Мистификация - [80]

Шрифт
Интервал

— То есть, что меня выведут на чистую воду?

— Нет. Что ты не такой человек, который сможет вынести положение самозванца. Судя по твоему сегодняшнему приходу, я был прав.

— Но я пришел не только для того, чтобы признаться, что я не Патрик.

— Да? А для чего же еще?

— Дело в том… я должен был вам в этом признаться, чтобы вы поняли, в чем… У меня такой сумбур в мыслях. Я много часов ходил под дождем, дожидался, когда у меня прояснится в голове.

— Может быть, если ты мне расскажешь, как оказался в Лачете, то, по крайней мере, у меня в голове что-нибудь прояснится?

— Я… я встретил в Америке человека, который жил в Клере. Он… она сказала мне, что я — вылитый Эшби и подала мне идею выдать себя за Патрика.

— И ты обещал отдавать ей часть денег, которые тебе достанутся?

— Да.

— Могу только сказать, что она заработала свою долю. Она замечательно тебя натаскала. Ничего подобного я в жизни не встречал. Значит, ты американец?

— Нет! — воскликнул Брет, и викарий улыбнулся его горячности. — Я вырос в сиротском приюте в Англии. Меня туда подкинули.

И Брет вкратце рассказал викарию историю своей жизни.

— Я слышал об этом приюте, — сказал Пек, когда Брет закончил рассказ. — Теперь я понимаю, откуда у тебя такие прекрасные манеры.

Он налил в чашку чаю и плеснул туда виски.

— Вот печенье, но, может быть, ты хочешь чего-нибудь более существенного? Нет? Тогда бери овсяное печенье, оно очень вкусное и сытное.

— Мне пришлось рассказать вам про себя, потому что я выяснил, что Патрик не покончил с собой. Его убили.

— Убили? Кто?

— Его брат.

— Саймон?

— Да.

— Но, Патрик! То есть… как тебя на самом деле зовут?

— Этого я не знаю. Сколько я себя помню, меня звали Брет. Это искаженное Бартоломео.

— Послушай, какой вздор! Чем ты можешь подтвердить свое невероятное обвинение?

— Саймон сам мне в этом признался.

— Саймон?

— Не просто признался, а похвастался. Сказал, что я никогда его не выдам, потому что этим я выдам сам себя. Он с самого начала знал, что я не Патрик.

— Когда у вас состоялся этот фантастический разговор?

— Вчера вечером, в Бьюресе. Это все произошло не так уж внезапно. Я давно уже подозревал что-то в этом роде. А вчера, когда он с ударением сказал, что я не Патрик, я спросил прямо, почему он так уверен в этом? А он засмеялся и похвастался, как ловко он убил Патрика.

— Тут, наверно, немалую роль сыграли обстоятельства вашего разговора.

— Вы хотите сказать, что мы оба были пьяны?

— Не совсем. Скажем, возбуждены. Ты бросил ему вызов, а Саймон — у него такое чувство юмора — дал тот ответ, который ты от него хотел.

— Неужели вы всерьез считаете, что мне можно так легко заморочить голову? — тихо спросил Брет.

— Должен признаться, что меня это удивляет. Я считаю тебя умным человеком.

— Тогда поверьте: я пришел к вам не потому, что Саймону вздумалось подшутить надо мной. Патрик не убивал себя. Его убил Саймон. Преднамеренно. Более того, я знаю, как он это сделал.

И Брет рассказал викарию о своей догадке.

— Но, Брет, у тебя же нет никаких доказательств. То, что ты мне рассказал — просто гипотеза. Очень остроумная и весьма вероятная гипотеза — это я признаю. У нее есть одно большое достоинство: она чрезвычайно проста. Но у тебя нет никаких доказательств в ее подтверждении.

— Если полиция узнает правду, доказательства можно будет найти. Я пришел к вам не за этим. Я пришел посоветоваться, как поступить: пойти в полицию или оставить все как есть.

Брет объяснил викарию стоявшую перед ним дилемму.

К его удивлению, викарий — хотя сам он, сомневаясь в личности Брета, оставил все как есть и никому не сказал о своих сомнениях — в этом вопросе никаких сомнений не имел. Если было совершено убийство, надо отдать дело в руки правосудия. Решать такой вопрос самому — это анархия.

Другое дело, что у Брета нет никаких доказательств вины Саймона. Ему в голову втемяшилась мысль об убийстве, он швырнул это обвинение в лицо Саймону, а тот, в силу своей всем известной склонности к розыгрышу, оговорил себя. А потом Брет придумал стройную теорию, под которую подогнал это признание.

— И вы думаете, что я с четырех часов брожу под дождем просто из-за того, что Саймон меня разыграл? Вы думаете, я пришел бы к вам признаться, что я не Патрик, если бы Саймон просто надо мной пошутил? — Викарий молчал. — Скажите мне, мистер Пек, вас удивило самоубийство Патрика?

— Чрезвычайно.

— А вы знаете кого-нибудь, кто не удивился?

— Нет. Но самоубийство всегда захватывает людей врасплох.

— Ладно. Видно, мне вас не убедить, — сказал Брет.

Они помолчали. Потом викарий промолвил:

— Теперь мне ясно, что ты имел в виду, когда говорил про «ров в Дофане». Тебе дали в приюте прекрасное образование.

— Да, Библию мы выучили назубок. Саймон, между прочим, тоже знает эту притчу.

— Наверно, знает. Но почему ты так думаешь?

— Когда он услышал, что Патрик возвращается домой, он стал кричать, что этого не может быть, но в глубине души боялся: вдруг это правда? Ведь там, в притче, жертва чудом осталась в живых. И он боялся — вдруг Патрик каким-то чудом тоже остался жив. Я это точно знаю, потому что в день моего приезда он вошел в гостиную напряженный, как струна, явно ожидая, что случится что-то ужасное. И какое же при виде меня он испытал облегчение! Смешно вспомнить.


Еще от автора Джозефина Тэй
Дочь времени

Алан Грант, сыщик Скотленд-Ярда, в погоне за очередным преступником проваливается в люк. Оказавшись на больничной койке, он изучает портреты людей, в жизни которых была тайна, и среди них — убийцы ни в чем не повинных детей, тирана и деспота — Ричарда III. Одни считают, что это лицо святого. Другие говорят, что это лицо калеки. Третьи думают, что таким должен быть великий судья. А старшая сестра больницы убеждена, что это лицо человека, который много страдал.Если верить портрету — Ричард III не похож на убийцу.


Поставь на карту жизнь. Любить, но не терять рассудка. Что сказал покойник

В сборник вошли три зарубежных детектива, авторы которых женщины. Всем авторам сборника свойственны неистощимая фантазия, искрометный юмор, динамичность и напряженность действия. Дэн Робертс — творческий псевдоним венгерских врачей Эвы Букор и Габриэллы Хорват. Крутой детектив «Поставь на карту жизнь» — их дебют в литературе. Детектив «Любить, но не терять рассудка», напротив, принадлежит перу известной английской писательницы Джозефины Тэй (1876–1952), автора множества детективных и исторических романов. Остроумный шарж на «черный роман», на «роман ужасов» создала польская писательница Иоанна Хмелевская.


Шиллинг на свечи

Расследование ведет уже полюбившийся читателям инспектор Алан Грант. В романе «Шиллинг на свечи» он занят расследованием внезапной трагической гибели знаменитой кинозвезды.


Мисс Пим расставляет точки

Героиня детектива «Мисс Пим расставляет точки» — мисс Пим — вслед за мисс Марпл Агаты Кристи доказывает, что с помощью знания психологии можно раскрыть любое преступление.


Человек из очереди. Мисс Пим расставляет точки

Героиня детектива «Мисс Пим расставляет точки» — мисс Пим — вслед за мисс Марпл Агаты Кристи доказывает, что с помощью знания психологии можно раскрыть любое преступление. К жанру психологического детектива относится и роман «Человек из очереди».Само расследование убийства, которое ведет инспектор Грант, — лишь повод для изображение схватки умов.


Исчезновение

Расследование ведет уже полюбившийся читателям инспектор Алан Грант. В романе «Исчезновение» Грант пробует отыскать бесследно пропавшего молодого человека. А это не менее сложно, чем ответить на вопрос: «Можно ли любить, не теряя головы?».


Рекомендуем почитать
Венецианская птица. Королек. Секреты Рейнбердов

«Венецианская птица».К частному детективу Эдварду Мерсеру обращается американский миллионер с просьбой найти в Венеции некоего художника. Мерсер узнает, что художник давно мертв, а человек, сообщивший ему об этом, погибает. А вскоре на частного детектива начинают охоту те, кто не хочет, чтобы правда об их смерти выплыла наружу…«Королек».При загадочных обстоятельствах умирает знаменитый ученый Генри Диллинг. А жизнь его возлюбленной Лили превращается в ад. За ней постоянно следят, ее преследуют, угрожают расправой.


Досье на Шерлока Холмса

Книга содержит подробные биографии Шерлока Холмса и доктора Уотсона, составленные одним из лучших авторов шерлокианы Джун Томсон на основании детального анализа всех произведений А. Конан Дойла о великом сыщике.


Пассажирка из Кале

Классика детективного жанра!Таинственные истории о преступлениях, совершенных в замкнутом пространстве. Несущийся навстречу беде поезд – их главный герой… Романы «Римский экспресс» и «Пассажирка из Кале», включенные в это издание, начинаются похоже: поезд отправляется и впереди, казалось бы, скучные часы ожидания… Но в конечный пункт пассажиры приедут другими людьми. Если, конечно, останутся живы…


Искатель, 2013 № 03

Для детей от 16 летАнатолий ГАЛКИННАРОДНЫЕ МСТИТЕЛИповестьСкайрайдерПОРТРЕТроман.


Загадка рубина «Аббас»

Случаи из практики величайшего сыщика всех времен и народов, о которых только упоминал в своих рассказах его друг и ассистент доктор Уотсон.Известный карточный скандал в «Нонпарель-клубе», случившийся вскоре после завершения дела о собаке Баскервилей.


О, Гамлет мой! я отравилась!

Журнал «Наука и жизнь», 2011 г., № 4, стр. 136-138.


Приключения Веллингфорда. Хижина на холме. Морские львы

Джеймс Фенимор Купер (1789—1851) — один из самых популярных авторов приключенческого жанра. В своем творчестве Купер остается верным трем главным темам — это Война за независимость, море и жизнь фронтира. Литературное наследие писателя включает тридцать три романа, три из которых вошли в настоящее издание.


Загадочные события во Франчесе

Современная английская писательница Джозефина Тэй (наст имя Элизабет Макинтош, 1897–1952) — классик детективного жанра.В романе «Мистификация» главный герой, согласившись на участие в мошенничестве, невольно раскрывает другое, куда более опасное преступление Во втором произведении его герой Роберт Блэр, глава небольшой адвокатской фирмы, неожиданно для себя становится участником необычного дела, связанного с похищением девушки.На русском языке романы публикуются впервые.