Моё пятнадцатилетие - [19]

Шрифт
Интервал

Пора, чтоб власть уразумела,
Что толерантность без предела
Не то, что нужно нам теперь.

«Дела у той страны бывают плохи…»

Дела у той страны бывают плохи
И перспектив больших к тому же нет,
Коль в ней живут богато скоморохи,
А не создатели ракет.

Власть предержащим

Хочу их убедить, коли сумею:
Судьба нам многое дала,
Но чтоб творить великие дела —
Нужна великая идея.
Провалов нынешних секрет
В том, что такой идеи нет.

Просвет

Сколько печалей вокруг многоликих,
Сколько проблем, сколько горя и бед.
Можно ль поверить в какой-то просвет?
Можно! Осилив лишь опыт великий
Прежних ошибок и прежних побед.

«Все это рассуждения пустые…»

Все это рассуждения пустые,
Что рынок нам могущество вернет,
Не конкуренция спасет Россию,
А к ближнему любовь ее спасет.

«Страна погрязла в воровстве…»

Страна погрязла в воровстве,
Страна погрязла в плутовстве,
А наши думские «ребята»
Опять ни в чем не виноваты.

Казус Сердюкова

Он выглядел надменным и суровым,
Казалось, власть его незыблемо крепка,
Но тронули за «вымя» Сердюкова
И… полилась коррупции река,
Но, слава Богу, дядя не у дел.
Все это выглядит, конечно, неприлично,
Но виноваты, видимо, друзья,
Не подсказали, что в таком количестве
Сегодня воровать уже нельзя.

ноябрь 2012 г.

«На Бога можно уповать…»

На Бога можно уповать,
Но не мешает доказать тандему,
Что нужно не спич-райтеров менять,
А нужно изменить систему.

Хроническое

Давно не любит нас Америка,
Не знаю, есть ли в том резон.
Была поправка Джексона и Вэника,
Теперь «Магнитского закон»
Сенаторы придумали взамен,
Но ясно, что не слаще редьки хрен.

Конец света (21 декабря 2012)

Свой страх нисколько не скрывая,
Народ за спичками бежал,
Так календарь индейцев майя,
День катастрофы называя,
Изрядно многих напугал.

С.Е. Нарышкин, председатель Госдумы РФ

Узнали все под Новый год,
Что он не только заседает,
Умело Думой управляет,
Историю России знает,
Но и как Лещенко поёт.

декабрь 2012 г.

Призыв

Не подвергая прошлое упрекам,
Я вижу выход только в том,
Чтобы не веря нынешним пророкам,
Вернуться к собственным истокам
И силой общею свой обустроить дом.

Давление времени

Давленье времени придется объяснять,
Но так, чтоб вновь не ошибиться,
Давленью этому нельзя не подчиниться,
Не подчинившись, надо устоять!

Мечты

К своей мечте ты попадаешь в плен,
Ей суждено бывает сбыться,
Не следует бояться перемен,
К ним следует обдуманно стремиться.

Панацея

Конвергенция обеих систем стала реальностью

(см. Социологическая энциклопедия в 2-х томах. М., 2003, т. 2, стр. 630).
Мы все же победили фобии
И убеждается страна,
Что нам нужна идеология
И интеграция нужна.
Отринув смело мифы пошлые,
Сумев все лучшее вернуть,
Не опасаясь больше прошлого,
На конвергентный выйдем путь.
Пред критиками не робея,
Я вывод делаю такой,
Вполне надежный и простой:
Путь этот – наша панацея.

Россия

Россия современная,
Богатая и бедная,
Россия многоликая,
Пусть не во всем великая,
Ее пытаюсь я понять,
Ее пытаюсь я принять,
Аршином собственным измерить
И в торжество ее поверить!

Рекомендуем почитать
Александр Гумбольдт — выдающийся путешественник и географ

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Исповедь Еретика

Интервью с одним из выдающихся, наиболее противоречивых польских музыкантов, и вместе с тем вдохновляющих фигур шоу-бизнеса. Лидер группы Behemoth раскрывает все карты. Искренне и бескомпромиссно он рассказывает о своём детстве, взрослении, первой любви и музыкальных вдохновениях. Он вспоминает, как зарождались Behemoth, но также рассказывает о бурных романах или серьёзных отношениях. Собеседники Дарского много времени посвящают взглядам музыканта на вопросы, связанные с религией, церковью, историей, местом человека в обществе и семье.


Плевицкая

Жизненный путь выдающейся русской певицы Надежды Васильевны Плевицкой (1884–1940) завершился поистине трагически. В смертный час рядом с ней не оказалось ни одного близкого человека. Исчезли те, кто ее страстно и нежно любил и кого она дарила своей любовью. Хуже того, от нее отвернулись все, кто многие годы ей рукоплескал, кто искренне восторгался ее талантом, кто плакал, слушая ее голос. Они не простили Плевицкой того, что, стараясь заслужить возможность вернуться с чужбины на родину, она согласилась участвовать в невероятных по изобретательности операциях советской разведки.


Неутолимая любознательность

Издание представляет собой первую часть автобиографии известного этолога, биолога и выдающегося популяризатора науки Ричарда Докинза. Книга включает в себя не только описание первой половины жизни (как пишет сам автор) ученого, но и чрезвычайно интересные факты семейной хроники нескольких поколений семьи Докинз. Прекрасная память автора, позволяющая ему поделиться с нами захватывающими дух событиями своей жизни, искрометное чувство юмора, откровенно переданная неподдельная любовь и благодарность близким доставят истинное удовольствие и принесут немало пользы поклонникам этого выдающегося человека.


Мемуарески

Элла Владимировна Венгерова — известный переводчик с немецкого языка, лауреат премии им. В. А. Жуковского. Достаточно сказать, что знаменитый роман Патрика Зюскинда «Парфюмер» в переводе Э. В. Венгеровой был переиздан десятки раз. Ее «Мемуарески» — это воспоминания о детстве, школьных и студенческих годах, о работе в Библиотеке иностранной литературы, в НИИ культуры, в издательстве «Искусство» и РГГУ. Но книга Венгеровой не обычная семейная сага на фоне истории, как это часто бывает, а искренняя, остроумная беседа с читателем, в том числе о творческой работе над переводами таких крупных немецких писателей, как Петер Хакс, Хайнер Мюллер, Георг Бюхнер, Эрик Мария Ремарк и многих других.


Побежденные

«Мы подходили к Новороссийску. Громоздились невысокие, лесистые горы; море было спокойное, а из воды, неподалеку от мола, торчали мачты потопленного командами Черноморского флота. Влево, под горою, белели дачи Геленджика…».