Мои печали и мечты - [143]
). О, господи!
МАРГО. Остаточный заряд, ничего страшного. Не бойтесь вы, он скоро очнется. Никакого вреда для здоровья. Вы сами же по-хорошему не хотите. Так. Положили телефоны на стол и отошли вон туда, к окну! Все! (Берет телефон Матвея, упавший на пол).
Остальные кладут свои мобильники, отходят. Михаева не сводит глаз с сына. Марго собирает телефоны, отключает и кладет в сумку, потом срывает с елки электрическую гирлянду, заводит назад руки лежащему Игорю, связывает их.
МАРГО (Снежане и Караморчуку). Извините, телефоны ваши тоже дайте мне. Временно.
СНЕЖАНА (отдавая телефон). Учти, он тысячу долларов стоит. Подарок любимого человека.
МАРГО. Учту. Дедушка?
КАРАМОРЧУК. Нет у меня телефона.
МАРГО. Дедушка, не рискуйте. Кто сейчас без телефона ходит?
КАРАМОРЧУК. Дома он у меня, отстань. Я вышел-то всего-навсего в аптеку круглосуточную, я в соседнем доме живу.
МАРГО. Точно нет? Ну ладно.
КУЛИЧЕНКО. Я не понял, это грабеж, что ли? Девушка, как вас зовут вообще?
МАРГО. Маргарита, можно Марго. Это не грабеж, а просто чтобы никто не позвонил, куда не надо.
КУЛИЧЕНКО. А если в «скорую помощь»? (Кивает на Мезгиря). Ему в больницу хорошо бы.
МАРГО. В «скорую» я сама позвоню.
КУЛИЧЕНКО. Вообще-то я врач, могу осмотреть.
МАРГО. Саша, он врач, пусть посмотрит?
МИХАЕВА. А моего сына кто посмотрит? (Куличенко). И вы же стоматолог, чего вы смотреть будете? Зубы?
КУЛИЧЕНКО. Не беспокойтесь, первую помощь любой врач оказать может. Даже проктолог. (Хихикает, идет к Мезгирю).
ИГОРЬ (начинает шевелиться, открывает глаза, пытается встать). Это кто меня? Кто связал? Развязали быстро!
МАРГО. Ага, щас. Будешь орать, рот заклею.
ИГОРЬ. Ты… Сука!
НАТАЛЬЯ. Не ругаться у меня в доме!
Игорь обводит всех глазами. Извиваясь, подползает к стене, упираясь ногами, садится на полу.
МАРГО. Даже не думай. Все равно закрыто, а ключи у меня.
Пауза. В тишине звонит домашний телефон. Марго подходит к нему, выдергивает шнур.
КУЛИЧЕНКО. Наташа, бинт принеси. И йод у нас где?
НАТАЛЬЯ. Йода нет. Зеленка пойдет?
КУЛИЧЕНКО. Давай.
Наталья идет в кухню, Марго следует за ней, не выпуская никого из поля зрения. Наталья достает из кухонного шкафчика пластиковый контейнер с лекарствами, несет мужу. Марго помогает Мезгирю снять куртку, снимает с него лыжную шапочку и сама расстегивается, но пока остается в шапке. Матвей начинает шевелиться, садится на полу.
МИХАЕВА. Сыночка, ты как? Где болит? Матвей, ты меня понимаешь?
МАТВЕЙ. Отстань, все я понимаю. Голова…
МИХАЕВА (Марго). Сидеть тебе в тюрьме, бандитка! Обещаю, своими руками посажу!
КУЛИЧЕНКО (Мезгирю). Имеем черепно-мозговую травму. Похоже, кость повреждена. Надо бы все-таки «скорую» вызвать. И ему бы тоже. (Кивает на Караморчука; ему.) Стенокардия?
Караморчук кивает.
Инфаркт был?
КАРАМОРЧУК. Два.
МАРГО. Понадобится — вызовем.
На улице новый всплеск шума.
(Идет к окну, отодвигает штору, смотрит вниз). Попозже.
КУЛИЧЕНКО. Мне интересно, вам под праздник больше делать нечего? Люди отдыхают по-человечески, а они…
МАРГО. Ну, и отдыхайте. Пейте, кушайте, мы не помешаем.
НАТАЛЬЯ. Конечно, аппетит у нас теперь просто замечательный.
МАРГО. Дело ваше. (Берет со стола кусок хлеба, кладет на него ломтик красной рыбы, подумав, сверху кладет ломтик сыра, еще подумав, добавляет пару листьев салата, прикрывает это другим куском хлеба, ест; Мезгирю). Хочешь чего-нибудь?
Мезгирь отрицательно качает головой. Куличенко идет к Матвею, помогает ему встать, усаживает на стул.
НАТАЛЬЯ. Я не поняла, вы не уйдете, что ли?
МАРГО. Пока нет.
НАТАЛЬЯ. Ладно. Дорогие гости, прошу за стол! Еще чего, будем мы из-за кого-то себе праздник портить! Садитесь, садитесь!
Куличенко, Нина, Михаева садятся за стол. Наталья садится последней.
КУЛИЧЕНКО (наливает стопку). Ну… Неудобно как-то…
НАТАЛЬЯ. Им удобно, а нам нет?
МИХАЕВА. Вот именно. Если на всяких уродов внимание обращать, тогда вообще лучше не жить!
ИГОРЬ. Хозяева, вы охренели, что ли? Хватайте их, вам благодарность будет, а не то скажу, что вы им пособничали!
МАРГО. Все-таки разговорился! Я тебя предупреждала?
ИГОРЬ. Отойди, дура бешеная! Наши придут, я тебе ноги назад коленками выверну!
МЕЗГИРЬ. Что? (Резко возбудившись, встает, подходит к Игорю). Скотина! Ты кому угрожаешь, козел? Справился с девушкой! А меня по черепу — не ты стучал? Не ты? Не ты, я спрашиваю? (Неуклюже бьет Игоря ногой). Гад! Гад! Гад!
ИГОРЬ. Убью!
НАТАЛЬЯ. Прекратите!
МАРГО (достает из сумки скотч, снимает с Игоря шлем). Смотри-ка, а лицо прямо как у человека. (Заклеивает Игорю рот). Надо было сразу. (Мезгирю). Сядь, успокойся. (Шлем попадается ей под ноги, она отшвыривает его).
Мезгирь садится. Пауза.
КУЛИЧЕНКО. Ну… Что дальше-то?
НАТАЛЬЯ. Ты говорил очень интересный тост, что жизнь — зебра.
СНЕЖАНА. Зерба.
КУЛИЧЕНКО. А?
СНЕЖАНА. Это я так. Водички дадите попить? (Сама подходит к столу, наливает себе воды, пьет, ставит стакан, отходит).
Наталья берет ее стакан, отставляет в сторону.
А чего это вы? Я не заразная. Нас врач каждые три дня проверяет. Такая профессия. А сегодня заработка не будет. Богатый клиент вызвал в виде Снегурочки. Я костюм напрокат взяла, потратилась, кто мне теперь возместит? (
Здесь должна быть аннотация. Но ее не будет. Обычно аннотации пишут издательства, беззастенчиво превознося автора, или сам автор, стеснительно и косноязычно намекая на уникальность своего творения. Надоело, дорогие читатели, сами решайте, читать или нет. Без рекламы. Скажу только, что каждый может найти в этой книге что-то свое – свои истории, мысли и фантазии, свои любимые жанры плюс тот жанр, который я придумал и назвал «стослов» – потому что в тексте именно сто слов. Кто не верит, пусть посчитает слова вот здесь, их тоже сто.
Можно сказать, что «Оно» — роман о гермафродите. И вроде так и есть. Но за образом и судьбой человека с неопределенным именем Валько — метафора времени, которым мы все в какой-то степени гермафродитированы. Понятно, что не в физиологическом смысле, а более глубоком. И «Они», и «Мы», и эта книга Слаповского, тоже названная местоимением, — о нас. При этом неожиданная — как всегда. Возможно, следующей будет книга «Она» — о любви. Или «Я» — о себе. А возможно — веселое и лиричное сочинение на сюжеты из повседневной жизни, за которое привычно ухватятся киношники или телевизионщики.
Писатель и сценарист Алексей Слаповский придумал страну Бермудию давно, но только теперь решился написать о ней – для подростков, взрослых и для самого себя.В этой стране исполняются все желания! Здесь есть все, что ты захочешь! Да вот только беда: дурацкая Бермудия выполняет самые дурацкие желания. Она делает все, о чем ты только подумаешь. Жители Бермудии не могут встретиться без взаимного желания, зато они в силах воображелать себе самолет и улететь куда угодно. Нельзя только убежать, улететь, уплыть из самой Бермудии…Удастся ли братьям Вику и Нику перехитрить коварную страну и спасти ее обитателей?..
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Один из знаменитых людей нашего времени высокомерно ляпнул, что мы живем в эпоху «цивилизованной коррупции». Слаповский в своей повести «У нас убивают по вторникам» догадался об этом раньше – о том, что в нашей родной стране воруют, сажают и убивают не как попало, а организованно, упорядоченно, в порядке очереди. Цивилизованно. Но где смерть, там и любовь; об этом – истории, в которых автор рискнул высказаться от лица женщины.
События разворачиваются в вымышленном поселке, который поделен русско-украинской границей на востоке Украины, рядом с зоной боевых действий. Туда приезжает к своему брату странный человек Евгений, который говорит о себе в третьем лице и называет себя гением. Он одновременно и безумен, и мудр. Он растолковывает людям их мысли и поступки. Все растерялись в этом мире, все видят в себе именно то, что увидел Евгений. А он влюбляется в красавицу Светлану, у которой есть жених…Слаповский называет свой метод «ироническим романтизмом», это скорее – трагикомедия в прозе.
В книге представлены два произведения популярного российского писателя: «Первое второе пришествие» и «Вещий сон».
Это вторая книга пьес Алексея Слаповского, выпускаемая нашим издательством. Первая, «ЗЖЛ» («Замечательная жизнь людей») оказалась весьма востребованной и в театрах, и у читателей. В данный сборник вошли произведения поставленные, уже имеющие сценическую историю, и совсем новые, недавно написанные. Пересказывать их содержание сложно, но какое-то представление дают наименования жанров, которые предлагает автор. Уже они говорят о многом: реалити-шоу для театра, современная притча, психологический боевик, печальная комедия, драмокомическая пьеса (местами в стихах), страшная, но интересная быль, эксцентрическая комедия, наивный трагифарс, эпопема, лиродрама… При этом самая, быть может, сложная вещь, называющаяся «Осколки», обозначена просто – пьеса, что выглядит неожиданно экстравагантно на общем фоне.
"Издранное, или Книга для тех, кто не любит читать" — самое полное собрание рассказов Алексея Слаповского. Автор представляет их так: "Это стилистика антиабсурда. Такого нет (или очень мало) в реальной жизни, но может быть и должно быть".Мир абсурден, перевернут с ног на голову. А если его вернуть в исходное положение? Получится мир людей беспредельно честных и добрых, любящих и бескорыстных… До абсурда. На самом деле все, как в жизни, — только интересней.
Остросюжетный детективно-приключенческий роман «Анкета» открывает серию книг известного писателя и драматурга Алексея Слаповского, занимающего, по опросу ведущих критиков страны, первое место в рейтинге «Открытие девяностых».Это роман об удивительных приключениях составителя кроссвордов, который надумал поступить на службу в МВД и должен был для этого заполнить тест-анкету из 377 вопросов. Герой буквально заболевает анкетой, вступает с ней в борьбу… Одновременно он попадает в криминальную переделку, в любовную историю, и все эти сюжетные линии сплетаются в единый узел.Включенные в книгу рассказы «Крюк», «Кумир» и «Братья» из цикла «Общедоступный песенник» раскрывают другие стороны литературного дарования А. Слаповского.