Могучий властелин морей. Чтобы не было в море тайн - [5]

Акуле не грозит такая участь. Большинство из селахий, к которым принадлежат акулы, великолепно приспособлены к своей среде, и огромная численность акул чрезвычайно затрудняет их истребление, даже делает его невозможным. В итоге акула остается одним из последних в ряду опасных для человека животных, с кем он еще не совладал. Селахии распространены буквально всюду, почти все они представляют серьезную, а то и смертельную угрозу для человека, и пока что не придумано надежных средств индивидуальной защиты.

Если добавить, что люди наконец-то задумали всерьез осваивать море и вероятность встреч акулы с человеком намного возрастает, нетрудно понять, как важно узнать побольше о повадках акул. Во многих странах уже учреждены для этого специальные лаборатории.

Отношение человека к акуле окрашено налетом мистики, и, пожалуй, больше всего в этом виновен сам человек. Долго люди вообще не знали, что на свете есть акулы; в английском языке до середины XVI века не было даже термина для их обозначения, пользовались испанским словом «тибурон». К этой лингвистической справке можно добавить, что французское название акулы — «рекен» — происходит от «реквиема» (заупокойная месса); уже из этого видно, какой страх вызывало у моряков появление хищницы около судна. Иные были убеждены, что встреча с акулой предвещает смерть кого-нибудь из членов команды. Из античных авторов только Геродот, Аристотель и Плиний говорят об акулах. Правда, Плиний даже различал четыре рода акул. В более древних сочинениях нет упоминания об акуле как таковой, хотя не исключено, что первая легенда о селахиях вошла уже в Библию. Линней, выдающийся шведский натуралист XVIII века, твердо верил, что чудовище, проглотившее Иону, было не китом, а большой белой акулой. И после Библии об этом поразительном животном рассказывалось немало историй, главным образом страшных. Верные или неверные, истории эти породили подлинный акулий психоз у всех моряков мира, и не только у них, но и у людей, которые просто интересуются морем, отнюдь не помышляя о плаваниях.

Слепая ненависть человека к акулам уступает по силе разве что чудовищному бешенству стаи голодных акул. Я наблюдал и снимал жуткие сцены жесточайших расправ, когда обычно рассудительные и уравновешенные люди рубили топорами пойманных акул и запускали руки по локоть в окровавленные внутренности, чтобы извлечь крючок с приманкой. Часами возясь с изрубленными тушами, выдергивая крючки в нескольких дюймах от судорожно дергающихся челюстей, от которых они в других условиях старались бы держаться подальше, эти люди словно утоляли некую смутную жажду мести.

Пожалуй, этот психологический феномен, когда даже самый выдержанный человек почти автоматически теряет власть над собой при встрече с акулой, и является причиной многих атак с роковым исходом.

То ли изучая человеческие реакции, то ли исследуя повадки селахий, но человечество должно теперь разработать надежные способы защиты от акул. Иначе освоение океана будет задержано или затруднено, потому что страх будет сковывать большинство непрофессиональных подводников.

К тому же акулы представляют особый научный интерес. Судя по окаменелостям, прямые предки современных акул появились в океанах в начале мелового периода — в мезозое, то есть около ста сорока миллионов лет назад. С тех пор селахии очень мало изменялись. Они перенесли изменения температуры, солености, уровня воды, типа питания. Они представляют собой живой абсурд в том смысле, что их хрящевой скелет сравнительно примитивен, тогда как органы размножения более сложны и развиты, чем у любых других рыб.

В отличие от костистых рыб акулы принадлежат к хрящевым. В свою очередь, хрящевые рыбы делятся на подклассы цельноголовых и пластиножаберных. К второму подклассу относятся акулы, в том числе довольно мелкие, известные под названием катранов, и различные скаты, например электрический и скат-гитара.

Реакции человека при встрече с акулой я бы отнес к числу неуправляемых. Они порождены легендами и питаются рассказами, не заслуживающими никакого доверия. Тщетно доискиваться объективности. Я встречал многих людей, покусанных акулой и выживших, несмотря на опасные раны. Их шрамы выглядят страшно, особенно для меня, подводника, который невольно ставит себя на место жертвы. Каждый раз у меня возникала тьма вопросов, и я жадно слушал ответы, как бы надеясь наконец-то узнать истину. Увы. Большинство жертв не могут описать, что происходило на самом деле, другие же более или менее сознательно приукрашивают. Вот почему я теперь могу сослаться лишь на свои собственные воспоминания, хотя отлично знаю, что они вызовут у других подводников такое же недоверие, как рассказы, слышанные мной.

Вот уже тридцать три года, как я занимаюсь подводным плаванием — с защитой и без, один и в группе, в теплых и холодных водах. И не раз мне приходилось плавать в обществе акул. Акул разного рода, разного нрава, акул, слывущих безвредными, и акул, пользующихся репутацией людоедов. Я и мои товарищи-подводники страшимся акул, смеемся над ними, восхищаемся ими, но так или иначе мы вынуждены работать с ними в одних водах. Олицетворяемая ими скрытая угроза — наш неизменный спутник, и акулам — иногда — удавалось прогнать нас из моря.