Могол - [48]

— Это около тысячи миль, — обратил его внимание Ричард. — К океану можно выйти и быстрее.

— Расскажи мне об этом, — заинтересовался Бабур.

— Если вы отправитесь на юго-запад, в королевство Гуджарат, то до моря будет всего семьсот миль. И дорога пролегает через богатую страну.

— Расскажи мне о Гуджарате, — приказал Могол.

Ричард рассказал о португальской торговой активности на побережье.

— Я понял, — сказал Бабур. — Ты хотел бы заменить португальцев англичанами.

— Места хватит всем, мой государь, но Англия более великая страна.

Бабур снисходительно улыбнулся:

— Твое предложение заинтересовало меня. Через какие уже завоеванные мною места нам предстояло бы идти? Мы отправимся на Гуджарат после следующего сезона дождей.

— Что ты думаешь об этом, Прабханкар? — спросил Ричард. — Ты вернешься домой минг-баши Великого Могола на следующий год.

— Мои близкие будут убиты, — печально сказал Прабханкар.

— Уверен, что нет. Когда узнают, что это твоя семья, им ничего не сделают.

— Я имею в виду, что к этому времени они уже будут убиты. Ведь я отсутствовал пять лет.

Неужели пять лет? Значит, Ричард покинул Англию шесть лет назад? Шесть лет миновало с тех пор, как он в последний раз видел свою семью. Лиззи, должно быть, сейчас около тридцати. Сколько же ей было, когда они с Томасом отправились на другой конец света? Ждет ли она возвращения своего мужа или считает его мертвым и снова замужем?

А как там мастер Боттомли и его «Бонавентура»? Она наверняка долго плыла домой с сообщением, что Блант пропал в джунглях Индии.

А Елена? Ей, должно быть, уже года двадцать два, и, несомненно, она замужем. Вспоминала ли она когда-нибудь высокого англичанина, с которым так рискованно флиртовала? Винила ли своего вероломного отца в его смерти?

Возвратиться в Гоа в качестве туман-баши могущественной могольской армии будет очень приятно, думал он.

Но некоторое время спустя Ричард понял, что его мечтам не суждено сбыться, поскольку так же таинственно, как крепло здоровье Хумаюна, стал угасать Бабур. К следующему сезону дождей он слег.

Никто не понимал, в чем причина его недуга. Это определенно была не лихорадка, скорее всего — внезапно навалившаяся на него безмерная усталость. Болезнь подкралась незаметно, начавшись в июльское утро. Бабур осматривал войско и вдруг чуть не упал с лошади.

Лекари не нашли никаких отклонений в его организме, и через двадцать четыре часа он, казалось, снова был полон сил.

Спустя, некоторое время приступ повторился. После третьего Бабур уже и сам понял, что с ним творится нечто неладное.

— Мне следует поторопиться закончить мемуары, — признался он Ричарду с грустной улыбкой, — или они не будут закончены никогда.

— Вам еще нет и пятидесяти, — заметил Ричард. — Вы на самой вершине жизни, мой государь.

— Возраст — это математический расчет, сделанный другими людьми, — сказал Бабур. — Но ничего нельзя сделать с тем, что творится в человеческом мозгу, в его теле. Некоторые молоды в шестьдесят лет и даже в семьдесят, другие стары в сорок. Я отношусь к числу этих несчастных. А может быть, и не очень-то я несчастный? Ведь свои сорок шесть лет я прожил полной, богатой событиями жизнью.

«И возможно, сейчас платишь по счетам», — подумал Ричард.

Время тянулось медленно. Великий Могол таял на глазах. Он все еще отдавал приказы относительно похода в Гуджарат следующей весной, но его туман-баши понимали, что никакого похода не будет, разве что их поведет Хумаюн. Однако никто не знал, каков он окажется в роли, командующего армией. Когда дожди начались вновь, подготовка к походу совершенно прекратилась. Воины ждали, когда силы вернутся ко Льву.

Бабур торопился закончить диктовать мемуары. Его голос часто звучал хрипло. Иногда он ругал судьбу за то, что она провела его слишком уж по многочисленным дорогам странствий. Он, казалось, считал Индию самой непонятной из всех пройденных им стран.

— Зачем я пришел сюда? — спрашивал он. — Индостан не может предложить ничего нового. Здесь не на что посмотреть, нечему научиться, полностью отсутствует наука... у них даже ванн нет. Будь проклят день, когда я послушался твоего совета и пошел на Агру, Блант-бахадур.

Ричард, склонив голову, ждал, когда пройдет буря. Пока Могол переживает за свое прошлое, он не умрет. И Ричард молился, чтобы тот продолжал.

Но вот работа была закончена. Бабур лег на диван и улыбнулся своим визирям и туман-баши.

— Теперь, — сказал он, — работа моей жизни завершена. Блант-бахадур, сядь рядом и расскажи мне снова о землях за морями.

Ричард рассказывал до глубокой ночи, а Бабур слушал, ровно дыша, его глаза время от времени закрывались. Вдруг они широко открылись, и он сел.

— Пошли за Хумаюном, — сказал он. — Пошли за Камраном. Пошли за моими сыновьями.

Гонцы были тотчас разосланы, и молодые люди поспешили в спальню отца. Женщины пришли тоже и сгрудились в изножье кровати; некоторые из них плакали.

Бабур взял руку Хумаюна.

— Заботься о своих братьях, — сказал он.

И умер.

По мусульманскому обычаю Бабур давно построил себе мавзолей в Кабуле и было необходимо перевезти его туда для захоронения. Этот путь протяженностью семьсот пятьдесят миль занимал около двух месяцев, и одолеть его предстояло в середине зимы. Блант высчитал, что Бабур умер 26 декабря 1530 года.