Мое зеленоглазое счастье - [35]

Ей придется порвать с Джеком прямо сейчас. Окончательно и бесповоротно. Она не хотела уподобляться Митчу и Тоби, этим двум трусам, которые побоялись все ей сказать в лицо.

Расправив плечи, Лиззи повернулась лицом к Джеку, и у нее защемило сердце.

– У нас ничего не получится, Джек. Я говорила тебе, почему я выбрала искусственное оплодотворение и решила стать матерью-одиночкой.

На его щеке дернулся мускул.

– Потому что не хочешь снова к кому-то привязаться.

– Да, это было одной из причин, – ответила она, ненавидя себя за то, что причиняет ему боль. – Но речь идет не только обо мне, Джек. Я думаю также и о твоем счастье. Ты отличная партия для любой женщины. Уверена, что у тебя нет недостатка в молодых поклонницах и среди них ты обязательно найдешь ту, которая сделает тебя счастливым.

Джек ничего на это не ответил, и Лиззи уставилась сквозь пелену слез в безоблачное голубое небо. Она знала, что разница в возрасте – это пустая отговорка. Джек был более зрелым, чем многие ее ровесники.

Надеясь, что Джек этого не заметил, Лиззи подняла руку, чтобы вытереть слезы. Затем она услышала его голос.

– Подумай об одной вещи, Лиззи, – бесстрастно произнес он. – Спроси себя, занималась ли ты со мной любовью или бессмысленным сексом.

Не дожидаясь ее ответа, он поднялся и начал затаптывать тлеющие угли.

На обратном пути в кабине грузовика повисло напряженное молчание. Лиззи думала, что, возможно, было бы лучше, если бы она немедленно покинула «Саванну». Одна лишь мысль об этом приводила ее в ужас.

Когда они наконец въехали в ворота, она сказала Джеку:

– Спасибо, что показал мне ущелье.

– Не за что, – сухо ответил он.

– Что касается следующей недели, Джек, я уверена, что сама смогу…

Надавив на тормоз, он произнес тоном, не терпящим возражений:

– Ты не поедешь в Джиджи-Спрингз одна. Я этого не допущу.

– Но…

– Лиззи, ради бога. – Он ударил ладонью по рулю. – Туда больше сотни километров, и по дороге нет ни магазинов, ни автосервисов. Если у тебя спустит колесо, то ты застрянешь там надолго.

Лиззи знала, что причиной его гнева был их разрыв. Ей было неприятно осознавать, что она вывела из себя спокойного, добродушного Джека.

– Я тебя отвезу, – заявил он.

– Спасибо тебе, – уступила она. – Это очень мило с твоей стороны.

Теплым ясным днем Джек стоял у загона для лошадей, облокотившись о деревянную перекладину. Внешне он казался невозмутимым, но внутри его шла борьба.

На сегодня с него было достаточно проявлений эмоций. Он злился на себя за поцелуй и неприятный разговор, который за ним последовал. Черт побери, Лиззи отправилась смотреть ущелье, чтобы немного отдохнуть от работы, а он ей нагрубил.

Он не сказал ей и сотой доли того, что хотел. Ни слова о том, как она была ему дорога и какие чувства у него вызывала.

Он вернулся полный разочарования и отчаяния. Сейчас, когда начал успокаиваться, он решил, что сдаваться еще рано. Он не откажется от нее так легко, как в юности отказался от карьеры.

Несомненно, Лиззи ожидала, что он смирится со своим поражением и уйдет без боя.

«Не на того напала, дорогая».

Эта женщина понятия не имела, как сильно он ее хотел. И почему.

По правде говоря, сегодня Джек уже много раз задавался этим вопросом, перечисляя в уме причины, названные Лиззи.

Почему ему нужна именно она, сорокалетняя женщина, одержимая своей карьерой и ждущая ребенка от другого мужчины?

Чем больше он над этим думал, тем больше был уверен в своем ответе. Он был абсолютно уверен, что желает Лиззи не только из-за ее привлекательной внешности. Она была особенной, неповторимой. Единственной в своем роде. Будь ей восемнадцать или пятьдесят, он все равно бы ее желал.

Ему нравилось в ней все. То, как она улыбалась, слегка подняв левый уголок рта. Как она несла себя, гордо подняв голову и расправив плечи.

Она была личностью. Он понимал, почему ее избрали сенатором.

Но самая главная причина, по которой Джек не мог отпустить Лиззи, заключалась в особой связи, установившейся между ними в тот момент, когда они впервые увидели друг друга.

Джек понятия не имел, как можно вернуть Лиззи. Лишь в одном он был полностью уверен. Этого не случится, пока она не осознает, что нуждается в нем.

А она действительно в нем нуждалась. Лиззи была слишком умна, чтобы не замечать правды. У него не осталось другого выбора, кроме как запастись терпением.

Жаль, что терпение не входило в число его добродетелей.

Следующие несколько дней Джек был с Лиззи вежлив и предупредителен. Таким и подобало быть джентльмену, принимающему у себя высокопоставленную гостью. Он уважал ее уединение, заботился о ее комфорте и в то же время держался отстраненно.

Лиззи это раздражало. Она скучала по-прежнему, дерзкому и веселому, Джеку. Больше всего ей не хватало озорного блеска в его глазах.

Похоже, у нее началось раздвоение личности. Она твердо решила положить конец их отношениям, но едва это произошло, как ей захотелось все вернуть.

Хуже всего было то, что она стала рассеянной и беспокойной и не могла сосредоточиться ни на работе, ни на чтении. Перед сном она листала свою любимую книгу о матерях-одиночках, надеясь, что это поможет ей выбросить из головы мысли о Джеке. Каждый снимок был отличным подтверждением того, что мать и ребенок – это полноценная семья и им никто больше не нужен.