Многотрудная, полная невзгод и опасностей жизнь Ивана Семёнова - [6]

— Ой! Голова застряла…

Тут Егорушкин сказал несколько слов, приводить которые я здесь не буду, так как убеждён, что они вырвались у него случайно. Больше я ни разу таких слов от Егорушкина не слышал, хотя мы бывали с ним в переделках куда опаснее, чем эта вот история.

Вытащить Ивана, застрявшего под прямым углом между ванной и стеной, удалось не сразу. Ногами он ещё мог пошевелить кое-как, а голова была стиснута.

Сначала Иван от боли подвывал, потом скулил, а потом просто орал благим матом.

Егорушкин сбегал в домоуправление за водопроводчиками. Они отключили воду, развинтили трубы, отодвинули ванну и — вытащили Ивана.

Тело его было в красных пятнах, в краске и извёстке. Говорить он не мог.

— Э-эх, — вздохнул Егорушкин, — такая огромная голова, а пустая. Придётся тебя, дорогой друг, в больницу.

Иван обрадованно закивал.

— В сумасшедший дом, — уточнил Егорушкин.

— Нетушки, — с трудом выговорил Иван. — Я нормальный. Я есть хочу. Здорово есть хочу.

— Может, накормить его? — спросил один из актёров.

— Кормите, если не жалко, — разрешил Егорушкин, — только пусть оденется.

Иван съел полкилограмма колбасы, полбуханки хлеба, выпил четыре кружки чаю и тут же, сидя, уснул. Даже нахрапывал. Устал, бедняга!

И чем, вы думаете, всё кончилось?

Да тем, что Егорушкин отнёс Ивана к нему домой. На руках!

ГЛАВА ТРЕТЬЯ, в которой впервые появляется Аделаида, а Иван Семёнов пытается выдать себя за лунатика

ИВАНУ ПРИХОДИТ В ГОЛОВУ МЫСЛЬ

Милиционер Егорушкин принёс Ивана к нему домой, сдал родителям и сказал:

— Получите вашего обормота. До того нахулиганился, что захрапел.

Иван, конечно, проснулся, но притворился, что спит. Он подождал, когда уйдёт Егорушкин, пока все в квартире уснут, тихонечко прокрался на кухню, поел хорошенько и снова лёг.

И размечтался. Вот если бы за один день выучить все учебники за все классы! А? Ух, было бы здорово! Прощай, дорогая школа! Сидит Иван на выпускном вечере в президиуме, в самом центре, а выпускают его одного, Ивана.

Играет духовой оркестр.

Выходит директор и говорит:

— Товарищи, мы собрались сюда для того, чтобы выпустить на свободу из школы нашего лучшего ученика, выдающегося человека нашего посёлка, гордость нашу — Ивана Семёнова. Всю жизнь ему не везло. Надо честно сознаться, товарищи, что мы вели себя плохо. Не жалели Ивана нисколечко. Мучили его, воспитывали, заставляли учиться, не заботились о его здоровье. Поэтому он и был самым несчастным человеком на всём белом свете. Но он взял себя в руки и совершил небывалый подвиг — за один день окончил все классы, всю школу. Да здравствует Иван Семёнов! Ура!

Тут Иван сообразил, что ведь всё это показывают по телевизору, и крикнул: «Ура-а!»

Была ночь, и никто не услышал его крика.

В окно светила луна.

У Ивана сжалось сердце, когда он подумал: «А вдруг мне не удастся слетать на Луну? Вдруг какой-нибудь Колька Веткин окажется счастливчиком? Или Паша Воробьёв? И уж совсем будет обидно, если я останусь на Земле, а на Луну полетит малявка Алик Соловьёв!.. Нетушки! Я вас всех обскачу. С завтрашнего дня буду отличником — вот увидите. Ведь стоит только мне захотеть, и буду кем угодно!»

И опять размечтался Иван. Представьте себе: получает он сплошные пятёрки. Никто его больше не ругает, не воспитывает. Все смотрят на него с уважением. Идёт он по школе и слышит, как старшеклассники про него говорят:

— Это Иван Семёнов, знаменитый отличник.

Заснул Иван крепко, сладко.

ИВАНА БУДУТ ТАЩИТЬ НА БУКСИРЕ

Утром был разговор с отцом. (Ну и любят же поговорить эти взрослые! Нет чтоб просто сказать, что вёл ты себя плохо, обормот ты такой, — и всё!)

— Скоро кончишь дурака валять? — спросил отец.

— Скоро.

— А то ведь надоело с тобой нянчиться. Понял?

— Понял.

— Тебе хоть немного стыдно?

— Стыдно.

— Немного, средне или очень?

— Очень.

— Больше не будешь?

— Нет.

И ещё минут десять! Так и хочется сказать: «Да что я, маленький, что ли? Не понимаю? Всё я прекрасно понимаю, но не везёт мне. Я бы рад хорошо себя вести, но не получается!»

Вышел Иван на кухню, а там мама спрашивает:

— Скоро кончишь дурака валять?

— Скоро.

— А то ведь надоело с тобой нянчиться. Понял?

— Понял.

— Тебе хоть немного стыдно?

— Стыдно.

— Немного, средне или очень?

— Очень.

— Больше не будешь?

— Нет.

И ещё минут десять! И когда в кухне появилась бабушка, Иван затараторил:

— Скоро кончу дурака валять, потому что тебе надоело со мной нянчиться. Мне стыдно очень. Больше не буду.

— Ненаглядный ты мой! — воскликнула бабушка. — И всё-то ты понимаешь, бесценный!

Выбежав на улицу, Иван, конечно, тут же забыл обо всём, даже о том, что с сегодняшнего дня решил стать отличником.

Для него идти по улице — всё равно что кино смотреть, а может, ещё и интересней.

Кошку на окошке увидел — «Мяу, мяу», — поздоровался.

Собака мимо бежала — «Гав, гав» ей сказал.

«Кар! Кар!» — ворону передразнил.

Стайку воробьев разогнал.

Взглядом проводил самолёт и погудел, как мотор.

Попробовал грузовик обогнать.

Девочке подножку подставил.

Все вывески прочитал и ещё складывал их, получалось интересно:

БАКАНОМ

ГАСТРОЛЕЯ

Около парикмахерской в зеркале состроил себе шестьдесят четыре рожицы.

Две старушки беседовали — послушал.