Могила от стены до стены, или Прогулка к смерти - [3]

Так как цепь нельзя было вырвать, а манжета была слишком тесной, чтобы стянуть ее, он исследовал звенья. Они не были массивными, но оказались заварены наглухо и, похоже, были сделаны из какой-то специальной стали, что и было на самом деле - специальный шведский стальной сплав, который устоял бы и перед хорошим напильником.

Неуклюжими от последствий наркотика пальцами Дэвис полез в карман за сигаретами. Не оказалось ни сигарет, ни спичек, а также монет, бумажника, авторучки, карандаша и карманного ножа. Он подумал, что ножом смог бы поломать одно из звеньев, но потом понял, что даже имея нож, наверное, не смог бы и поцарапать цепь.

Дэвис возвысил голос: "Мортон!", позвал он. "Мортон!"

Он подождал. По телевизору привлекательная девушка в белом платье говорила: "А теперь добавьте три яйца, хорошо взбитых." Жужжал кондиционер. На его крики, повторенные несколько раз, ответа не было.

Дэвис не обладал воображением, однако сейчас в первый раз запаниковал. Мортон что, помешался, чтобы устроить ему такое? Мортон, конечно, не казался безумным. Он попытался припомнить. Он вспомнил, как к нему пришло первое письмо, и как Мортон просил его ни с кем не обсуждать полученное предложение. Он вспомнил телефонный звонок, встречу в ресторане, просьбу Мортона, чтобы он никому не рассказывал о поездке и привез с собой оригинал письма.

Дэвис пунктуально следовал всем его инструкциям. Кроме нескольких смутных намеков парочке нынешних подружек, он ничего никому не сказал. Никто не знал, куда он уехал. Дома его холостяцкая квартира была просто заперта без всяких следов его нынешнего пребывания. Теперь он понял, что ничего не знает о Мортоне, не знает даже, каково его настоящее имя, не имеет реального доказательства действительного существования бизнеса, в котором Мортон, якобы, был частичным собственником. Все это начало складываться в его мыслях в убеждение, что Мортон таким способом хитроумно заманил его сюда, и что ни у кого не осталось никаких ключей к разгадке, куда он уехал и почему.

Он вскочил на ноги и с десяток раз рванул цепь. Единственным результатом была сильная боль в лодыжке. Он начал кричать. Он возвысил голос до бычьего рева и вопил о помощи, пока не охрип и не повалился в изнеможении на кушетку.

Ответа не было.

Ошеломленный, он напомнил себе, что находится в здании, где должны быть сотни других людей. Этажом ниже, или, самое большее, двумя этажами ниже словом, в пределах тридцати футов от него - должны находиться человеческие существа, которые могут спасти его. Но он не мог добиться, чтобы его услышали.

Не считая самого себя, единственным проявлением жизни был теневой мир телевизора, на котором сейчас улыбающийся мужчина с прекрасными белыми зубами говорил: "Леди, если вы хотите, чтобы ваш муж садился к вашим блюдам со вздохом счастливого предвкушения..."

Другими словами, Дэвис мог бы находиться на Луне.

Его сознание пока еще отказывалось принять ситуацию более полно. Изнеможенный своими криками, он даже поспал немного - он не знал, сколько, но когда проснулся, люди на телевизионном экране играли в увлекательную игру в шарады, где призами для визжащий победивших женщин были электрические кухонные плиты и автоматические стиральные машины.

Он опять почувствовал жажду и встал, чтобы дотянуться до воды на столе. Но там ее не было. Он увидел пластиковый кувшин, что отшвырнул, а потом заметил над столом резиновую трубку, которая вела в громадный резервуар, висящий на стене в нескольких футах. Каким-то способом трубка была подвешена так, что из нее сочились лишь одна-две капли в минуту. Капли падали на стол, потому что он не поставил под них пластиковый кувшин.

Теперь он не мог дотянуться до кувшина. Он отпихнул его слишком далеко. Как только он это осознал, жажда стала просто яростной. Он запаниковал и дернулся к кувшину, растянув до предела тело и руки. Ему удалось только скользнуть по кувшину кончиками пальцем и оттолкнуть его еще дальше.

Осознав тщету всего того, что делал, он вынудил себя успокоиться. Ему надо как-то добраться до кувшина. Он попытался наклониться вперед так, чтобы цепь на лодыжке удерживала его от падения, и протянул руки. Это позволило ему дотронуться до гладкого пластикового бока кувшина, и больше ничего. Тяжело дыша, наблюдая, как капли воды расходуются впустую на полированной поверхности стола, он облизывал пересохшие губы и пытался удержаться от воплей и судорог.

В конце концов он понял, как сможет снова достать кувшин. Сняв пиджак, он взял его за рукав и бросил так, что пиджак упал на кувшин. Тогда, пользуясь пиджаком, как сетью, он подтащил кувшин в пределы досягаемости и аккуратно поставил его под капающую воду. Через некоторое время кувшин должен наполниться. Надо только подождать.

Когда он бросил пиджак, то из нагрудного кармана выпала записка, которую он не заметил, когда осматривал карманы. Он подобрал ее с пола и увидел, что она напечатана на машинке.

В ней говорилось:

"Извините, старина, мне надо уехать. Пожалуйста, оставайтесь моим гостем, пока я не вернусь. Я предоставил Вам самую лучшую комнату и оставил еду с водой, которой должно хватить на некоторое время. Я могу отсутствовать несколько дней, может быть, даже больше. Устраивайтесь поудобнее, пока я не вернусь.