Мои неотразимые гадюки. Книга 1 - [12]

В её голове что-то ощутимо происходило, рождая уверенность, что всё это ради неё. Что истерика для неё опасна. Что ледяной огонь в голове и защита, и погибель — смотря, куда она его употребит. Что она, в конце концов, не человек, но показывать это нельзя: смертельно опасно! Создавалось впечатление, будто в новой голове сидит кто-то кроме неё. И этот кто-то объясняет своей соседке правила поведения в детском теле, куда её внезапно занесло. Мысль, будто она резко помолодела в собственном, даже не приходила в голову — полнейшая чушь.

Естественно, Инга снова испугалась. Поднапряглась и вышвырнула эту пакость из башки. Пришлось замереть, прислушиваясь к собственной голове: упорный партизан снова туда залез. И вновь протянул перед ней ту же ассоциативную цепочку. Инга собралась, сконцентрировалась и поверила: если она не возьмёт себя в руки, то непременно сделает что-то такое, за что её прикончат. Придётся прислушаться к совету внутричерепного соседа. Услыхав принятое ею решение, сосед внезапно пропал, словно и не партизанил в её мозгах.

Словом, когда её уложили, наконец, на эти перины, она вовсю знакомилась с новым умением шарить в чужих головах. Именно так: Инга обнаружила, что сосредоточившись, может настроиться на человека и совершенно чётко идентифицировать обуреваемые им чувства. Она тут же решила, что должна заниматься таким важным делом постоянно. Только нужно тщательно шифроваться: скрывать свою реакцию на чужие «подслушанные» чувства.

Никаких систем слежения — как у Дона — Инга в себе не обнаружила. Выслушав отчёт о его находке в голове, закрыла глаза и долго пыжилась, пытаясь отыскать в себе нечто упущенное. Сетку так и не увидала, испытав облегчение. Ей и без всяких эхолотов было обо что заморачиваться. Глючило-то не только в её башке — на неё свалилась и проблема с глюками Машки. В этом новом… месте они были родными сестрами — отсюда идентичность мордах. И непонятными нелюдями оказались обе.

Если натренированная ударами судьбы Инга смогла выстоять перед её очередным сюрпризом, то Машка спеклась моментально. Не желая принимать эту дерьмовую реальность, девчонка упиралась и хандрила. Хотела к маме и отбрыкивалась от иных, более насущных желаний. Благо, хоть приказы старших исполняла безукоризненно, а то бы давно спалилась сама и спалила Ингу. Они с Катей, как могли, поочерёдно сюсюкали с Машкой, вдалбливая ей теорию выживания. Следили за каждым её вздохом — особенно в присутствие посторонних. Буквально, хватали за жабры, когда Татона пыталась её приласкать. В первый раз это закончилось грандиозной истерикой и попыткой побега.

А куда тут бежать? Инга отнюдь не полиглот, но по-английски шпрехала сносно. Кое-что понимала из парле франсе и даже итальяно. С почти профессиональной уверенностью могла утверждать: их нового языка она не слыхала ни в реале, ни по телеку. Кроме того родной русский у них выходит неподражаемо корявым. Некоторые буквы вообще с трудом артикулируются, будто этих звуков в тутошней природе не водится. Подобная разбалансировка присутствовала и на Земле, но это не Земля — резюмировали «годящиеся в матери» дамы.

И выдвинули дополнительный резон: большая медведица на небе отсутствовала. Дон, было, припомнил, что и в южном полушарии Земли она не видна. Но особо не упирался. Вот было что-то такое, что убеждало его в истинности выводов: не язык, не звёзды — в которых он «не бум-бум» — а внутреннее чутьё. Ладно бы, у него одного, так у девчонок та же ерунда. А женское чутьё, говорят, похлеще любого радара, на чём мужики и прокалываются по любому поводу. Короче, факт своего инопланетного нахождения все приняли безоговорочно, что их несколько успокоило — такая вот странность.

Они протрещали почти до вечера. Их никто не трогал, если не брать в расчёт периодические набеги служанок с одеялами, лекарствами и перекусами. Мать Пакса-Дона и Паксаи-Катерины тоже подходила несколько раз. Гладила детей по головам, выспрашивала, как они себя чувствуют. Вымученно улыбалась, старательно стирая с лица тревогу. Катя с Ингой столь же старательно демонстрировали оптимизм и прибывающее с каждым часом здоровье. Дон моментально подключился к этой игре, дабы им всем не прописали каких-нибудь дополнительных лечебных процедур. Вот чего им сейчас точно не хватало, так это консилиумов с привлечением чужих дядек.

Но, последний — уже под вечер — визит матери напряг всех. Татона была непривычно собрана и сумрачно деловита. С таким лицом объявляют либо смертельную болезнь, либо визит ревизора — кого оно касается и цепляет за живое. Но и тут они с девчонками выдержали удар, достоверно изобразив напуганных детишек. А может, они таковыми и стали со всей этой чертовщиной. Просто, пока что не отдавали себе отчёта в очередном завороте судьбоносной бредятины.

Глава 3

А с завтрашнего дня начинаем новую жизнь

Дон поразился, какое количество доброкачественной инфы удалось нарыть Инге с Катей за три дня, что он провалялся в беспамятстве. Прямо, не сходя с этих перин. Всё-таки сказывались навыки бизнес леди при поддержке профессиональной проводницы — Штирлицы отдыхают.