Мнимая смерть - [24]

«Святой Халлвард» — это сладкий ликер на травах, созданный на основе картофельного спирта, в котором содержится достаточно алкоголя, чтобы успокоить одурманенную душу. И теперь не проходит и недели, чтобы Хеннинг не заехал к маме и не пополнил содержимое бара. Минимум двумя бутылками. Она обижается, если он привозит одну.

Хеннинг много размышлял об этом и пришел к выводу, что, если она хочет допиться до смерти, он не должен ей мешать. Мама не особенно волновалась, когда он женился, а на крестинах Юнаса пробыла всего час. Она даже не плакала, когда Юнас умер, хотя и пришла на похороны. Она пришла одной из последних, но не села впереди, рядом с ними, а постояла у двери и покинула церковь сразу после окончания церемонии. И даже когда он лежал в ожоговом отделении больницы Хаукеланда, она не пришла его навестить и не позвонила узнать, как он себя чувствует. Когда Хеннинга перевели в Сюннос, мама приезжала дважды, но каждый раз задерживалась не больше чем на час. Почти не смотрела на него и почти не разговаривала.

Ликер, «Мальборо лайтс» и журнал «Се ог Хор».

Он чувствует, что не может отказать ей в тех трех радостях, что у нее остались в жизни, хотя ей всего 62 года. Мама очень мало ест, хотя он регулярно заполняет ее холодильник продуктами. Хеннинг старается разнообразить ее меню, включать в него немного протеинов, кальция, питательных веществ, но она ест очень мало.

Иногда он готовит ей обед, который они вместе съедают, сидя в кухне за маленьким столиком. Они не разговаривают. Просто едят и слушают радио. Хеннинг любит радио. Особенно когда находится в гостях у мамы.

Он не знает, почему она так на него злится, возможно, потому, что он никем не стал, в отличие от сестры — министра юстиции Трине Юль-Осмундсен. Она строгий руководитель. Ее любят даже в полиции. Но это Хеннинг знает только со слов матери.

Он не общается со своей сестрой. Она так захотела. Он уже давно оставил попытки возобновить контакт. Хеннинг не может точно сказать, почему так произошло, но в один прекрасный момент, когда они начали взрослеть, Трине перестала с ним разговаривать. Когда ей исполнилось восемнадцать, она уехала из дома и не возвращалась даже на Рождество. Но она писала, писала письма — только маме и ни разу ему. Его даже не пригласили к ней на свадьбу.

Семья Юль. Не стандартная семья формата А4. Но другой у него нет.

Глава 17

Хеннинг смотрит на свое пианино. Оно стоит у стены. Когда-то он обожал играть на пианино, но сейчас не уверен, что сможет продолжать музицировать. И это не имеет никакого отношения к его рукам. Потому что пальцы работают, несмотря на то что они обожжены.

Он помнит тот вечер, когда узнал, что Нора беременна. Это было вскоре после свадьбы, они планировали беременность, но слышали о многих парах, которые безуспешно на протяжении многих лет пытались завести ребенка. Но у Хеннинга и Норы получилось с первой попытки. Сразу в десятку.

Он сидел и работал в кабинете, и тут вошла Нора. По ее лицу было понятно: что-то произошло. Она нервничала и радовалась одновременно. Она боялась, приходила в священный ужас от того, какой процесс они запустили, какую ответственность совершенно осознанно взвалили на себя.

Я беременна, Хеннинг.

Он помнит ее голос. Осторожный, дрожащий. Быструю улыбку, скользнувшую по губам и исчезнувшую от неуверенности, которую он так в ней любил. Хеннинг подошел к ней, обнял и поцеловал.

Вот черт, как же он ее тогда поцеловал.

В тот вечер Нора была беременна около семи недель. Он помнит, что она рано легла спать, потому что ее тошнило. Он же еще долго сидел и размышлял, прислушиваясь к тишине, стоявшей в их квартире. А потом сел за пианино. В то время он много работал и целую вечность не подходил к инструменту. Но так всегда бывает, когда Хеннинг усаживается перед клавишами после долгого перерыва. Что бы он ни играл, звучит великолепно.

В тот вечер он написал, возможно, лучшую из своих песен. Он зашел к Норе, поднял ее из постели и сыграл ей эту песню. Она стояла позади него, борющаяся с тошнотой и такая прекрасная, а его пальцы в это время ласкали черные и белые клавиши. Это была меланхолическая песня с нежной мелодией.

Нора положила руки ему на плечи, наклонилась и обняла его. Хеннинг назвал песню «Маленький друг». Он много раз играл ее Юнасу, когда тот уже родился. Юнасу нравилось слушать ее по вечерам перед сном. Хеннинг написал для нее текст, но он никогда не умел писать хорошие стихи. Так что по большей части он просто напевал мелодию без слов.

Надо было ему сыграть «Маленького друга» на похоронах, но он сидел в кресле-каталке, упакованный в гипсы и повязки. Мог бы, конечно, сыграть кто-нибудь из друзей, но это не то же самое. Играть должен был он сам.

Пока священник служил панихиду, Хеннинг напевал. С тех пор он не пел.

Одна мысль не давала ему покоя целый день. У всех криминальных репортеров имеются хорошие источники. У Хеннинга есть совершенно замечательный источник. Во всяком случае, был. Он не уверен, имеется ли этот источник по-прежнему в его распоряжении. Он даже не знает, женщина это или мужчина, потому что так было всегда. Таков был уговор. Хеннинг не должен был знать, кем является он или она, а если бы он попытался это выяснить, то их отношения прекратились бы навсегда.