Митридатовы войны - [19]

73. Митридат, может быть, и тогда еще мог, благодаря численности своего войска, пробиться через середину врагов; но он не захотел этого сделать; с теми сооружениями, которые он сделал для осады, он напал на Кизик, решив, что этим он одновременно исправит и свою плохую позицию, и недостаток снабжения. Так как при его большом войске у него был избыток в людях, то он делал на город нападение всякими способами, отделив гавань двойной стеной и окружив рвами остальные части города. Он насыпал много насыпей, выстроил много осадных машин, башен и «черепах» для таранов, воздвиг осадную машину в сто локтей, с которой поднималась вторая башня с катапультами, бросавшая в город камни и другие метательные снаряды. В гавани две связанные между собой пентеры несли на себе еще башню, с которой выкидывался мост при помощи особого приспособления, когда она приближалась к стенам. Когда у него было все готово, то прежде всего он подвез на кораблях к городу 3000 кизикийцев-пленников, которые, простирая руки к стенам, умоляли пощадить своих сограждан, подвергающихся такой опасности, пока, наконец, военачальник кизикийцев Писистрат не велел со стены им объявить, чтобы они терпеливо выносили случившееся с ними, раз они стали пленными.

74. Когда Митридату не удалась эта попытка, он двинул к стенам бывшую у него на кораблях машину; внезапно с нее упал на стену мост, и по нему четверо воинов перебежали на укрепления. Пораженные вначале этим совершенно новым для них явлением, кизикийцы было немного отступили, но так как за этими четырьмя другие не последовали немедленно, они пришли в себя и столкнули со стены этих четырех, а бросая на корабли огонь и смолу, заставили их грести обратно и отступать, пятясь задом со своим сооружением. Так кизикийцы одержали победу над теми, кто пытался напасть на них с моря. В тот же день была сделана против них третья попытка нападения: с суши были двинуты против них одновременно все осадные сооружения, и кизикийцы попали в тяжелое положение, так как они все время перебегали с места на место, помогая угрожаемым пунктам. В таранах они камнями разбивали бревна, петлями отклоняли в сторону или шерстяными плетенками ослабляли их силу; метательные снаряды с огнем они встречали водой и уксусом, другим же они противопоставляли одежды и ненатянутые куски материй и прекращали их полет; вообще они не упускали ничего, доступного храбрым мужам. Хотя они всем этим бедам противостояли с исключительной стойкостью, однако часть стены у них была сожжена и к вечеру упала. Но никто (из войск Митридата) не успел прорваться через горящие развалины, ночью же кизикийцы тотчас восстановили стену, а возникшая в те же дни сильная буря разбила и остальные сооружения царя.

75. Говорят, что город Кизик был дан Зевсом в качестве приданого за его дочерью Корой; из всех богов кизикийцы почитают ее больше всего. Когда подошел ее праздник, в который они приносят ей в жертву черную корову, за неимением таковой они вылепили корову из хлеба, но вот черная корова приплыла к ним из моря и, пройдя через запоры гавани, вбежала в город и сама совершила путь в святилище и стала у жертвенника. Кизикийцы и принесли ее в жертву, окрыленные лучшими надеждами. Друзья советовали Митридату удалиться, так как город явно под божеским покровительством. Он их не послушался, но удалился на лежащую над городом гору Диндим и с нее стал вести свой подкоп в город, соорудил башни и подкопами расшатал стены. Своих коней, которые тогда были ему бесполезны, ослабевших от бескормицы и охромевших, так как они сбили себе копыта, он отправил окружным путем в Вифинию. Когда они переправлялись через реку Риндак, напавший на них Лукулл взял 15.000 человек пленных, около 6000 коней и много вьючного скота.

Вот что было под Кизиком; в это время Эвмах, полководец Митридата, быстро пройдя по всей Фригии, убил многих римлян с их детьми и женами, подчинил писидов, исавров и Киликию, пока, наконец, один из тетрархов Галатии, Дейотар, не напал на него при его продвижении и многих убил.

76. Вот что было во Фригии; наступившая зима отняла у Митридата возможность подвоза продовольствия также и с моря, если такой вообще был возможен, так что войско его совсем голодало, многие умирали, а некоторые по варварскому обычаю поедали человеческие внутренности; иные же, питаясь травой, заболевали. Их трупы, брошенные поблизости без погребения, вызвали чуму к довершению голода. Однако Митридат упорно держался, надеясь еще, что он возьмет Кизик при помощи тех подкопов, которые он вел с Диндима. Но когда жители Кизика подрыли ему и эти подкопы и сожгли машины и, видя его голод, часто делали вылазки и нападали на врагов, уже ослабевших, тогда Митридат, наконец, задумал бегство, и ночью бежал сам на кораблях в Парос, а его войско — сухим путем в Лампсак. Когда они переходили реку Эсеп, очень сильно разлившуюся, то и от реки, и от нападения Лукулла они понесли большие потери.

Так жители Кизика, несмотря на большие приготовления царя, избежали гибели, благодаря тому, что и они со славою защищались, и Лукулл теснил его голодом. Они установили в честь Лукулла празднества и до сих пор их справляют, так называемые «Лукуллии». Всех бежавших в Лампсак, ввиду того, что они еще были осаждены Лукуллом, Митридат, послав корабли, вывез к себе вместе с жителями Лампсака. Десять тысяч отборных воинов на пятидесяти кораблях оставив в распоряжении Вария, присланного к нему от Сертория в качестве главнокомандующего, а также Александра из Пафлагонии и Дионисия-евнуха, сам с большинством отплыл в Никомедию. Поднявшаяся буря погубила многих и в том, и в другом флоте.