Мои сны глазами очевидцев - [38]
Я не узнавала скромного рецензента Матрешкина. Теперь его интересовали только всевозможные перверсии, порнография и бесконечная болтовня. И это всего два месяца без моего присмотра!
Однажды Матрешкин сидел в кресле и вспоминал детство. Первым его сексуальным впечатлением была умственно отсталая девочка с родимым пятном в пол-лица, больная эпилепсией. Иногда она показывала стриптиз: спускала трусы и задирала юбку. С кресла мы постепенно переместились на диван, но я, как ни старалась, так и не смогла вызвать у Матрешкина эрекцию. Он не обращал внимания на мои действия: говорил и говорил...
"Что-то я сегодня какой-то вяловатый" - весело констатировал Матрешкин мои безуспешные попытки. "Что же делать?" - спросила я в эсхатологическом настроении. "Ну... можно пригласить кого-нибудь третьего, или пару... Финкеля с Зябликом..." "Какие Зяблики?! Ночь на дворе!" "Ну... тогда можно голыми выйти на балкон!"
С тех пор мы стали заниматься любовью на балконе или же в кустах в сквере. Матрешкин был счастлив и только сокрушался, что в четвертом часу утра не гуляют собачники. Наши отношения переживали ренессанс, извращенческий Серебряный век. Матрешкин мечтал о посещении нудистского пляжа и приглашении в гости Финкеля с Зябликом. Я сразу заявила: "Группового секса до свадьбы не будет!" И - получила предложение отнести еще одно заявление в ЗАГС. Матрешкин присылал мне такие теплые письма по электронной почте: "Сегодня вечером пил дома пиво, а в полночь выходил голый на балкон посмотреть косой ливень. Сам промок с ног до головы, но почти не возбудился - так, самую малость, не считается. А всё оттого, что не было со мной Нади. Вот приехала бы Надя, вышли бы с ней на сквер голыми... Сходили бы на нудистский пляж... Так и вижу Надю, расстегивающую кружевной лифчик, а под ним - прелестная грудь с парой архивозбуждающих сосков. (Прямо сейчас возбуждающих!) На мне, разумеется, тоже ничего нет, я тоже (как знать?) возбуждающ и архипрелестен. Ну и т.д. и т.п. ... Приезжай скорее, Надя!!!"
Мы фотографировали друг друга нагишом. Оказалось, что я, обнаженная, выгляжу абсолютно не сексуально: таких женщин рисовали в Средневековье тощих, жидкогрудых и с выпяченными животами. Матрешкин выглядит лучше: он возбуждался перед объективом, и это заметно, что немаловажно для порно.
Я грустно размышляла, выходить ли мне за Матрешкина, или все-таки не надо.
А Матрешкин тем временем выложил все подробности своих отношений с Машей. Оказалось, что он уже давно стал завсегдатаем Краснопресненского ЗАГСа: еще три года назад, когда я редактировала книгу, а Матрешкин скромно читал мне Гумилева и Лермонтова, там лежало их с Машей заявление!
Матрешкин полюбил декларировать, что мы живем в Открытом Обществе. Поэтому мы решили рассказывать друг другу о своих приключениях, ничего не скрывая. Приключения, в основном, выпадали на долю Матрешкина, и были очень однообразными: позвонила журналистка Алена, сказала, что ее выгнал муж, и ночевать ей негде. Матрешкин, конечно, не мог не пригласить. Алена попросила купить бутылку водки, чтобы выпить, и забыть о неприятностях. Выпили, Матрешкин встал, чтобы пойти в свою комнату и лечь спать, но пошатнулся от усталости, хотел опереться на стену, но промахнулся, и вместо стены оперся на Алену. Алена упала, Матрешкин тоже. Потерял сознание, а когда пришел в себя, было темно, и он думал, что Алена - это я. Такое приключение повторялось часто, муж прогонял Алену с хорошей периодичностью, но только в те дни, когда я сама не оставалась у Матрешкина на ночь. Если бы не Открытое Общество, я бы ни за что не догадалась, что Алена имеет к нам какое-то отношение. А Алена, наверное, и не знала, в каком мире она живет: подмигивала мне при встрече и интимным шепотом спрашивала: "Ну, когда с Матрешкиным поженитесь?"
Приближался назначенный срок свадьбы. Матрешкин мечтал стать порнозвездой. "Я уже договорился с мамой, она нам на свадьбу подарит видеокамеру. Хотела стиральную машинку, но я ее переубедил. А что, Зяблик умеет снимать! А потом Женьку Финкеля попросим подержать камеру. Хотя, наверное, ее можно так настроить, чтобы она сама снимала, и Финкель к нам присоединится!" - рассуждал рецензент книжек "Слова" и "Нового литературного обозрения". Похолодало, поэтому в сквер и на балкон мы ходить перестали, зато ночи напролет изучали порнографические сайты.
Не помню, откуда, но все узнали, что я наконец-то выхожу за Матрешкина. Поздравляли, отговаривали, напрашивались в гости, давали деньги в долг и так далее. Наконец, предложили командировку в Таиланд. Я не смогла отказаться, и свадьба автоматически отложилась. "И как я там буду без тебя целых две недели?" - пощипывала я Матрешкина. "Там будет столько симпатичных молодых людей! Что же, ты не найдешь мне замену? - кокетничал Матрешкин, - наконец и у тебя появится интересное приключение!"
Перед отлетом я поняла, что Матрешкин мне больше не дорог, и прощание в аэропорту расценила как последнюю встречу. Но из вредности решила в этом не признаваться - пусть ждет! Крикнула: "Отпразднуем мое возвращение с Финкелем и Зябликом!"
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Книга Тимура Бикбулатова «Opus marginum» содержит тексты, дефинируемые как «метафорический нарратив». «Все, что натекстовано в этой сумбурной брошюрке, писалось кусками, рывками, без помарок и обдумывания. На пресс-конференциях в правительстве и научных библиотеках, в алкогольных притонах и наркоклиниках, на художественных вернисажах и в ночных вагонах электричек. Это не сборник и не альбом, это стенограмма стенаний без шумоподавления и корректуры. Чтобы было, чтобы не забыть, не потерять…».
В жизни шестнадцатилетнего Лео Борлока не было ничего интересного, пока он не встретил в школьной столовой новенькую. Девчонка оказалась со странностями. Она называет себя Старгерл, носит причудливые наряды, играет на гавайской гитаре, смеется, когда никто не шутит, танцует без музыки и повсюду таскает в сумке ручную крысу. Лео оказался в безвыходной ситуации – эта необычная девчонка перевернет с ног на голову его ничем не примечательную жизнь и создаст кучу проблем. Конечно же, он не собирался с ней дружить.
Жизнь – это чудесное ожерелье, а каждая встреча – жемчужина на ней. Мы встречаемся и влюбляемся, мы расстаемся и воссоединяемся, мы разделяем друг с другом радости и горести, наши сердца разбиваются… Красная записная книжка – верная спутница 96-летней Дорис с 1928 года, с тех пор, как отец подарил ей ее на десятилетие. Эта книжка – ее сокровищница, она хранит память обо всех удивительных встречах в ее жизни. Здесь – ее единственное богатство, ее воспоминания. Но нет ли в ней чего-то такого, что может обогатить и других?..
У Иззи О`Нилл нет родителей, дорогой одежды, денег на колледж… Зато есть любимая бабушка, двое лучших друзей и непревзойденное чувство юмора. Что еще нужно для счастья? Стать сценаристом! Отправляя свою работу на конкурс молодых писателей, Иззи даже не догадывается, что в скором времени одноклассники превратят ее жизнь в плохое шоу из-за откровенных фотографий, которые сначала разлетятся по школе, а потом и по всей стране. Иззи не сдается: юмор выручает и здесь. Но с каждым днем ситуация усугубляется.
В пустыне ветер своим дыханием создает барханы и дюны из песка, которые за год продвигаются на несколько метров. Остановить их может только дождь. Там, где его влага орошает поверхность, начинает пробиваться на свет растительность, замедляя губительное продвижение песка. Человека по жизни ведет судьба, вера и Любовь, толкая его, то сильно, то бережно, в спину, в плечи, в лицо… Остановить этот извилистый путь под силу только времени… Все события в истории повторяются, и у каждой цивилизации есть свой круг жизни, у которого есть свое начало и свой конец.
С тех пор, как автор стихов вышел на демонстрацию против вторжения советских войск в Чехословакию, противопоставив свою совесть титанической громаде тоталитарной системы, утверждая ценности, большие, чем собственная жизнь, ее поэзия приобрела особый статус. Каждая строка поэта обеспечена «золотым запасом» неповторимой судьбы. В своей новой книге, объединившей лучшее из написанного в период с 1956 по 2010-й гг., Наталья Горбаневская, лауреат «Русской Премии» по итогам 2010 года, демонстрирует блестящие образцы русской духовной лирики, ориентированной на два течения времени – земное, повседневное, и большое – небесное, движущееся по вечным законам правды и любви и переходящее в Вечность.