Млечный Путь, 2016 № 02 (17) - [3]

Ли, не глядя, пошарил по полу рукой, притянул к себе валявшуюся рядом с диваном коробку с остывшей пиццей и ухватил кусок, жесткий и подсохший, но другой еды в доме не было.

— Хочешь? — предложил он. — Тебе нравится острый соус?

Крис отрицательно покачала головой.

Она никогда ничего не ела, сидя на какой-то изуверской диете, от которой была плоской, как мальчишка. Ли находил ее худобу красивой и утонченной, придававшей ей вид измученного ангела, словно персонаж с картины Эль Греко, где фигуры вытянуты в пространстве, растянуты художником на невидимой дыбе. И нездоровой Крис не выглядела, значит, ей хватает витаминов, хоть и непонятно, откуда они берутся. Из воздуха, из солнца, из космических далей?

Пышные девицы с наглыми, гипертрофированно выпуклыми формами, прущими на парней напролом, ему в любом случае не нравились. Если говорить о сексе, он бы предпочел бестелесное создание, изящное и хрупкое, с тонкими веточками-руками и лодыжками, которые можно обхватить пальцами, как кандалами, чтобы приковать к себе и не отпускать.

Секса у него пока не было. Он знал, что в его возрасте принято только об этом и думать, смотреть тонны порнофильмов, залистывать до дыр журналы с грудастыми моделями и двадцать четыре часа в сутки мечтать о том, чтобы лишиться девственности. Он слышал шуточки одноклассников, мол, встает даже от трещины в асфальте. Слушая их пошленькие разговоры, он презрительно кривился: тупые животные, помешанные на голой физиологии и пускающие слюни на каждую задницу, упакованную в обтягивающие джинсы.

Сам он, конечно, таким не был. Его телу, возможно, и было всего пятнадцать лет, но голове — намного больше, в этом он давно убедился. А сильная голова способна укротить бунтующее тело, как погонщик упрямого осла.

С аппетитом жуя пиццу, он листал комикс. Его всегда забавляло, как изображаются в них реплики персонажей, будто подводные пузыри с буквами, вылетающими из распахнутых ртов.

А описания событий делались иначе, цветным крупным шрифтом, вот, например, звенит на картинке гудящий монастырский колокол, бооом-бом-бооом-бом, похоронный колокольный звон. Похоронный — значит, черно-красный, художник сглупил, выбрав для шрифта зеленый цвет. И нарисовано все ужасно, Ли бы и сам так мог, даже лучше.

Он считал себя самым умным человеком из всех, кого знал. По идее, он должен был презирать такой примитив, как комиксы. Но по «Доктору Кто» они всегда были увлекательными, не детские писульки, а миниатюрные графические романы с инопланетянами, убийствами и загадками космоса.

Крис, поерзав на диване, случайно задела пальцами голой ноги его босую пятку, торчащую из джинсов, и Ли замер. Чужие прикосновения его обычно нервировали, но сейчас ему не было неприятно, только сердце забилось чаще.

— Сделай так еще раз, — попросил он, позабыв про укрощение «упрямого осла».

— Что сделать? — удивилась она, покосившись на него из-под падающей на лоб челки.

В приглушенном желтоватом свете комнаты ее лицо казалось мягким, немного стертым, как на старой потускневшей фотографии, измятой временем, — заломы ресниц, штрихи бровей, трещинка рта…

Ли не ответил и сам осторожно скользнул пальцами по ее тонкой обнаженной щиколотке, открытой пышной юбкой. Провел сверху донизу, чувствуя, как биение сердца сделалось еще более частым.

Пальцы почувствовали кожу под ними. Гладкую, как глянцевый лист.

Он провел еще раз сверху донизу.

Пальцы снова почувствовали, мозг суммировал ощущения: «Гладкое, прохладное, приятное на ощупь, лучше новых книжных страниц, ух ты!»

Ли придвинулся к девушке еще ближе и, повернув ногу, дотронулся своей стопой до ее стопы, складывая их вместе, как две страницы. Убрав ногу, посмотрел на Крис с дерзким вызовом, которого вовсе не чувствовал. Ему стало страшно, и он пожалел о том, что позволил себе внезапную выходку. Они же просто дружат без физической нежности любовников.

Крис рассматривала его внимательно, с легким оттенком изумления.

— Что-то новенькое, — сказала она, как ученый, обнаруживший на звездном небе в телескопе загадочный объект. — Зачем ты это сделал?

— Захотелось проверить, что будет, — ответил он неловко.

— И что же стало?

— Не знаю. Но я рад, что ты еще здесь и никуда не делась.

— Никуда не делась, — согласилась она, уголки ее губ дрогнули в улыбке. — Ну, ты и болван, Ли. Куда я денусь-то?

Это самое важное.

По большому счету, это единственное, что имеет значение, — чтобы Крис никогда никуда не делась.

Поскольку только они и существуют в объективной реальности, а все остальные и все остальное — лишь притворяются.

Они изучали друг друга какое-то время, и Ли не мог понять, о чем она думает, но рассержена Крис явно не была, и можно было не бояться, что она сейчас как заорет: «Ты что себе позволяешь?!», даст ему пощечину с видом оскорбленной добродетели, вскочит с места и поминай как звали. Возможно, ей даже понравилось прикосновение. Только как узнать, что происходит у девчонок в голове?

— «Объясни мне, Марта Джонс, что именно тут происходит?»[2]— очень кстати подвернулась Ли реплика в комиксе, которую он озвучил вслух.

— Ты та-а-ак повернут на этом Докторе, — усмехнулась Крис.