Мобильные связи - [36]

– Нет у меня никаких запчастей! – надулся Лифшиц.

– А где они?

– Выбросили…

– Как выбросили? Ведь по закону о правах потребителей они являются моей собственностью, и только они могут подтвердить правомочность вашего ремонта. Или это для вас новость?

– Да ни в одном автосервисе запчасти не сохраняют!

– Да мне про другие неинтересно, мне интересно, что вы кругом нарушаете закон.

– Да я просто дурак, что с вами связался, хотел помочь! – прорвало Лифшица. – Но и вы не умнее меня. Если хотите знать, мне Веня сказал, что он вам продал машину за две тысячи, а не за шесть с половиной.

– Вы не шутите? – У меня просто потемнело в глазах.

– Зачем мне шутить? – усмехнулся Лифшиц, и было понятно, что совсем не шутит.

Это был нокдаун посильнее того, что Веня не был никаким ни полковником, ни подполковником.

Придя в себя от этой новости, мы начали по московской справочной искать телефон реального владельца машины. Конечно, был риск, что человека нет в живых, нет в России, что он может оказаться непорядочным и вовсе забрать машину как ее законный владелец на данный момент, но… выхода не было.

– Здравствуйте, – сказала я в телефонную трубку, – я – Мария Арбатова, купила «шевроле-каприз» у Вениамина Козлова. Оказалось, что генеральная доверенность у Козлова кончилась, так что, по сути дела, у меня ваша машина, которая сейчас стоит в автосервисе…

Выслушав жалостливую историю, владелец машины сказал:

– Хорошо, что вы позвонили именно мне. Во-первых, мы с вами знакомы и вместе встречали Новый год несколько лет тому назад в ресторане «Покровские ворота». Во-вторых, я постараюсь вам помочь изо всех сил. В-третьих, я немного старше вас и хочу, чтобы никто никогда не попал в глупую ситуацию, и готов сам позвонить Вениамину Козлову и услышать подтверждение истории.

Я с удовольствием вспомнила этот костюмный Новый год в ресторане «Покровские ворота». Собрались знакомые и полузнакомые. Я была в костюме Красной Шапочки. Моя подруга Ира – проэксплуатировав внешнее сходство – была в костюме принцессы Дианы и даже получила за это приз. Ее дочка – хорошенькая Ксюша – оделась котом с большими усами. А мой второй муж был в костюме Великого ламы, состоящем из шапки-пагоды, купленной мной на этнической распродаже, и черного халата с тиграми, оставшегося от первого мужа Иры. И тоже получил приз за костюм. Потом вся ресторанная компания, в основном не изощрявшаяся по поводу костюмов, а взявшая их из театров напрокат, выползла на Чистые пруды. Народ уже самозабвенно запускал там петарды; но среди нас была номенклатурная красавица, получившая в подарок от комиссии по взрывчатым веществам машину настоящего салюта. И специально обученные люди развернули его на прудах так, что местное население напряглось по поводу стекол. Мы стояли на морозе, и немыслимые фейерверки бросали отсветы на театральные камзолы и кринолины гостей – знакомых с молодости тусовщиков из богемной молодежи, органично переодевшихся в чины и статусы. Кто бы мог подумать, что часть отсветов доберется через несколько лет и до истории с машиной «шевроле-каприз»…

После телефонного разговора все игралось как по нотам. Веня дико растерялся от его звонка и подтвердил по телефону, что получил деньги за машину. Встретились в нотариальной конторе, и обаятельнейший законный владелец машины оформил ее на обаятельнейшую Полю Ковач. При этом приоткрыл завесу над тайной, почему Веня так долго скрывал его от меня. Оказывается, несколько лет тому назад Козлов купил у него «шевроле-каприз» в отличном состоянии не за десять, восемь и даже не за шесть с половиной тысяч долларов. А за четыре! А как известно, с каждым годом дорожают коньяки, а автомобили с каждым годом дешевеют.

Факт того, что Веня купил машину три года тому назад за четыре тысячи, потряс общих знакомых даже больше, чем то, что он врал про милицейские погоны…

Став владелицей «шевроле-каприз», Поля Ковач вместе с помощником Труновой собралась в автосервис, а я заключила договор с адвокатской конторой и оплатила работу.

Помощник был под стать истории. В отличие от Вени он, до работы юристом, действительно был полковником МВД и видел мир глазами мента из анекдота. Это был симпатичный, похожий на Карлсона, господин с издевательской фамилией Отличников. Наверное, он хорошо стрелял, догонял и пытал, но вот с разговорным жанром у него были большие проблемы.

– Сначала я прицельно работаю на точке, – сказал Отличников.

И пошел работать. Сознание его было таким же постмодернистским, как и вся современная деятельность милиции.

Прицельная работа на точке – как потом оказалось – означала свозить начальника милиции, на территории которого находился автосервис, на рыбалку и поговорить типа «мы, менты, всегда можем обо всем внутри себя договориться».

Начальник вроде согласился, но после этого перестал подходить и к рабочему, и к мобильному в ответ на звонки Отличникова. И было бы странно, чтобы он вел себя по-другому, крышуя у автосервиса. Через три недели я потребовала объяснений, и Отличников голосом школьного ябеды поведал, что он все приготовил к рыбалке, а этот хрен к телефону не подходит.