Мнемозина, или Алиби троеженца - [5]
– Да нисколечко, если только о тебе, – усмехнулась дрянная девчонка, кладя свои израненные ножки на соседнее пляжное креслице.
– Ей-богу, здесь что-то не так, – прищурилась на меня Мнемозинка, заботливо так обмазывая зеленкой ножки зловредной Ритки, и тут же обматывая их бинтом.
– А с чего это вдруг ты стала такой подозрительной, – засмеялась Ритка.
Вот курва малолетняя, как притворяться может!
– Пожалуй, я уже того, пошлепаю, – вздохнул я, и, встав, побрел на набережную к своему коттеджу.
– Стойте, да куда вы? – догнала меня Мнемозинка.
– Очень хочу нажраться, – по-честному признался я.
– А можно я с вами?! – жалобно улыбнулась Мнемозинка.
– Валяйте, – махнул я рукой, кисло улыбаясь яркому солнцу.
– И почему вы такой серьезный?! – спросила Мнемозинка.
– Просто, подумываю о Вечном, – моя улыбочка была явно какой-то беззащитной, как у ребенка, потому что мне так и хотелось разрыдаться от жалости-то к самому себе, и чтобы Мнемозинка меня еще пожалела, ну, а я бы утешился, а потом свалил бы все в одну кучу и скрыл бы на конец свое разочарование в ее блядовитой красоте.
– Вы, что же, философ?! – улыбнулась мне Мнемозинка.
– Скорее, ипохондрик, – вздохнул я, пытаясь в действительности показаться ей гнусным меланхоликом.
– Ну, это же лечится, – обнадеживающе улыбнулась Мнемозинка, пожимая мою ручку.
– Интересненько, это, каким же таким способом? – поинтересовался я.
– Это лечится Любовью, – Мнемозинка шутя, повернулась ко мне бочком, да потом как щелкнет меня по носу, что я от этого щелчка сразу так густо покраснел, ну, точно мне кто-то всю рожу кипятком из ведра облил.
– Мнемозинка, ты куда?! – захныкала, чуть прихрамывая, ковыляющая позади нас Ритка.
– Я же отдала тебе ключики от номера, что тебе от меня еще нужно? – Мнемозинка сразу перестала улыбаться, вот оказывается, как ей избалованное дитя надоело!
– Ничего, – Ритка опустила голову и похромала дальше к набережной.
– Кажется, вы уж очень суровы для няни, – усмехнулся я.
– Если бы вы тоже несколько лет провели рядом с этим чудовищем, вы бы еще не так обращались с ней, – хитро улыбнулась Мнемозинка, и тут как придвинется ко мне со своими раскрытыми губищами, у меня в башке так сразу все и помутилось, а сам так и отскочил от нее, как ужаленный, даже отбежал на несколько шагов.
– Что это с вами? Вам, что, не здоровится?! – удивилась она.
– Да, нет, со мной-то ничего, со мною все почти в порядке, – вздохнул я, – только бы с вами, Мнемозинка, я желал иметь исключительно чистые и духовные отношения! И уж никакой-такой грязной любви, и уж тем более секса!
– Ну, что ж, пойдем, чистюля, – странно засмеявшись, шепнула Мнемозинка, снова поглаживая мою руку, – между прочим, здесь неподалеку есть очень приличный ресторанчик! Там даже бывает наша русская водка!
Из дневника невинного садиста – Германа Сепова: Безумие и Секс
Мнемозинка безумна от любви ко мне. Само выражение ее лифчика, тьфу-ты, личика, уже говорит о том, что она сошла с ума. Впрочем, как я догадываюсь, она давно сошла с ума, еще с того дня, когда достигла своей половой зрелости.
Цветочек раскрылся, издавая безумные ароматы, призывающие к себе таких же безумных насекомых, но я – не насекомое, мне достаточно находиться вблизи цветка, чтобы насладиться его ароматом.
Правда, иногда Мнемозинка издает слишком острый ароматик, щекочущий все мое нутро, но я это воспринимаю, не иначе, как форму ее неадекватного восприятия противоположного пола, то есть меня. Мнемозинка безумно сексуальна, но, я знаю, что секс основан на том, что люди не осознают тех ощущений, о которых думают.
Человек в сексе приговаривает сам себя к смертному наказанию, а безнравственный человек сам стремится к сексу как к Смерти. Прерывистость сексуальных движений очень ярко обозначает его безумное уродливое начало.
В сексе люди борются друг с другом, но никак Добро со Злом, в сексе люди борются друг с другом, превращая случку в ремесло! Черт, даже стихи получаются!
Физическая близость – это уродство, а все человечество в нем само по себе ничтожно! Секс наделяет огромным и заразным злом!
И все, кто трахает других, заглядывает в свою душу редко!
Человек в сексе думает, что познал самого себя, но на самом деле он только почувствовал свое мерзкое нутро, свою скользячку и паденье!
Съедение себя другим! Сам по себе секс любопытен, но лучше его созерцать!
В сексе человек ежится – исчезает и сморщивается до точки. В сексе человек обладает чертами палача!
Секс ограничивает мир человека до одной точки бесконечного растворения себя в другом. Секс – это неизлечимая и очень странная болезнь
Может поэтому, я веду себя с Мнемозинкой как врач-психиатр, осознавая масштаб ее болезни, и хладнокровно скрывая от больной ее диагноз, ибо безумная Мнемозинка никогда не осознает себя таковой, ибо в своих глазах она будет оставаться здоровой…
Глава 2. Муж, окольцованный как птица
Мой взгляд спокоен, как море, а я тихохонько попердываю себе в удовольствие, поплевывая сверху на водичку, и глажу этак ручкой гладенькие камушки, а еще я поглаживаю с ленцой симпатичное тельце Мнемозинки.
Мнемозинка, психопатка, отвыкшая от обыденной жизни, днями она почитывает сонники, ну, а ночами ей снятся кошмары, а все потому, что во сне она кричит, как во время своего оргазма. А я вот, боюсь спать с Мнемозинкой, я даже не помню, как сделался ее мужем, как заказал спецрейс из Египта обратно в Россию, тут ведь вот какая беда, несколько капелек спиртного, чуть-чуть успокоительного-снотворного и ты уже окольцован, как птичка божия, правда, изучаемая для какой-то своей непонятной науки этими орнитологами, мать их ети! А уж, что ночью творится?!
Цикл стихотворений о Мухе, Мухотренькине, представляет собой любовный эпос – юмористическо-эротическое фэнтэзи, где главный герой своими фантастическими сверхвозможностями превосходит образ Дон-Жуана и летит по жизни, как муха, на все вкусное и сладкое, что есть в любви, поражая своей любовной силою всех дев.
«Метафизика профессора Цикенбаума» представляет собой любовный эпос с элементами абсурда, где везде торжествует в своем страстном и безумном проявлении одна любовь, любовь чистая и грязная, любовь корыстная и бескорыстная. Все стихи эпоса взаимосвязаны между собой несколькими героями – профессором Цикенбаумом, Амулетовым, Мухотренькиным, Сидоровым, Шульцем и автором эпоса. Смысл эпоса обозначить любовь как единственную меру вещей и великую тайну нашего странного и неполноценного существования.
В книгу писателя и поэта Игоря Соколова вошли лучшие эротические стихи и просто стихи о любви. Роман Игоря Соколова «Двоеженец» был издан в США в 2010 году.
В сборник «Любовь в эпоху инопланетян» вошли эротическо-философские рассказы о любви с элементами абсурда и черного юмора.
История любви женатого начальника и секретарши превратилась не просто в стихотворный цикл, а в целую поэму, в которой реальность так сильно переплелась с вымыслом и абсурдом земного существования, что стала своего рода философской притчей об испытании человека Богом, но это осмысление будет передано гораздо позднее и в более грустной части, где любовь начальника и секретарши заканчивается реальным разрывом.
Роман «Человек из грязи, нежности и света» представляет собой одновременно искрометную пародию на низкопробное чтиво, и эротическую трагикомедию, в которой хаос жанров – фэнтези, сатиры, триллера и детектива – соседствует с одним единственным желанием – вывернуть наизнанку все человеческие чувства и пороки, чтобы хорошенько разглядеть в человеке и зверя, и Бога, всегда поклоняющегося только одному Эросу – Богу Любви..
Всю свою жизнь прекрасная Маддалена разрывалась между первым мужем — преданным Антонио — и отчаянным сорвиголовой Спартаком, который любил ее, но не способен хранить верность. Символ их любви, жемчужная брошь, служит Маддалене талисманом. Все потеряв, она стремится во что бы то ни стало вернуть свой талисман — чтобы передать внуку. Именно ему предстоит возродить былое могущество семьи и завоевать любовь своей прекрасной дамы.
Ее зовут Миллисент, Милли или просто Мотылек. Это светлая, воздушная и такая наивная девушка, что окружающие считают ее немного сумасшедшей. Милли родилась в богатой семье, но ее «благородные» родители всю жизнь лгут и изменяют друг другу. А когда становится известно, что Милли — дитя тайного греха своей матери, девушка превращается в бельмо на глазу высшего света, готового упрятать ее в дом для умалишенных и даже убить. Спасителем оказывается тот, кого чопорные леди и джентльмены не привыкли пускать даже на порог гостиной…
Вы пробовали изменить свою жизнь? И не просто изменить, а развернуть на сто восемьдесят градусов! И что? У вас получилось?А вот у героини романа «Танцы. До. Упаду» это вышло легко и непринужденно.И если еще в августе Ядя рыдала, оплакивая одновременную потерю жениха и работы, а в сентябре из-за пагубного пристрастия к всемерно любимому коктейлю «Бешеный пес» едва не стала пациенткой клиники, где лечат от алкогольной зависимости, то уже в октябре, отрываясь на танцполе популярнейшего телевизионного шоу, она поняла, что с ее мрачным прошлым покончено.
Жизнь Кэрли Харгроув мало отличается от жизни сотен других женщин: трое детей, уютный домик, муж, который любит пропустить рюмочку-другую… Глубоко в сердце хранит она воспоминания о прошлом, не зная, что вскоре им предстоит всплыть — после шестнадцатилетнего отсутствия в ее жизнь возвращается Дэвид Монтгомери, ее первая любовь…
Кто сейчас не рвётся в Москву? Перспективы, деньги, связи! Агата же, наплевав на условности, сбегает из Москвы в Питер. Разрушены отношения с женихом, поставлен крест на безоблачном будущем и беззаботной жизни. И нужно начинать всё с нуля в Питере. Что делать, когда опускаются руки? Главное – не оставлять попыток найти своё истинное место под солнцем! И, может быть, именно тогда удача сложит все кусочки калейдоскопа в радостную картину.
Трогательная и романтичная история трех женщин из трех поколений большой и шумной ирландской семьи.Иззи, покорившая Нью-Йорк, еще в ранней юности поклялась, что никогда не полюбит женатого мужчину, и все же нарушила свой зарок…Аннелизе всю себя отдала семье — и однажды поняла, что любимый муж изменил ей с лучшей подругой…Мудрая Лили долгие годы хранит тайну загадочной любовной истории своей юности…Три женщины.Три истории любви, утрат и обретений…