Могила номер пять - [14]

– Мисс Лейтон! Какой приятный сюрприз! Рад вновь вас видеть. Надеюсь, вы живы-здоровы.

– Да, спасибо, мистер Мастерсон.

– И все в порядке?

– В полнейшем, – ответила она и посмотрела ему прямо в глаза. Она знала, что он имеет в виду, задавая этот вопрос.

– Как вас приняла Скарлет?

– Очень любезно, почти сердечно.

– Странно…

– Что в этом странного? Мне, честно говоря, жаль эту женщину, мистер Мастерсон.

Он поднял брови и удивленно на нее посмотрел:

– С чего это вдруг?

– Потому что, судя по всему, никто в Латри о ней доброго слова не скажет, и о ее племяннике тоже.

– И это при том, что оба они милейшие люди, так? – криво усмехнулся Мастерсон.

– Вот именно. И не понимаю, почему вы говорите об этом в таком саркастическом тоне. Я не могу пожаловаться ни на миссис Коннорс, ни на ее племянника.

– Все впереди. Однако время обеденное. Можно пригласить вас пообедать?

– К сожалению, у меня нет времени.

– Мы бы могли поподробнее поговорить о Скарлет.

– Как-нибудь в другой раз. Знаете, что я думаю? Что вы совсем не знаете Скарлет. И никто тут ничего не знает об этой женщине. Все только повторяют то, что говорят другие, да еще и добавляют кое-что от себя. Я спрашивала себя, почему она так редко ездит в Латри. Теперь понимаю. И правильно делает, что не ездит, потому что ее тут не хотят видеть.

– Смотрите, не ошибитесь в Скарлет! – предупредил Мастерсон, затем любезно поклонился Памеле, выразив при этом надежду на скорую встречу, и удалился.

Девушка с раздражением посмотрела ему вслед. Она чувствовала, что нравится Мастерсону, но с его отношением к Скарлет и ее племяннику он вряд ли добьется расположения Памелы. Больше всего ее раздражало, что он плохо думал об Эмерике.

Эмерик был для нее святым. Мучеником, пожертвовавшим собой из-за любви. Памеле вспомнилась сказка о Спящей красавице и принце, разбудившем ее поцелуем. Здесь будет наоборот. Памела пробудит Эмерика к новой жизни.

Памела вошла в здание почты, нашла телефонную будку и позвонила домой.

Трубку сняла Дебби:

– Ну, любимица богов, как у тебя дела?

– Чудесно! Как дела дома?

– Если хочешь знать, не звонил ли больше тот извращенец, то нет, не звонил. А вот Джереми звонил дважды. Мне его прямо жалко, бедняжку. Он вне себя от горя. Господи, ну почему я не его тип? Я бы тут же взяла его. Но, к сожалению, Дебби Хокинс – ничей тип.

– Ну зачем ты так говоришь, Дебби?

– Я всего лишь палочка-выручалочка для коротких интрижек женатых мужчин. А вот большая любовь обходит меня стороной.

– Но говорят же, на каждый горшок найдется своя крышка.

– Моя крышка, как видно, потерялась, – вздохнула Дебби. – Ой, с чего это вдруг мне вздумалось нагружать тебя своими проблемами, – сказала она бодрым голосом. – Ты наверняка хочешь поговорить с Джулией.

– Она где-нибудь поблизости?

– Сидит рядом, и если я сейчас же не передам ей трубку, то она вырвет ее у меня силой. Поэтому пока! Была счастлива услышать твой голос.

На другом конце провода Дебби передала трубку Джулии.

– Привет, маленькая сыщица! – услышала Памела голос сестры. – Как продвигаются расследования?

– Держись крепче, Джулия!

– Что случилось?

– Я теперь работаю на месте Маргарет.

– Уж не хочешь ли ты сказать, что устроилась экономкой к Скарлет Коннорс?

– Именно!

– Ради чего ты это сделала? Ты же уехала в отпуск, хотела отдохнуть.

– Можно отдыхать, сменив род деятельности.

– То есть Маргарет больше у этой женщины не работает. Ты узнала, где она теперь?

– Нет, еще не удалось.

– Ну, тогда ты не знаешь, почему она не дает о себе знать так долго.

– Я это узнаю, Джулия.

– У тебя голос такой… такой…

– Какой? – рассмеялась Памела.

– Такой бодрый, даже счастливый, – сказала Джулия.

– Да, Джулия, я счастлива! Держись еще раз и покрепче, сестричка. Сейчас ты узнаешь такое, что упадешь в обморок. Я влюбилась! По уши! Не могу описать, какое это божественное чувство! Такого я еще не испытывала никогда. Я парю над землей. Я летаю, Джулия. У меня больше нет проблем. Все стало неважным. Ты, конечно, не в счет. Ты в моей жизни всегда будешь занимать особое положение. Ах, Джулия, я готова обнять весь свет и задушить его в объятиях.

– Твоя радость немного пугает меня, – заметила сестра.

– Пусть не пугает! Это что-то неземное! Самое прекрасное и большое, что может произойти в жизни женщины… Любовь – бесконечная и глубокая, как море. Бушующая, как ураган, все сносящий на своем пути. Он унес меня в другой мир, в мир вечного блаженства. Вот оттуда я тебе и звоню. Не из Латри, этой забытой богом дыры, которой и на карте-то нет. Мой звонок оттуда, с седьмого неба.

Джулия смеялась от души:

– Памела, ты помешалась!

– Так оно и есть! И очень рада находиться в этом сладком безумии!

– Но только, дорогая, будь осторожна! В такой ситуации легко наделать глупостей.

– Я готова к любым глупостям и ни о чем не пожалею. Все совершенно по-другому, чем раньше. Не знаю, поймешь ли ты меня? Есть мужчины, с которыми знакомишься, находишь их сначала всего лишь симпатичными, а затем из этой симпатии вырастает нежное растеньице, называемое любовью. Но сейчас я не об этом. Я имею в виду что-то вроде события века, удара молнии среди ясного неба. Ты и не думаешь влюбляться. Но это случается, притом с такой силой, что ты не можешь этому сопротивляться. Это валит тебя с ног, Джулия, ты лежишь на земле, и ты счастлива, потому что среди сотен тысяч людей это случилось именно с тобой. Какое это счастье! Огромное, будоражащее счастье, которому другие могут только удивляться и завидовать. Амур выбрал тебя и поразил своей стрелой твое маленькое сердце. Ты умираешь, но продолжаешь жить дальше. Ты уже не тот человек, которым был раньше. А кто-то совершенно другой. Избранница бога любви. Что скажешь, Джулия?