Модель человека - [10]

Шрифт
Интервал

Культурный шок вызвал шатер, построенный в «Атриуме» для проведения Недели (уникальная конструкция), установка которого – задача, сравнимая разве что с запуском «Спейс Шаттла». Опасная, казалось бы невыполнимая, но блестяще исполненная в кратчайшие сроки. Размеры шатра вряд ли поддаются математическому исчислению – можно лишь отметить, что на гала-показе присутствовало более 3000 человек – цифра, сравнимая с серьезными концертными площадками Москвы. Человек, впервые попавший на Неделю, сначала впадал в легкий шок при входе. Лицо девушки величиной с двухэтажный особнячок испытующе смотрело с рекламного биллборда компании «Шварцкопф». Кстати, фрагмент ее лица забавно выглядел с улицы. Через гигантские стеклянные двери Гостиного двора оно смотрело на улицу, как Алиса в замочную скважину. Следующим испытанием вновь прибывшему должны были стать зоны шоу-румов – неоднозначно воспринятые посетителями Недели. Профессионалами – благосклонно, поскольку у них появилась возможность детально рассмотреть изделия, представленные на подиуме, потрогать ткани и убедится в качестве кроя. Иностранцами – с радостью, поскольку большую часть коллекций они так и не смогли увидеть на подиумах. Критиками – сдержанно, с язвительными замечаниями о качестве конструкций и пожеланиями разнообразия. Хочется отметить, что в этом сезоне все большее количество участников уделяло внимание креативной составляющей стенда, отчего это выглядело интересно и, очевидно, поднимало продажи. Что сказать об участниках... В самом начале, когда начал писать эту статью, я решил не переходить на личности. Поэтому просто перечислю характерные черты, присущие российским дизайнерам. Если вы встретите человека, который не знает, как отправить письмо по электронной почте, но при этом выглядит так, будто у него дядя, как минимум, Билл Гейтс, будьте уверены – это дизайнер. Если он к тому же обещает вам в течение месяца каждый день выслать фотографию и так и не делает этого – можете смело заказывать у него юбку или брюки. Сделано будет качественно и в срок, только фотографии вы все равно не получите. Практически все они стали мне как родные за время работы. Когда я шел мимо стенда или замечал фигуру дизайнера в толпе, в голове звучал голос, цитирующий фрагмент пресс-релиза или краткую биографию модельера. Излишняя осведомленность о личных и творческих успехах участников давала уникальную возможность объективно оценить представленные на подиумах коллекции. Сказать, что я полностью удовлетворен проделанной работой, я не могу. Для меня она выглядит как собрание ляпсусов, просадок, скромных несуразиц и нескромных ошибок. Как это выглядело с другой стороны я, наверное, объективно оценить не смогу. Оставим эту миссию редакторам глянцевых журналов и злопыхателям».


Для меня же это был ВЫХОД. Выход в мир, какой он есть. Я не в первый раз работала не МОДЕЛЬЮ ЧЕЛОВЕКА. И мне это безумно нравилось. Оборотная сторона деятельности. Интриг не меньше и не больше. Что меня особенно устраивало – отсутствие свободного времени. Мне не надо было чувствовать себя вешалкой, ждать репетиции, ждать выхода, ждать гримеров. Я все время куда-то бежала!

Встретила всех знакомых МОДЕЛЕЙ, директора своего агентства, всех менеджеров, даже Всемилюбову, которая любезно согласилась поучаствовать в показе своей подруги (та только что рассталась с любимым). Но речь не о ней. Мне нравилось, что в качестве журналиста я могу задавать всем любые вопросы, конечно, завуалированно, но в конце концов узнавать именно то, что меня интересует, и то, что я пропустила за некоторые месяцы депрессии. РАБОТОГОЛИЯ – отличный выход. Журналисту не обязательно быть худым, как веточка. Главное – это умение спрашивать и обаяние. Так, например, Ева Герцегова, сказала мне, что по манере говорить и смеяться и очертаниям лица я очень похожа на ее подругу – Линду Евангелисту. Это был лучший комплимент. Это Линда – моя любимая МОДЕЛЬ. Общаться с Евой было легко и просто... Потом так же просто мое интервью (на английском и русском языках) было опубликовано в журнале «Меню Удовольствий»... Просто под другой фамилией, имя осталось тоже...ПРАВИЛО № 3 – никому не доверять!


Второй день ФВМ

Сбор гостей. Всемилюбова здесь, и это значит, что, конечно же, приедет А.А.О.

Когда я подходила с Лешкой к бару, чтоб передохнуть и спокойно выкурить сигареточку (хотя на самом деле я просто смотрела расписание), со мной по имени поздоровался человек, сильно отличающийся от всех, – с ЖИВЫМИ ГЛАЗАМИ. Я испугалась и спряталась за спину Сычева.

Он стоял спиной, облокотившись на стойку бара. Невысокого роста, с меня. Нерусской внешности, с черными вьющимися волосами, собранными в хвост. Не помню, во что он был одет, но манеры ... В голове я отсканировала всех своих знакомых и коллег, но так и не вспомнила, чтобы мы где-то встречались. Я, конечно, привыкла к тому, что многие люди знали меня по имени, а я их – нет, но это было другое. Значит, он просто выяснил, как меня зовут. Когда к тебе обращаются по ИМЕНИ, ты слышишь и запоминаешь. У кришнаитов на этот счет есть своя теория: они все время повторяют имя Бога, дабы обратить на себя внимание. РАМА-РАМА, ХАРЕ, ХАРЕ.


Рекомендуем почитать
Мемуары непрожитой жизни

Героиня романа – женщина, рожденная в 1977 году от брака советской гражданки и кубинца. Брак распадается. Небольшая семья, состоящая из женщин разного возраста, проживает в ленинградской коммунальной квартире с ее особенностями быта. Описан переход от коммунистического строя к капиталистическому в микросоциуме. Герои борются за выживание после распада Советского Союза, а также за право проживать на отдельной жилплощади в период приватизации жилья. Старшие члены семьи погибают. Действие разворачивается как чередование воспоминаний и дневниковых записей текущего времени.


Радио Мартын

Герой романа, как это часто бывает в антиутопиях, больше не может служить винтиком тоталитарной машины и бросает ей вызов. Триггером для метаморфозы его характера становится коллекция старых писем, которую он случайно спасает. Письма подлинные.


Три мушкетера. Том второй

Les trois mousquetaires.Текст издания А. С. Суворина, Санкт-Петербург, 1904.


Юность

Четвертая книга монументального автобиографического цикла Карла Уве Кнаусгора «Моя борьба» рассказывает о юности главного героя и начале его писательского пути. Карлу Уве восемнадцать, он только что окончил гимназию, но получать высшее образование не намерен. Он хочет писать. В голове клубится множество замыслов, они так и рвутся на бумагу. Но, чтобы посвятить себя этому занятию, нужны деньги и свободное время. Он устраивается школьным учителем в маленькую рыбацкую деревню на севере Норвегии. Работа не очень ему нравится, деревенская атмосфера — еще меньше.


От имени докучливой старухи

В книге описываются события жизни одинокой, престарелой Изольды Матвеевны, живущей в большом городе на пятом этаже этаже многоквартирного дома в наше время. Изольда Матвеевна, по мнению соседей, участкового полицейского и батюшки, «немного того» – совершает нелепые и откровенно хулиганские поступки, разводит в квартире кошек, вредничает и капризничает. Но внезапно читателю открывается, что сердце у нее розовое, как у рисованных котят на дурацких детских открытках. Нет, не красное – розовое. Она подружилась с пятилетним мальчиком, у которого умерла мать.


К чему бы это?

Папа с мамой ушли в кино, оставив семилетнего Поля одного в квартире. А в это время по соседству разгорелась ссора…