Моё пятнадцатилетие - [3]

Сотрудники ИСПИ РАН помогали в организации «социологического сопровождения» процесса их реализации. С приходом на должность мэра С.С. Собянина было решено программы составлять на пятилетний срок. Проект программы, составленный МИСКП при участии сотрудников ИСПИ РАН на срок 20122016 гг., был обсужден на совещании Департамента культуры под председательством Е.В. Медведева в Доме-музее Н.В. Гоголя. С докладом о содержании проекта Программы выступил директор МИСКП д.с.н. В.К. Сергеев, с ее экспертной оценкой было предложено выступить мне. Проект Программы был одобрен и в последующем утвержден на заседании Правительства Москвы под председательством С.С. Собянина. С докладом на этом заседании выступил руководитель Департамента культуры С.И. Худяков, с содокладом выступил я и зам. председателя Союза театральных деятелей, народный артист России Е. Стеблов. Программа была одобрена. Предстояло в течение ближайших 5 лет (2012–2016 гг.) организовать ее реализацию.

Вторая половина моего «пятнадцатилетия» была связана также с моим интенсивным литературным творчеством. В 2002 году вышел первый мой «солидный» сборник стихов «Близкое и далекое». Вслед за ним, изданный с помощью друзей трехтомник «С любовью», «С верой» и «С надеждой». Последний – мои мемуары. Затем вышли «Социологическая лирика», «Постскриптум», «Любовь и женщины», «Любовь и юмор», «Эпиграммы», «Откровения», «Я люблю тебя, жизнь», «Моя визитка», «Мысли вслух», «Современная Россия (взгляд экспертов и поэта)». Я был избран членом Президиума Московской городской организации Союза писателей России, вошел в редакционный Совет журнала «Мир литературы», «Поэтическая газета», стал сопредседателем литературно-общественного Совета по культуре, образованию, науке и публицистике при МГО СП России. Был избран действительным членом Академии литературы. Участие в работе московской писательской организации дало мне возможность ближе познакомиться с деятельностью профессиональных литераторов, увидеть и оценить ситуацию, в которой они оказались при новой власти. Последняя была для многих писателей, прямо скажем, плачевной, во многом более сложной, чем для ученых. В рыночных условиях произошло расслоение и размежевание в писательской среде. Кто-то ушел в «гламур» и легковесную беллетристику, кто-то продолжал трудиться в серьезной литературе, не ощущая поддержки государства и не будучи востребованным должным образом.

Со временем несколько расширилась проблематика моего поэтического творчества. Интересна история написания книги «Любовь и женщины». Весной 2008 года я выступил с чтением стихов (в основном это были эпиграммы и политические «зарисовки») в Литературном институте им. М. Горького на семинаре поэта Г.Н. Красникова. Представил меня студентам ректор Института Б.Н. Тарасов. После моего выступления было много вопросов. И вдруг под конец выступила совершенно юная поэтесса и заявила: «Вилен Николаевич, вы пишете не о том. О людях, которым вы посвящаете стихи, забудут очень скоро». – «О чем же нужно писать?», – спросил я. – «Пишите о любви», – услышал в ответ.

О любви кое-что было уже мною написано. Я заглянул в «стол», собрал все, что имело отношение к этой вечной теме. И через некоторое время издал книгу под названием «Любовь и женщины». Книга выдержала два издания. Большой критики не было.

Размышляя о Феномене любви, я как-то незаметно и неожиданно для самого себя окунулся в тему смерти. Прочитал сначала монографию С.А. Андреевского «Книга о смерти», «Исповедь» Л.Н. Толстого, перечитал его знаменитую повесть «Смерть Ивана Ильича», множество статей современных авторов и в результате появился на свет цикл стихотворений «Апология финала». Я включил его в уже подготовленную к изданию книгу «Откровения». Друзья и близкие подвергли меня обстоятельной критике за обращение к теме смерти, сочтя это за проявление «мировоззренческого пессимизма».

У Л.Н. Толстого я нашел интересное рассуждение, многое объясняющее в его понимании жизни и смерти: «Прав был Ана-толь Франс, – писал Л.Н. Толстой, – в своей прекрасной легенде, что все содержание человеческой истории заключается в четырех словах: люди рождались, страдали и умирали. Я внес бы в горькие слова эти только одну поправку: люди рождались, страдали, радовались и умирали – ибо без радостей не стали бы они и жить. Так это с человечеством, так это и с отдельным человеком…»[2]. Становится ли меньше радостей человека с возрастом? Наверное, нет. Просто меняется характер радости: она становится менее эгоистичной, становится в большей мере радостью за других, за близких, за детей и внуков. И эта радость заставляет человека оставаться «на плаву» даже и в преддверии неизбежного финала.

Не так давно в Политехническом музее был тематический вечер «Поэты «Братины». Перед собравшимися выступали поэты, публиковавшиеся в разное время в журнале «Братина». Выступал с большим успехом и поэт Владимир Костров. Мне запомнились ставшие знаменитыми его строчки: «Жизнь такова, какова она есть, и больше никакова». Ответить на этот вопрос, какова же в действительности наша жизнь и какова она должна быть предстоит поэтам и ученым (социологам в том числе).