Мнимая смерть - [36]

наша работа. Мы живем ею.

— А как насчет тебя?

После такого долгого вступления Хеннингу хочется продолжить свою речь, но вопрос заставляет его замолчать. Он пытается придумать разумный ответ, но не может.

— Нет.

Тарик кивает. Хеннингу кажется, что во взгляде его сквозит одобрение, но он не уверен.

— Мой брат работает таксистом.

— У него своя лицензия?

— Нет.

— А на кого он работает?

— Умар.

— Кто это?

— Друг.

— А как его полное имя?

Тарик вздыхает.

— Умар Рабия Рашид.

— А ты чем занимаешься?

Он удрученно смотрит на Хеннинга.

— Я фотограф.

— Свободный художник или работаешь на кого-нибудь?

— Фрилансер.

Хеннинг пытается приподняться на мягком стуле, но снова соскальзывает вниз.

— Твой брат не хотел открывать дверь, когда вчера за ним пришла полиция, и он сжег свой компьютер. Ты знаешь, почему он это сделал?

В глазах Тарика появляется беспокойство, отмечает Хеннинг. Тарик достает новую сигарету и закуривает. А потом отрицательно качает головой.

— Никаких предположений?

Он снова качает головой.

— Этим компьютером пользовался только мой брат. У меня есть свой.

— И ты никогда не видел, что он на нем делал?

— Да нет, ничего особенного. Болтался по Сети. Писал письма. Мы скоро закончим? У меня встреча с товарищем.

Хеннинг кивает.

— Еще пара вопросов, и я уйду.

В тот же миг раздается стук в дверь. Три коротких удара. Тарик оборачивается, изображая удивление.

— Твой товарищ?

Тарик встает, ничего не отвечая.

— Если это другой журналист, захлопни дверь у него перед носом, — говорит Хеннинг, хихикая. Тарик идет к двери. Хеннинг видит его со своего места. Тарик быстрым движением распахивает дверь.

— Какого черта…

И тут Тарик получает две пули прямо в грудь.

Глава 24

Выстрелы не производят шума, но они такие мощные, что Тарик Мархони отлетает к стене. Хеннинг успевает заметить два небольших красных фонтанчика, бьющие из его груди, но не успевает среагировать, пока в поле его зрения не появляется дуло пистолета, торчащее в дверях. Кто-то заходит в квартиру. Этот кто-то видит, как Тарик затихает у стены. И мужчина выпускает еще одну пулю в лоб Тарику.

Ни хрена себе!

Хеннинг пытается как можно тише подняться, но он так глубоко увяз в мягком стуле, что не может встать незаметно. Хеннинг видит, как дуло пистолета поворачивается на 90 градусов — теперь оно смотрит в его сторону, — и успевает броситься на пол до того, как в спинке стула появляется дыра величиной с глаз, как раз на том месте, где секунду назад находилась его голова, обивка стула рвется, из нее вылетают пенорезина и текстиль, он слышит шаги и думает, что ему кранты, что ему, черт возьми, полный кабздец, наступивший до начала, он в панике смотрит по сторонам, видит в гостиной еще одну дверь, дверь, ведущую в другую комнату, выбора у него нет, ему надо попасть туда, он встает на ноги, бежит, насколько это возможно с такой ногой, как у него, чувствует боль в бедре, нога сопротивляется, но Хеннинг добирается до двери, дергает ее на себя, она открывается, он снова слышит звук «пуфф», позади него в двери появляется отверстие, но пуля пролетает мимо, он попадает в другую гостиную, маленькую, с большим окном, к которому он и направляется, быстро добегает до него, дергает за ручку, но не в ту сторону, он толкает окно наружу, но оно открывается на несколько сантиметров и резко останавливается, он толкает еще раз, сильнее, но оно замирает на том же месте, он оборачивается, кто-то еще не вошел в комнату, Хеннинг смотрит на окно, понимает, почему оно не открывается, видит стопор, но его можно открыть нажатием, он нажимает и тем же движением толкает раму наружу, и теперь окно распахивается, открывается полностью, он забирается на подоконник, выглядывает наружу, видит, что до земли как минимум два метра, и на короткое мгновение вспоминает балкон, на котором стоял вместе с Юнасом и собирался прыгнуть, и в ту же минуту слышит, что кто-то входит в комнату, Хеннинг готов в любой миг почувствовать острую оглушительную боль в спине, но прежде, чем он успевает подумать, он уже находится в воздухе, не чувствуя под собой опоры, он машет руками, не находя в себе сил посмотреть вниз, но он знает, что земля где-то там, под ним, и внезапно он ее касается, колени подгибаются, Хеннинг падает вперед, выставив руки, царапает ладони, перекатывается, почти что вываливается на дорогу, на трамвайные рельсы, но угроза сверху гораздо опаснее, думает он, в том окне все, что кому-то надо сделать, — это пройти несколько шагов и прицелиться, и все кончится, Хеннинг поднимается на ноги, слышит звук приближающегося автомобиля, но продолжает бежать, забыв о боли в ноге и бедре, он сам себе приказывает просто бежать, он не видит, в каком направлении несется, кругом асфальт и грязь, он видит угол дома, желтого, не соображает, где он находится, просто продолжает бежать, хватается за что-то, на ощупь напоминающее стену, и заворачивает за угол в тот момент, когда две пули одна за другой попадают в стену дома, но Хеннинг недосягаем, он находится на маленькой улочке с односторонним движением, наверное, это улица Святого Халлварда, думает он, каким чудесным совпадением это могло бы стать, если бы все закончилось здесь, но сейчас он не хочет думать о своей матери, значение имеет только то, что кто-то больше не может попасть в него, и он продолжает свой бег, слышит, как в груди колотится сердце, чистый адреналин, прямо в венах, он бежит мимо припаркованных машин, фигур, нарисованных на стенах красной и черной краской, дорога поворачивает, он следует ее изгибам, бежит изо всех сил, не чувствуя под собой ног, только замечает нечто странное, будто весь он двигается не в такт, потому что нога и бедро не могут разобраться, кто из них что будет делать, но ему плевать на это, Хеннинг думает, что ему надо убежать как можно дальше от того дома и стрелка, потому что тому тоже надо выйти на улицу и убраться, Хеннинг думает, что ему надо сообщить в полицию, но сначала добраться до безопасного места, до места, где он сможет перевести дыхание и говорить не задыхаясь, он видит свободное пространство,