Мнимая смерть - [85]

— Вы не знаете, палатку на Экебергсшлетте еще не убрали?

— Съемочный павильон? Нет. Полиция закончила работать в нем вчера. Нам сообщили, что они все сфотографировали и собрали улики, а саму палатку им не было смысла изымать. Полицейские позвонили и сказали, что мы можем ее забрать.

Они должны быть там. Хеннинг снова выглядывает на улицу. Под дождем он промокнет до нитки. Такси не решит проблему. Он смотрит на свой шлем.

— Отвезти вас?

Он мгновенно поворачивается к Анетте.

— У тебя есть машина?

— Да. А почему бы ей не быть?

Он думает — действительно, почему бы ей не быть?

— А у тебя сейчас что, нет занятий?

— Я уже говорила, у меня сейчас должна была быть встреча с Ингве, но его здесь нет, так что…

Он хлопает ладонью о ладонь.

— Если он находится совершенно в другом месте, а вы знаете где и почему, я с удовольствием предоставлю вам транспортные услуги. Мне это ничего не стоит. Я спокойно могу отвезти вас.

Предложение слишком заманчиво, и Хеннинг не может отказаться.

— Машина рядом?

— Прямо за вами, — говорит она, указывая ему за спину.

— Хорошо. Тогда едем.

Глава 63

За время короткой перебежки от здания колледжа до парковки они успевают промокнуть насквозь. Анетте сперва открывает дверь со своей стороны, усаживается в машину и только потом открывает дверь Хенннингу. Он ныряет в маленький темно-синий «поло», который, несмотря на то что ему не меньше пятнадцати лет, находится в хорошем состоянии. В салоне на удивление не пахнет парфюмом, а ведь машина принадлежит девочке. Но что-то подсказывает Хеннингу, что Анетте не очень интересуется всякими разными духами.

Анетте заводит автомобиль, включает дворники и задом выезжает с парковки. Она собирается продолжить движение, но внезапно останавливается и поворачивается к нему. Звук щеток, мечущихся по стеклу, смешивается с гудением еще не прогревшегося двигателя.

— Что происходит? — спрашивает она. Хеннинг вздыхает. Я не могу рассказать ей о Стефане, думает он. Не он решает, когда можно рассказывать о таких событиях.

— Мне надо поговорить с Фолдвиками.

— С обоими?

— Да.

— Зачем? Это как-то связано со Стефаном? Или Хенриэтте?

Он кивает.

— Но я еще не знаю с кем. И как.

Достаточно завуалированно, думает он. Но это ведь на самом деле так. Хеннинг понятия не имеет, что происходит, и не знает, что скажет Фолдвикам, когда или если он их встретит. Но у Хеннинга есть чувство, что ему обязательно надо их найти и что сделать это следует как можно быстрее.

— Пожалуйста, Анетте, поезжай. Хорошо? Я потом все тебе расскажу. А сейчас, мне кажется, у нас нет времени на споры.

Анетте продолжает смотреть на него, проходит несколько секунд. После чего она включает первую передачу и начинает движение. Он про себя благодарит ее.

Они выезжают на улицу Фреденсборгвейен. Надо бы позвонить Брогеланду, думает Хеннинг, рассказать о моих мыслях, но не могу. Не сейчас.

По дороге они не разговаривают. Его это устраивает, он может привести мысли в порядок. Анетте ведет машину осторожно, но не по-женски осторожно, а осмотрительно, не нажимая резко ни на газ, ни на тормоз. Она тащит «поло» по длинному извилистому подъему мимо старого здания Института торговли, на склоне над которым уютно расположился ресторан «Экеберг», Хеннинг видит раскинувшийся между островами Осло-фьорд, паромы у причалов, частные суденышки, вышедшие в море, несмотря на жуткий дождь. Они проезжают мимо несчастного велосипедиста, не обращающего внимание на воду, которой обдала его машина Анетте.

Глядя на потоки дождя, Хеннинг думает о Стефане, представляет себе его в палатке, с камнем, поднятым над головой, его переполняет гнев, он не может остановиться, пока из тела Хенриэтте не уходит жизнь, пока он не исхлещет ее кнутом и не отрубит руку. Откуда взялась такая ярость? И как все это связано с наказаниями худуда?

Он вспоминает фотографию Стефана, висящую на стене в кабинете его отца, газетную статью и ее содержание. И теперь, когда Хеннинг представил себе ход событий, а после этого проанализировал содержание статьи, все становится на свои места.

Черт, как же все просто.

От колледжа до района Экеберг они доехали всего за десять-двенадцать минут. Хеннинг видит белую палатку, как только они выезжают на равнину Анетте проезжает через шлагбаум платной дороги. Хеннинг просит ее остановиться в кармане у автобусной остановки сразу за шлагбаумом. Она делает как он говорит.

— Спасибо, что подбросила, — благодарит он и берется за ручку двери.

— Но…

— Тебе сейчас не следует здесь находиться, Анетте. Просто уезжай. Спасибо, что привезла меня сюда.

Анетте собирается что-то сказать, но Хеннинг замечает, что она передумала.

— Наверное, обо всем этом я сегодня вечером прочитаю в газете, — говорит она, едва заметно улыбаясь. Может быть, думает он, выбираясь из машины. Уверенным движением он захлопывает за собой дверцу. Струи дождя обрушиваются ему на голову. Прикрывать ее уже не имеет смысла.

Хеннинг смотрит, как Анетте уезжает, и выходит на асфальтированную дорожку, ведущую к школе. На улице никого нет, никого нет во дворе школы Экеберга, никого на траве. У палатки нет припаркованного автомобиля. Хм, думает он, неужели я ошибся? Неужели их здесь нет?