Могила для бандеровца - [7]

Шрифт
Интервал

Бондаренко внимательно посмотрел вслед вышедшему из комнаты майору госбезопасности. Непонятное что-то происходит. Обычно такие вещи НКВД сам расследует, а тут… Списали из своих рядов, что ли, капитана Ковтуна?

Глава 2

Судя по тому, что голова «не плыла», операцию сделали давно или делали ее без наркоза, воспользовавшись тем, что пациент был без сознания. Ивлиев, не открывая глаз, почти сразу определил, что находится в больнице. Неистребимый запах карболки, звуки железных «уток» говорили о многом.

Ну-ка, вспомни, как ты сюда попал? Из леса я все же вышел к дороге. Остановилась подвода, на которой сидели мужик и две женщины. А потом остановился грузовик, и меня положили в кузов. Точно. Вот там я от тряски и усталости и потерял сознание. И куда меня привезли? Придется открывать глаза, с усмешкой подумал Василий. Из-за слабости хотелось только лежать с закрытыми глазами.

Палата оказалась большой и удивительно светлой. Нижняя половина стен была выкрашена в приятный салатовый цвет, верхняя — кипельно-белая, еще сохранившая запах масляной краски. Восемь коек, половина из которых пустовала, расставлены вдоль стен. То, что он очнулся не в одиночной палате, а в общей, его обрадовало. Нет оснований полагать, что он находится в разряде поднадзорных или арестованных. Еще бы рука так не болела, но это дело времени. Еще пара дней, и боль постепенно уйдет. Ивлиев знал по себе, что у него все заживает быстро. Как на собаке, так шутили они на фронте.

— Э, землячок, да ты, никак, проснулся? — раздался рядом сочный баритон. — Ну, с прибытием тогда тебя!

Кто с ним разговаривал, Василий не видел, а поворачивать голову пока не хотел.

Незачем кому-то знать, что он уже может двигаться. А может? Ладно, не стоит спешить.

— Здорово, а ты кто? — чуть приподняв правую руку над одеялом, приветствовал незнакомца Ивлиев.

— Такой же, как и ты, страдалец, — хохотнул мужчина. — Принцев тут нет, одни болезные да травмированные. Я со сложным переломом валяюсь. Микола вон на финку бандитскую нарвался. Девку защищал. А ты, сокол ясный, говорят, с пулевым здесь? Видать, много крови потерял, я по фронту такие вещи помню, сразу определяю, кто жилец, а кто нет. Ты в порядке! Как тебя зовут-то, хлопец?

— Василием зови. А тебя как?

— Михайло я. А вон и принцесса наша. Принцев нет, а принцесса есть…

Василий посмотрел на девушку с тонкой талией, обтянутой белым халатом. Из-под марлевой повязки на голове выбивались непослушные русые волосы. Но больше всего поражали глаза сестрички. Были они серыми, но с каким-то глубоким оттенком, что сразу завораживали, увлекали, тянули вглубь, как в бездонные воды.

— Как вы себя чувствуете, больной? — спросила она, подходя к Ивлиеву и извлекая из-под его рубахи градусник.

— После вашего прикосновения, богиня, — заявил Ивлиев слабым голосом, — я буду жить точно.

— Что же вы, мужики, все такие пустобрехи, — усталым голосом ответила девушка, глядя на градусник. — И мелете, и мелете! От скуки, что ли? Ну, температура у вас, больной, пока еще повышенная. Лежать вам надо и сил набираться. Операция прошла хорошо, теперь все зависит только от вас. Уж очень, как сказал доктор, рана у вас грязная была.

— А у меня хороший доктор? — с надеждой в голосе спросил Василий и сделал страдальческое лицо.

— Повезло вам, больной. У вас самый лучший доктор в нашей больнице. Вас оперировал сам главврач, Аркадий Семенович.

Ивлиев все никак не мог поймать взгляда девушки. Она то смотрела на градусник, то поправляла ему подушку, то одеяло, то подвинула ногой что-то на полу. Наверное, тапочки, о больничной «утке» думать не хотелось. Хотя скоро придется, судя по ощущениям.

— А можно меня не называть «больной»? — попросил Василий.

— Как это? — нахмурилась медсестра. Хмурилась она тоже очаровательно.

— Ну, так. Называй человека «больной», он так и не выздоровеет. А вы называйте его «здоровый», и он станет здоровее, называйте красивым, и он станет красивее, называйте…

— Еще один болтун объявился, — недовольно поджала губки медсестра. — У нас все выздоравливают, как ни зови.

Забрав градусник, она вышла, прикрыв за собой высокую белую дверь.

Двое обитателей палаты тут же начали отпускать шуточки, что подкатиться к сестричке у новичка не получилось. Танечка такая, с Танечкой ухо востро надо держать, а то в момент лишний укольчик в самое беззащитное место организует. Ивлиев слушал, вяло поддакивал, а сам размышлял о том, как же поаккуратнее узнать, в каком населенном пункте находится эта больница.

А ближе к вечеру, когда Василий уже начал пробовать садиться в кровати и примериваться, как бы самому попытаться дойти до туалета, произошло вполне предсказуемое событие. К ним в палату пришел милиционер. Это был приятный молодой человек с аккуратно зачесанным набок чубом, в опрятном летнем костюме, под которым виднелась модная рубашка «шведка». Привела его все та же медсестра Танечка. Она указала на Ивлиева и тихо произнесла:

— Вон тот… гражданин.

Потом вдруг попросила остальных больных выйти из палаты и пройти в парк на лавочки. Кто-то многозначительно присвистнул, другие с интересом и даже с недоверием покосились на новичка, к которому приходят такие таинственные посетители. Но, видимо, все догадались, что визитер из милиции или из НКВД.


Еще от автора Сергей Иванович Зверев
Рыцарь ордена НКВД

Осень 1941 года. Враг у стен Москвы. Основные предприятия и учреждения эвакуированы в Горький, где формируется новый рубеж обороны. Чтобы посеять панику и помешать выпуску военной продукции, фашисты забрасывают в наш тыл хорошо подготовленных диверсантов. Борьбу с ними ведут части НКВД под командованием майора госбезопасности Василия Ясного. Опытный чекист понимает: мало выявить и уничтожить мелкие группы врага, важнее перехватить стратегическую инициативу. С этой целью Ясный создает специальную группу и начинает вести с фашистами тонкую радиоигру…


Этому в школе не учат

Первые месяцы войны. Красная Армия с трудом сдерживает фашистскую армаду, рвущуюся на восток. Мародеры и диверсанты сеют панику уже в самой столице. Бойцы СМЕРШа работают на пределе сил. В их числе бывший учитель, а теперь оперативный сотрудник Сергей Лукьянов. Привыкший воевать еще с Гражданской, он все время рвется на фронт. Но на передовой его ждет серьезное испытание. В ходе одной из операций Лукьянов сталкивается со своим бывшим учеником, ставшим к тому времени безжалостным карателем и немецким агентом…


Жестокость и воля

Бывший снайпер-афганец, он же бывший зэк по кличке Жиган, а ныне бизнесмен Константин Панфилов, даже не предполагал, что он встанет на пути наркодельцов, уголовников и «азербайджанской мафии». Эти люди понимают лишь один язык — язык силы, но им-то Жиган владеет хорошо. Тяжко только то, что в числе его врагов оказались и бывшие однополчане. Но Жиган не привык отступать...


Палачи и герои

Конец Великой Отечественной войны. На Западной Украине орудуют банды оголтелых националистов. Направляемые немецкими спецслужбами, они уничтожают мирное население, жгут дома, рыщут по лесам в поиске партизан. Активнее других действует шайка ярого бандеровца по кличке Дантист. Непримиримый враг советской власти, он воюет с ней всю свою жизнь. На ликвидацию опасного врага направляется отряд капитана Ивана Вильковского. Оперативник понимает, что в открытую Дантиста не взять. Тогда он разрабатывает операцию, в которой в качестве наживки решает использовать одного из близких соратников бандита…


Танкисты

Этому автору по силам любой жанр: жесткий боевик и военные приключения, захватывающий детектив и криминальная драма. Совокупный тираж книг С. Зверева составляет более 6 миллионов экземпляров. Его имя – неизменный знак качества каждой новой книги. Июль 1941 года. Бронированная армада вермахта рвется на восток. Красная Армия из последних сил сдерживает натиск врага. В числе тех, кто умело бьет фашистов, экипаж Т‐34 младшего лейтенанта Алексея Соколова. Танкистам поручено возглавить рейд в тыл противника. Там, в окружении, сражаются остатки корпуса генерала Казакова.


Логово проклятых

Послевоенная Украина. Во Львовской области разведка СМЕРШ установила место, где скрывается руководитель УПА Роман Шухевич. Принято решение взять фашистского прихвостня живым. Для этого на место срочно направлена группа полковника Михаила Боровича. Кажется, загнанному в угол преступнику не избежать справедливого возмездия. Но в последний момент оперативный план неожиданно оказывается под угрозой срыва. Что это – серьезный просчет при подготовке, роковая случайность или чья-то провокация? Ответ на этот вопрос знает только один человек – сам Борович, человек с непростым и загадочным прошлым…


Рекомендуем почитать
Пуле переводчик не нужен

Работа военного переводчика, при всей кажущейся романтике и эксцентричности, тяжела и опасна. Чужие страны, чужие войны, на которых пуля не разбирает, кто враг, а кто человек сугубо мирной профессии, угодивший в пекло… Кроме того, эта профессия зачастую связана не только с войной, но и с международным шпионажем. За границей переводчики далеко не всегда работают на торговых представителей или маститых ученых. Чаще их «клиенты» – военные атташе, дипломаты и сотрудники спецслужб. Именно с этими людьми столкнулся главный герой книги во время работы переводчиком в Индии и Пакистане…


К югу от мыса Ява

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


След мустанга

Северо-Американские Штаты. Время покорения Дикого Запада.Русский юноша-гимназист и сын мелкого ремесленника оказываются в Америке. Друзья называли их Крисом и Билли, враги окрестили Потрошителями, однако они оставались все теми же одесскими парнями, Кириллом и Ильей. В Америке они научились многому, но лучше всего получалось у них грабить банки. И все же самые острые ощущения со временем приедаются, а потому через несколько лет друзья решили осесть в Оклахоме.Однако вскоре неизвестный убийца расправляется с их другом.


Прыжок рыси

«Власть чаще всего держится на трех китах: нефти, наркотиках или оружии», — считает главный герой романа частный детектив Евгений Столетник.Расследуя убийство своего недавнего знакомца, журналиста Павла Козлова, он выходит на преступников, облеченных властью. Свободная экономическая зона города Приморска, в котором происходит действие, оказывается «свободной» для мафиози и «зоной» для ее жителей.


Учитель афганского

Россия захвачена НАТО. Москва ликвидирована как город. В Афганистане в горах Гиндукуша в долине Хаваа терпит бедствие «Боинг» с весьма ценным грузом. Чтобы найти его, американцы силой заставляют пойти бывшего воина «афганца». Ну а дальше читайте роман!


Читер

Что наша жизнь — ИГРА! Что может получиться из человека выросшего на компьютерных играх? А если эти игры не плод чьей-то фантазии, а попросту отображение реальности?.. Особенности: — не однозначная и резко развивающаяся сюжетная линия действительности недалекого будущего, — бьющий адреналином экшен с черными пятнами мистики заставит вас поверить, что умереть можно не один раз, — уникальный главный герой, со своими способностями, возможностями и тараканами, — фантастические так и реально существующие образцы оружия и техники, — максимальный уровень повреждений, — широкий ассортимент персонажей и действующих единиц, — забавно, — что это все во время выборов.Внимание: сцены насилия и ненормативная лексика.Автор не несет ответственность за вред, нанесенный вашим идеологическим и моральным убеждениям.


У расстрельной стены

Еще подростком Матвей Дергачев ступил на путь непримиримой классовой борьбы. Гражданская война, продразверстка, служба в отрядах ЧОН и ОГПУ сделали из деревенского паренька настоящего борца с разного рода контрой. А еще очень пригодились молодому чекисту навыки меткой стрельбы. Сам нарком обратил внимание на выдающиеся способности Матвея и перевел его на ответственную и сверхсекретную работу. Радости Дергачева не было предела, пока он не осознал, что стал самым настоящим… исполнителем «воли трудового народа».