mmmavro.org | День 28, Ножницы - [3]

И вот теперь доллары вдруг действительно свалились. Дальше обманывать себя и тешить иллюзиями было бесполезно. Версия о шутке рушилась. Что-то действительно происходило. «Шутка»!.. Хороша «шутка»! На миллион долларов. Доллары – это уже не шутка!

Черновский подошел к столу и бездумно взял в руки одну из пачек. Сам не зная зачем повертел в руках и поднес к носу.

Новенькие! Только что отпечатанные. Пахнут еще. Черт бы их побрал!!!

Радости никакой Черновский не чувствовал. (Всё же столько денег!) Только глухую тоску и апатию. Что добром всё это не кончится, он уже не сомневался. Дьявол просто так подарков не делает.

А если в монастырь их пожертвовать? В церковь? – вяло подумал он. – Как Маргарита в «Фаусте»? А-а!.. – бесполезно!.. – он безнадежно вздохнул и расслабленно махнул рукой. – Чем для нее всё это кончилось, для этой Маргариты?..

А ножницы!!?? – неожиданно сообразил Черновский и едва не задохнулся от ужаса. Его словно волной какой-то ледяной окатило! – Если есть доллары, то должны быть и ножницы!

Он почувствовал себя как Кощей Бессмертный, воочию увидевший вдруг, что Иван-царевич уже держит в руках его последнюю, заветную иголку. Сейчас вот чуть шевельнет пальчиками и… Дзинь!.. Щелк! Черт!! Где эти проклятые ножницы!!??

На столе ничего, кроме долларов, не было. Черновский, тяжело дыша, лихорадочно начал рыться в долларах, расшвыривая пачки. Поначалу он пытался действовать аккуратно, но руки у него дрожали, пачки сыпались на пол. Перерыв все пачки и так ничего и не найдя, Черновский на секунду остановился, а потом бросился исследовать сами пачки. Каждую пачку в отдельности. Мять их, перегибать, рассматривать.

Может, внутри где-нибудь спрятаны? Да где же они, черт их возьми!!?? Где!!!???

Бросив последнюю пачку, Черновский остановился и вытер вспотевший лоб. Пусто! Ну и чего? Где они? Доллары есть, ножниц нет!? Что всё это значит!? Не может их не быть!!

Внезапно в сердце Черновскому что-то кольнуло. Он испуганно замер и прислушался к своим ощущениям и в следующее мгновенье покачнулся и грузно оперся рукой о край стола. Ему захотелось закричать, завизжать-заверещать от совершенно непереносимого страха, как свинья! как поросёнок, которого собираются резать!! Ви-и-и-и-и!!!!!

Он нашел наконец ножницы. Обнаружил их. Ножницы были в нем самом, внутри его. У него в душе. Он ясно чувствовал их. Чувствовал эту туго натянутую, тонкую нить Ксюшиной жизни, Ксюшиной судьбы. И знал, что может в любой момент ее перерезать. Стоит только захотеть. Одно короткое движение и… Чик!..

И знал также, что и у нее в душе отныне есть такая же. Такая же точно нить. Жизни и судьбы. Только его собственной. Нить и ножницы. Блестящие и остро отточенные. И что она тоже в любой момент ими может… Вжик!..

Каждый из них был отныне заложником другого. Находился в его полной и безраздельной власти. И это было ужасно.

____________________________

Когда через полчаса Ксюша проснулась и вышла из комнаты, Черновский сидел на столе, свесив ноги, и курил, рассеянно стряхивая пепел прямо на пол. Рядом с ним на столе лежала груда долларов.

Ксюша остановилась как вкопанная, зачарованно на них глядя. Потом медленно подняла взгляд на мужа.

 – Что это?

 – Что-что!.. – принужденно усмехнулся тот. – Сама видишь, что. Миллион долларов, как нам вчера и обещали. На блюдечке с голубой каёмочкой. Всё точно, как в аптеке. Тютелька в тютельку! Вы не в церкви, вас не обманут!

Черновский пытался за развязностью тона скрыть свое смятение и замешательство, но ему было не по себе. Очень даже не по себе!.. Жутко как-то… На душе было тяжело. Как будто там лежала огромная тысячепудовая чугунная плита.

 – Откуда они взялись? – неуверенно спросила Ксюша, переводя глаза с глупо хихикающего мужа на доллары и обратно.

 – Откуда-откуда!.. – преувеличенно-бодро пожал плечами Черновский. (Чего я повторяю всё как попка! – тут же раздраженно подумал он.) – Ниоткуда. С неба свалились! – он комически воздел руки и завёл глаза. – Как и наш вчерашний гость. Я вошел, а они на столе лежат.

 – И что теперь? – Ксюша, судя по всему, совершенно растерялась и никак не могла сориентироваться в происходящем.

 – А что теперь? (Тьфу ты! – со злобой выругался про себя Черновский. – Заклинило.) Ничего. Всё прекрасно! Денег у нас теперь полно!.. Куры не клюют! – он небрежно поворошил свободной рукой доллары. – Заживем на славу. Правда? – совершенно неожиданно для себя добавил Черновский, как-то искательно и в то же время слишком уж пристально глядя на жену. Словно хотел заглянуть ей в душу.

 – Не знаю… – еще более неуверенно протянула Ксюша и медленно пожала плечами. – Наверное… Ну, да…

 – Слушай, Ксюш! – Черновский замялся, исподлобья поглядывая на жену. – А ты… ничего не чувствуешь?.. – он на секунду отвел глаза, потом опять бросил на жену быстрый взгляд. – Ну, ножницы, нить судьбы… – помнишь, он там говорил… – неохотно пояснил Черновский, видя, что жена смотрит на него с недоумением.

 – Да нет, вроде… – начала было Ксюша и вдруг остановилась. Лицо ее исказилось, дыхание стало частым и прерывистым. – Чувствую! – глядя на мужа широко раскрытыми глазами, потрясенно объявила она. Сердце у Черновского покатилось куда-то в пропасть. – Чувствую! – упавшим голосом еле слышно повторила Ксения.