Мои воспоминания о войне - [12]
После полудня обстановка еще больше изменилась в нашу пользу. Западнее Хоенштейна 3-я резервная и 37-я пехотная дивизии очистили от неприятеля значительную территорию, а Гольцевская ополченческая дивизия, спешно переброшенная из Шлезвиг-Гольштейна, вошла в Хоенштейн. Во вражеских позициях обозначились зияющие бреши. Генерал фон Гинденбург выехал со штабом в Мюлен. По дороге нам встретились нескончаемые колонны русских военнопленных, которые отправлялись в тыл под охраной. Производили они довольно неприглядное впечатление.
Вечером мы перебрались в Остероде. Уже не было никаких сомнений в том, что сражение мы выиграли. Но можно ли было считать это полным разгромом русских, мы еще не знали. Между тем 1-й армейский корпус получил приказ отправить сводный отряд в Вилленберг, туда же мы перебросили 17-й армейский корпус: нужно было лишить русских возможности к отступлению.
В течение ночи мы узнали подробности с мест боев. 13-й армейских корпус русских, продвинувшись от Алленштейна к Хоенштейну, серьезно потеснил ополченцев. Наш 1-й резервный корпус вышел в район Алленштейна и при дальнейшем движении замкнет кольцо вокруг 13-го корпуса противника и покончит с ним. В это же время 1-й и 17-й армейские корпуса отрежут пути отхода остальным частям противника.
29 августа в первой половине дня я решил отправиться в Хоенштейн, чтобы разобраться с ситуацией. Дорога пролегала через поле недавнего боя, и открывшаяся картина потрясла меня. Восточнее Хоенштейна сбились в одну кучу маршировавшие немецкие колонны и толпы русских военнопленных. С трудом удалось навести порядок.
Битва заканчивалась. 3-я резервная дивизия глубоко вклинилась в оборонительные порядки противника, достигла населенного пункта Мушакен, восточнее Найденбурга. Здесь неоднократно пытались вырваться из окружения отступавшие в панике русские. Особенно ожесточенные схватки происходили 30 августа, однако они уже не могли что-либо изменить в окончательном итоге сражения.
Генерал Самсонов застрелился. Пленные русские генералы были доставлены в Остероде и предстали перед генералом фон Гинденбургом. Цифры, касающиеся количества убитых, раненых, пленных и военной добычи, хорошо известны и многократно упоминались в соответствующей литературе. Широко распространявшиеся истории о том, что русских тысячами загоняли в непроходимые топи на верную гибель, – сплошное вранье. В той местности, где проходил заключительный акт трагедии, болот нет и в помине.
Так закончилась одна из самых блестящих военных операций в истории человечества. Войска, неделями терпевшие неудачи, совершили настоящий подвиг, покрывший славой не только командование и войска, каждого офицера и солдата, но в первую очередь нашу великую отчизну.
Германия и Австро-Венгрия ликовали, мир хранил молчание. По моему предложению эту Восточно-Прусскую операцию назвали «сражение при Танненберге» в память о Грюнвальдской битве (1410), когда немецкий Тевтонский орден потерпел сокрушительное поражение от объединенного литовско-польского войска.
Но по-настоящему радоваться великолепной победе я был не в состоянии: слишком велико было пережитое нервное напряжение, вызванное постоянной угрозой нападения со стороны армии Ренненкампфа. И все-таки мы страшно гордились своим свершением. Успех явился результатом удачного прорыва позиций неприятеля и его окружения, несгибаемой воли к победе и трезвого расчета.
В протестантской церкви Алленштейна генерал фон Гинденбург и я отслужили благодарственный молебен.
Меня наградили Железным крестом 2-го класса, которым я всегда гордился. Вспоминая Льеж и Танненберг, я по сей день испытываю глубокое удовлетворение. За долгие годы войны Железный крест 2-го класса несколько утратил свою былую ценность, что достойно сожаления, но вполне объяснимо. Тем не менее всякий, получивший заслуженно этот орден, должен, не стесняясь, с гордостью носить его.
Времени отдохнуть и хотя бы немножко расслабиться у меня не было. Требовалось готовить войска к дальнейшим походам. Только что окончив одно сражение, уже готовиться к следующему – задача нелегкая.
И хотя Ренненкампф – вероятно, под впечатлением разгрома Наревской армии Самсонова – и оттянул на несколько километров свои передовые части, он, судя по всему, не собирался покидать территорию между рекой Прегель и Мазурскими озерами. 8-й немецкой армии предстояло вновь вступить в бой и для этого сосредоточить все наличные силы. Для осуществления замысла с запада нам в подмогу были переброшены по железной дороге дополнительные воинские соединения, разгрузившиеся в районе Алленштейна – Эльбинга. В это время подразделения самой 8-й армии заняли исходные позиции на линии Вилленберг – Алленштейн. Немногочисленный заслон оставили близ Зольдау; этим подразделениям надлежало вторгнуться в Польшу с выходом к Млаве.
По окончании перегруппировки и сосредоточения войск намечалось атаковать позиции Ренненкампфа по всему фронту от Прегеля до Мазурских озер с охватом его левого фланга с юга. Войска нашего правого фланга должны были обезопасить армию со стороны Августова и Осовца, куда ожидалось прибытие вражеских войск. Объединенные силы 8-й армии наносили удары по позициям русских тремя группами: у Мазурских озер, восточнее Лётцена и в направлении Лыка.
«Великого князя не любили, он не был злой человек, но в нём было всё то, что русская натура ненавидит в немце — грубое простодушие, вульгарный тон, педантизм и высокомерное самодовольство — доходившее до презрения всего русского. Елизавета, бывшая сама вечно навеселе, не могла ему однако простить, что он всякий вечер был пьян; Разумовский — что он хотел Гудовича сделать гетманом; Панин за его фельдфебельские манеры; гвардия за то, что он ей предпочитал своих гольштинских солдат; дамы за то, что он вместе с ними приглашал на свои пиры актрис, всяких немок; духовенство ненавидело его за его явное презрение к восточной церкви».Издание 1903 года, текст приведен к современной орфографии.
В 1783, в Европе возгорелась война между Турцией и Россией. Граф Рожер тайно уехал из Франции и через несколько месяцев прибыл в Елисаветград, к принцу де Линь, который был тогда комиссаром Венского двора при русской армии. Князь де Линь принял его весьма ласково и помог ему вступить в русскую службу. После весьма удачного исполнения первого поручения, данного ему князем Нассау-Зигеном, граф Дама получил от императрицы Екатерины II Георгиевский крест и золотую шпагу с надписью «За храбрость».При осаде Очакова он был адъютантом князя Потёмкина; по окончании кампании, приехал в Санкт-Петербург, был представлен императрице и награждён чином полковника, в котором снова был в кампании 1789 года, кончившейся взятием Бендер.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В декабре 1971 года не стало Александра Трифоновича Твардовского. Вскоре после смерти друга Виктор Платонович Некрасов написал о нем воспоминания.
Выдающийся русский поэт Юрий Поликарпович Кузнецов был большим другом газеты «Литературная Россия». В память о нём редакция «ЛР» выпускает эту книгу.
Изучение истории телевидения показывает, что важнейшие идеи и открытия, составляющие основу современной телевизионной техники, принадлежат представителям нашей великой Родины. Первое место среди них занимает талантливый русский ученый Борис Львович Розинг, положивший своими работами начало развитию электронного телевидения. В основе его лежит идея использования безынерционного электронного луча для развертки изображений, выдвинутая ученым более 50 лет назад, когда сама электроника была еще в зачаточном состоянии.Выдающаяся роль Б.
Воспоминания русской революционерки, сподвижницы Кропоткина, Чайковского, Желябова, Перовской и Синегуба, аристократки, вместе с единомышленниками «пошедшей в народ», охватывают период с 1873-го по 1920 год. Брешковская рассказывает о том, как складывалось революционное движение, об известных революционерах, с которыми она общалась в заключении. Она не только констатирует факты, но и с не угасшей революционной страстью осуждает политику большевиков, приведших страну в тупик после 1917 года.
Автор предлагаемой читателю книги генерал-лейтенант Александр Александрович Мосолов (1854-1939) служил в конном лейб-гвардии полку, главный пост своей жизни — начальник канцелярии Министерства Императорского двора — занял в марте 1900 г., с весны 1916 г. стал посланником в Румынии. С 1933 г. жил в Болгарии, где и написал свои мемуары. Отнюдь не приукрашивая царя, отмечая многие его слабости, А. А. Мосолов остался искренним монархистом, причем не только на бумаге: он участвовал в попытках спасти жизнь Николая и его семьи в 1918 г., был одним из организаторов «Общероссийского монархического съезда» на баварском курорте Рейхенгале в мае 1921 г.
Удивительная жизнь и судьба Ивана Васильевича Кулаева может послужить примером для истинного предпринимателя. Он пытал счастья на приисках в тундре, тонул подо льдом Енисея, пережил китайское боксерское восстание, Русско-японскую и Первую мировую войну, революцию, национализацию имущества, бандитское похищение… Каждый раз начиная с нуля, он верил в свою удачу, в свою счастливую звезду. В книге воссоздана подлинная атмосфера быта, экономики и промышленности Сибири начала века.
Ришард Болеславский был в числе тех поляков, которые под влиянием патриотического порыва вступили в российскую армию, чтобы сражаться за независимость Польши. Вместе со своим уланским полком он прошел через все тяготы Первой мировой войны. После отречения царя и свершения Февральской революции польским уланам пришлось не только наблюдать со стороны ужасы безвластия: погромы, грабежи, самосуд и насилие, но и, становясь на ту или иную сторону, защищать свою жизнь.