Много добра, мало зла - [28]

– У Саньлян появлялся, нет?

– Появлялся. – Ду Цзюаньхун вышла и принесла из своего кабинета его статью.

Я взял статью и принялся читать. Но когда я дошел до строк: «Его боевой друг мог постареть, но всегда будет молодым. Навечно двадцатипятилетний, он определил для себя этот прекрасный возраст, возраст расцвета, и навсегда остался в сердцах боевых друзей вечным ветераном… Хотя в ходе Оборонительной войны[32] они сражались всего лишь за небольшую высотку, это была земля нашей Родины», глаза у меня наполнились слезами.

«Ох уж этот У Саньлян, надо же так написать, чтобы растрогать до слез, ублюдок», – расчувствовавшись, ругался я. И по своей реакции понял, что он начинает мне нравиться. Хм, надо бы прибавить ему жалованье.

– Малышка Ду, скажи У Саньляну, что за работу, проделанную в «Лаобинчэне», его годовое жалованье повышается до ста тысяч. – Я назначал ему столько, сколько нужно было дать с самого начала.

– Шеф, успехи «Лаобинчэна» не сказать чтобы впечатляли. Хотя ежемесячно получается триста тысяч, но если принять во внимание, сколько туда вложено, это, считай, ничего. Предварительные цели, поставленные компанией, не достигнуты. Думаю, если на это поставить управляющего Хэ, он сможет добиться большего. Он, конечно, очень способный. – «Похоже, Ду Цзюаньхун не отказалась от амбиционных замыслов побороться за это место для Хэ Жэньцзи: рекомендует его, как только представляется возможность».

– Развлекательный бизнес сейчас не очень прибылен, слишком много таких заведений. Достичь уже достигнутого и то было нелегко. На мой взгляд, Хэ Жэньцзи на его месте не смог бы принести столько прибыли, и это вопрос уже решенный. – «Больше обсуждений с ее стороны не допущу».

– Статью публикуем?

– Публикуем.

– В газете или в журнале?

– Конечно, в вечерней газете, там тираж больше.

– Хорошо. В конце каждой недели четвертая полоса там посвящена литературе, значит, послезавтра и выйдет. – Ду Цзюаньхун забрала рукопись и пошла распорядиться.

В полдень, когда я собрался пойти перекусить, Ду Цзюаньхун ввела в кабинет Ван Дунфана.

– Шеф, – смущенно начал он, – образцов сегодня на фабрике подобрать не удалось. Камень слишком большой, да еще и твердый, седьмого уровня, у нас на фабрике камнерезные станки маленькие, подходящего оборудования для таких размеров нет. Я навел справки, разрезать можно только на фабрике мраморных изделий «Мэйли». Да и полировальные машины у нас используются для полировки браслетов или поверхности драгоценных камней, для такого большого камня не годятся, подойдут только машины большого размера, они тоже лишь на фабрике мраморных изделий. Камень после разрезания получается грубый, тусклый и неровный, отполировать до глянца можно только после первоначальной грубой шлифовки и последующей тонкой, лишь тогда он станет красивым и ярким. Но абразивы, которые используются на фабрике мраморных изделий, отечественного производства, требования по шлифовке мраморных плит не такие высокие, как для драгоценных камней. Наши камни именно такие, поэтому мы используем импортные японские абразивы. Сначала грубо полируем отечественными, потом наводим тонкую шлифовку японскими. Образцы будут готовы только завтра, видите ли, шеф… – Ван Дунфан глянул на меня, боясь, что я сейчас взорвусь.

Вообще-то такие вопросы, конечно, касаются ювелирной компании, они сами их решают, и дело с концом. Но запрос был сделан мной лично и был связан с получением компанией немалой прибыли. Ван Дунфан боялся допустить ошибку, не стал звонить и примчался сам.

Взглянув на него с этой стороны, я про себя порадовался: значит, предан и компании, и мне. И снисходительно улыбнулся:

– Ты, Дунфан, все правильно делаешь, я в ваших делах на фабрике не разбираюсь. Хм, ты чуть перестарался, можно было и по телефону позвонить. Попозже так попозже.

Фабрика компании расположена в южном пригороде, не ближний свет, похоже, он сегодня не только у себя на фабрике побывал, но и на пару фабрик мраморных изделий смотался, и так устал до чертиков, а еще в офис явился, чтобы доложить обстановку. Чувствует ответственность, так что эта его преданность заслуживает моей улыбки. Довольно было бы и пары слов, чтобы успокоить, но он наверняка посчитал, что в данном случае стоит явиться самому.

– Завтра доделаете, поместите в футляр из красного дерева и вот здесь поставите. – Я указал туда, где стоял подаренный тайваньцем розовый камень. – Его тайванец увезет с собой. Потом сообщите Хуан Хэ, что послезавтра приглашаю его в офис обсудить проект по экологически чистым продуктам.

Ду Цзюаньхун с Ван Дунфаном переглянулись, поняв, что преследую я совсем иные цели: как говорится, мысли Старого Пьяницы обращены не к вину[33]. Проект по экологически чистым продуктам еще не готов до такой степени, чтобы я мог лично обсуждать его с Хуан Хэ. Приглашал я его под предлогом обсуждения в основном для того, чтобы он увидел розовый камень нашей компании.

Они вышли, а я взял трубку и набрал номер Хэ Жэньцзи. Нужно понять, в каком состоянии его переговоры с Хуан Хэ по этому проекту. Перед появлением тайваньца необходимо подуспокоиться.