Мои воспоминания. Часть 2 - [13]
«Ты же знаешь Хацкеля, - внушал он ей, - он всегда любил задавать вопросы, даже и о таких высоких предметах, как вера. Не хватает только, чтобы он познакомился с Хальберштамом! Хацкель уже сейчас наполовину апикойрес, до всего докапывается, и Хальберштам как раз таких ищет, как Хацкель. Виновата его жена – барыней стала. Не хочет держать шинок или аренду. У меня сердце дрожит. Нельзя отпускать молодого человека в безбожный город. Это – отрава. Нельзя».
Конечно, он так специально говорил, имея дело с женщиной.
«Поэтому – мой совет: ты должна так повлиять на его молодую жену, чтобы она его привезла обратно. Ничего – если жена захочет, она это сделает».
Грубо себя вести с невесткой мой деликатный отец не мог. И он теперь, ради веры и еврейства этот кусок работы поручил моей матери. И моя мать – пусть будет ей светлый рай – таки постаралась.
Понятно, что я тут же получил большое письмо, в котором моя жена подробно описывала все несчастья и беды, которые ей достаются дома.
На мой глупый мозг письмо это произвело большое впечатление. Я так побледнел, что тётя даже испугалась и Бог знает, что подумала. Я дал ей письмо, и пока она его читала, на лице у неё появилась улыбка. Она поняла, что в письме заключено такое лекарство, которое приведёт меня из Белостока назад домой.
И это письмо помешало моим надеждам, моей единственной цели. Был я очень молод и очень глуп и гордо решил, что должен отбросить все свои прекрасные фантазии об образовании, учении, дипломах. Пусть всё идёт, как идёт. Всё пропало. Я не могу и не смею убивать человека. А жена моя там погибнет. Я должен вернуться домой. Я больше не увижу ни раввина, ни Хальберштейна.
Да, я еду домой.
Я написал раввину письмо на святом языке. Поскольку, - так я начал письмо, - мой отец очень болен (снова ложь), я вынужден как можно быстрее уехать и даже не имею времени с ним попрощаться. Крайне благодарен за его доброту и никогда, никогда его не забуду.
После письма я почувствовал реакцию: с чем я вернусь домой? Какой удар по моим надеждам, и я такой разбитый. Мне, разбитому, было просто физически трудно сразу ехать домой. Тётка, довольная благополучным концом, всё же видела моё состояние и таки меня удержала:
«Успокойся, - внушала она мне, заглядывая мне в глаза, - успокойся, успеешь уехать». И я продолжал сидеть у тёти и слушать её истории – старые истории о магазине, стоявшем в самом центре рынка, о её муже, очень достойном еврее, о приезжавших к ней в гости раввинах - каждый оставался у неё на обед, а обеды у неё были изобильные, отчего она получала большое удовольствие. И всех раввинов она знала, была в курсе всех их дел, с которыми они приезжали в Белосток.
Однажды она пришла заплаканная. Я испугался:
«Тётя, что такое?»
«Как же так, - отвечала она со слезами, - В Белосток приехал реб Айзл, слонимский раввин, я у него была, просила прийти на обед, и он мне отказал... А ведь я - дочка реб Лейзера из Гродно, и с такой роднёй, как внук реб Хилеля, реб Ехезкель, реб Залман, реб Хаим Воложинер... ай-яй-яй – не гоже ему не приходить ко мне на обед!...»
Не в силах видеть её горя, я сказал, что готов пойти и спросить реб Айзеля, в чём причина его отказа у неё обедать. Ей это понравилось:
"Пойди, пойди, дитя моё!..."
Я пошёл и спросил, отчего он огорчает дочь реб Лейзера, отказываясь прийти к ней обедать.
Раби мне спокойно ответил:
«Она-таки дочь святых родителей и очень умная и набожная женщина, но я ни к кому не хожу обедать. Там, где я остановился, там и ем».
«Но если женщина, - сказал я, - так переживает, что вы не приходите, и даже плачет..."
«Женщины, моё дитя, имеют большую силу. С помощью слёз они правят мужчинами. Она таки плачет? Ну, так скажи своей тётушке, чтобы не плакала. Я к ней завтра приду на ужин».
Я это передал тётушке, и она была вне себя от счастья. Сам великий реб Айзель, слонимский раввин, к ней пожалует!
Ещё раньше, до письма моей жены, тётя послала письмо одному нашему родственнику, спрашивая, не найдётся ли для меня какой-то должности. И как раз пришёл ответ. Родственник писал, что ему нужен бухгалтер, и спрашивал, знаком ли я с бухгалтерией. Если да, то чтобы сразу приехал. Также месяца через три ему понадобится делопроизводитель, по случаю отъезда его делопроизводителя.
Читая письмо, я понял, что никакой должности мне не получить, что надо перестать об этом думать. Если я на что-то годился – так это быть арендатором в поместье. Но аренда стоит приличных денег. Итак – корчма или маслобойня – и быть до смерти ешувником в деревне.
Короче, еду домой. А тёте пришло в голову, чтобы я поехал в Варшаву. Варшава - большой город. Там у нас есть дядя, брат деда, реб Лейзера, некто реб Йоше Сегаль, человек известный и добрый. Меня он конечно устроит. Есть у нас там и другие родственники.
«Такая семья – не сглазить бы – такое родство, - говорила тётя, - мой совет, Хацкель, - надо ехать туда.
Я ответил, что раньше я должен вернуться домой, к жене, и с ней посоветоваться.
«Конечно, конечно, поезжай, посоветуйся с женой», - согласилась тётя.
Ей не хотелось, чтобы я брал для поездки домой извозчика.
Хозяин дешевой кофейни на варшавской улице Налевки Ехезкел Котик «проснулся знаменитым», опубликовав в начале декабря 1912 г. книгу, названную им без затей «Мои воспоминания». Эта книга — классическое описание жизни еврейского местечка. В ней нарисована широкая панорама экономической, социальной, религиозной и культурной жизни еврейской общины в черте оседлости в середине XIX в. «Воспоминания» Котика были опубликованы на идише в 1912 г. и сразу получили восторженную оценку критиков и писателей, в том числе Шолом-Алейхема и И.-Л.
Князь Андрей Волконский – уникальный музыкант-философ, композитор, знаток и исполнитель старинной музыки, основоположник советского музыкального авангарда, создатель ансамбля старинной музыки «Мадригал». В доперестроечной Москве существовал его культ, и для профессионалов он был невидимый Бог. У него была бурная и насыщенная жизнь. Он эмигрировал из России в 1968 году, после вторжения советских войск в Чехословакию, и возвращаться никогда не хотел.Эта книга была записана в последние месяцы жизни князя Андрея в его доме в Экс-ан-Провансе на юге Франции.
Королева огромной империи, сравнимой лишь с античным Римом, бабушка всей Европы, правительница, при которой произошла индустриальная революция, была чувственной женщиной, любившей красивых мужчин, военных в форме, шотландцев в килтах и индийцев в тюрбанах. Лучшая плясунья королевства, она обожала балы, которые заканчивались лишь с рассветом, разбавляла чай виски и учила итальянский язык на уроках бельканто Высокородным лордам она предпочитала своих слуг, простых и добрых. Народ звал ее «королевой-республиканкой» Полюбив цветы и яркие краски Средиземноморья, она ввела в моду отдых на Лазурном Берегу.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Эта книга о человеке, который оказался сильнее обстоятельств. Ни публичная ссора с президентом Путиным, ни последовавшие репрессии – массовые аресты сотрудников его компании, отъем бизнеса, сперва восьмилетний, а потом и 14-летний срок, – ничто не сломило Михаила Ходорковского. Хотел он этого или нет, но для многих в стране и в мире экс-глава ЮКОСа стал символом стойкости и мужества.Что за человек Ходорковский? Как изменила его тюрьма? Как ему удается не делать вещей, за которые потом будет стыдно смотреть в глаза детям? Автор книги, журналистка, несколько лет занимающаяся «делом ЮКОСа», а также освещавшая ход судебного процесса по делу Ходорковского, предлагает ответы, основанные на эксклюзивном фактическом материале.Для широкого круга читателей.Сведения, изложенные в книге, могут быть художественной реконструкцией или мнением автора.
Тему автобиографических записок Михаила Черейского можно было бы определить так: советское детство 50-60-х годов прошлого века. Действие рассказанных в этой книге историй происходит в Ленинграде, Москве и маленьком гарнизонном городке на Дальнем Востоке, где в авиационной части служил отец автора. Ярко и остроумно написанная книга Черейского будет интересна многим. Те, кто родился позднее, узнают подробности быта, каким он был более полувека назад, — подробности смешные и забавные, грустные и порой драматические, а иногда и неправдоподобные, на наш сегодняшний взгляд.
Советские люди с признательностью и благоговением вспоминают первых созидателей Коммунистической партии, среди которых наша благодарная память выдвигает любимого ученика В. И. Ленина, одного из первых рабочих — профессиональных революционеров, народного героя Ивана Васильевича Бабушкина, истории жизни которого посвящена настоящая книга.