MMIX - Год Быка - [19]
Какая же общая философская идея объединяет этих трёх мыслителей? Какое слово всплывает вслед за именем Ницше так же, как «чистый разум» при упоминании Канта? Правильно, идея «сверхчеловека». Именно Кант впервые в новой классической философии сформулировал идею незавершённости творения человека. В той самой программной статье, которую отчасти пересказал Воланд, Кант утверждает, что для совершенного развития всех природных задатков человека необходимым условием будет «всемирно-гражданское состояние». И общество, и человек должны перейти в качественно новое состояние. Нетрудно понять, что эта идея является переложением на современный язык науки учения Иисуса о Царстве Божьем, что совсем даже не противоречит сюжету нашего Романа.
Однако даже самая великая идея в начале своего осуществления не только объединяет, но и раскалывает сторонников противоречивых толкований. Одной из таких интерпретаций кантовской идеи «нового человека» является ницшеанский «сверхчеловек». Хотя ни эстетика смерти, свойственная Ницше, ни его стремление искать истину в древних арийских корнях не могли быть близки Булгакову. Тем не менее, Ницше, как и мастер, написал «роман» о древнем пророке. После написания своего труда мастер, как и Ницше, впал в безумие. Да и в своем отношении к жизни обезумевший мастер будет ближе к идеям Ницше, чем явная антитеза в лице Иешуа.
Что касается Горького, то в его творчестве тема «нового человека» звучит рефреном, а в пьесе «Дети Солнца» главный герой повторяет пародийный образ Канта у Гёте, стремясь создать в химической колбе «гомункула». Однако главным в биографии Горького является не письменное творчество, а общественная деятельность – попытки воплотить эти идеи в советскую действительность. Горький был инициатором создания трёх замечательных учреждений – Центральной комиссии по улучшению быта учёных (ЦеКУБУ), Всесоюзного института экспериментальной медицины (ВИЭМ) и Союза советских писателей. Причём первое из них возглавляла гражданская жена Горького – М.Андреева, второе – его лечащий врач Сперанский, а третье – сам Горький. Все три заведения призваны создать нового человека, раскрыть творческие задатки советских людей, в массовом порядке раскрыть таланты ученых, писателей или продлить их творческую жизнь.
Все три учреждения обозначены или даже подробно отражены в булгаковском Романе. Во-первых, это Массолит во главе с М.А.Берлиозом. Чтобы не было сомнений, Булгаков в первой же главе привязывает предсказание смерти лидера писательской организации к астрономическим знамениям – солнечному затмению в день между смертью и похоронами Горького. Похороны писателя с процессией из Колонного зала мимо Александровского сада тоже указывают на Горького-Берлиоза, и на Союз писателей как прообраз Массолита.
Второе заведение – экспериментальная клиника доктора Стравинского, опознать прототип которого в руководителе ВИЭМ А.Д.Сперанском позволяет присутствие его знаменитого пациента как прототипа мастера. Наконец, третье заведение – это возглавляемый женой Горького Дом учёных на Пречистенке, описание и месторасположение которого более соответствует Дому Грибоедова, чем другой прототип этого здания – писательский Дом Герцена на Тверском бульваре.
Да, по ходу работы над Романом Горький становится Берлиозом, но сначала он является прообразом мастера. И это вполне соответствует реальной биографии Горького. Он ведь действительно был «властителем дум» и «буревестником революции», его дореволюционное творчество служило грозным предсказанием будущей катастрофы в те годы, когда будущие вожди революции прозябали в эмиграции или ссылке, ни на что не надеясь. Отсюда непререкаемый авторитет Горького в среде левой интеллигенции. Но после исчезновения из России в 1921-м и возвращения через десять лет с Горьким происходит та же трагическая метаморфоза, что и с мастером. Он превращается из творца истории (историка в воландовском смысле) в жалкую игрушку внешних, причём весьма тёмных сил.
Таким образом, Булгаков обозначил трёх, не считая Толстого, основных прототипов мастера, чтобы указать на интересующую его главную идею, объединяющую их творчество. В итоге из всех прообразов лишь образ Иммануила Канта сохранил прямую связь с мастером. Это означает скептическое отношение Булгакова к конкретным попыткам толкования и воплощения главной идеи – сочувственное в случае с Ницше, и остро сатирическое – в случае с Горьким.
Мы с вами чуть не упустили ещё одно примечательное совпадение трёх прототипов и даже четырёх, если добавить самого Булгакова. В биографиях и образах Канта, Ницше и Горького есть ещё один момент, явно совпадающий с образом мастера. Если мы попробуем охарактеризовать романный образ одним словом, то получится однозначно «бедный мастер». Бедный в смысле – достойный жалости, слабый, с трудом противостоящий тяготам жизни и требующий постоянной моральной поддержки. Все прототипы: Кант, Ницше, Горький, — действительно имели весьма слабое здоровье, которое компенсировалось только высотой творческого духа. Этот контраст слабого физически и социально, но сильного духом творца стал одним из контрапунктов сюжетной линии Романа.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Художественная реконструкция обстоятельств Страшного Происшествия, случившегося за миллион или даже более лет до нашей эры само по себе является уникальным феноменом в жанре детективных расследований. Необходимой частью объективной реконструкции, основанной на известных науке фактах и закономерностях, является выдвижение и проверка фундаментальной Гипотезы. Критическое предисловие и научно-популярный обзор теорий и признаков антропогенеза, предваряющие «сказку для младшего научного возраста», определяют масштаб поставленной перед расследованием задачи – определить начальные условия и стартовый механизм антропогенеза, то есть причины происхождения человека.
Диссертация американского слависта о комическом в дилогии про НИИЧАВО. Перевод с московского издания 1994 г.
Книга доктора филологических наук профессора И. К. Кузьмичева представляет собой опыт разностороннего изучения знаменитого произведения М. Горького — пьесы «На дне», более ста лет вызывающего споры у нас в стране и за рубежом. Автор стремится проследить судьбу пьесы в жизни, на сцене и в критике на протяжении всей её истории, начиная с 1902 года, а также ответить на вопрос, в чем её актуальность для нашего времени.
Научное издание, созданное словенскими и российскими авторами, знакомит читателя с историей словенской литературы от зарождения письменности до начала XX в. Это первое в отечественной славистике издание, в котором литература Словении представлена как самостоятельный объект анализа. В книге показан путь развития словенской литературы с учетом ее типологических связей с западноевропейскими и славянскими литературами и культурами, представлены важнейшие этапы литературной эволюции: периоды Реформации, Барокко, Нового времени, раскрыты особенности проявления на словенской почве романтизма, реализма, модерна, натурализма, показана динамика синхронизации словенской литературы с общеевропейским литературным движением.
«Сказание» афонского инока Парфения о своих странствиях по Востоку и России оставило глубокий след в русской художественной культуре благодаря не только резко выделявшемуся на общем фоне лексико-семантическому своеобразию повествования, но и облагораживающему воздействию на души читателей, в особенности интеллигенции. Аполлон Григорьев утверждал, что «вся серьезно читающая Русь, от мала до велика, прочла ее, эту гениальную, талантливую и вместе простую книгу, — не мало может быть нравственных переворотов, но, уж, во всяком случае, не мало нравственных потрясений совершила она, эта простая, беспритязательная, вовсе ни на что не бившая исповедь глубокой внутренней жизни».В настоящем исследовании впервые сделана попытка выявить и проанализировать масштаб воздействия, которое оказало «Сказание» на русскую литературу и русскую духовную культуру второй половины XIX в.
Появлению статьи 1845 г. предшествовала краткая заметка В.Г. Белинского в отделе библиографии кн. 8 «Отечественных записок» о выходе т. III издания. В ней между прочим говорилось: «Какая книга! Толстая, увесистая, с портретами, с картинками, пятнадцать стихотворений, восемь статей в прозе, огромная драма в стихах! О такой книге – или надо говорить все, или не надо ничего говорить». Далее давалась следующая ироническая характеристика тома: «Эта книга так наивно, так добродушно, сама того не зная, выражает собою русскую литературу, впрочем не совсем современную, а особливо русскую книжную торговлю».