата. В укромном месте она родила меня. Она положила меня в корзину из камыша и, залив крышку смолой, опустила ее в воду, которая не поглотила меня. Река принесла меня к Акки, водочерпию. Водочерпий Акки по доброте своего сердца вытащил меня из воды; водочерпий Акки вырастил меня как своего собственного сына; водочерпий Акки сделал меня своим садовником. Когда я работал садовником, меня полюбила Иштар, я стал царем и царствовал в течение 45 лет» (с. 168).
Наиболее знакомы для нас в серии, начинающейся с Саргона Аккадского, имена Моисея, Кира и Ромула. Но в дополнение к ним Ранк собрал из поэзии или легенд целый ряд других исторических фигур, о юности которых повествует подобная история, сходная или в целом, или в легко распознаваемых фрагментах, – включая Эдипа, Карну, Париса, Телефа, Персея, Геракла, Гильгамеша, Амфиона, Зета и других[11].
Исследования Ранка познакомили нас с происхождением и целью этого мифа. Мне необходимо лишь сослаться на них с некоторыми краткими примечаниями. Герой – это некто, у кого хватило храбрости восстать против своего отца и в конце победно побороть его. Наш миф прослеживает эту борьбу вплоть до предыстории героя, так как представляет его как рожденного против воли его отца и спасенного вопреки его злым намерениям. Предоставление воле стихий в корзине является несомненным символическим выражением рождения: корзина – это матка, а вода – мниотическая жидкость. Отношения родитель-ребенок представлены в бесчисленных сновидениях вытаскивания или спасения из воды
