Мистическая каббала - [30]

25. Итак, ясно, что в Колонне Правосудия находятся три Сфирот-формы, в Колонне Милосердия — три Сфирот-силы, а между ними — в Колонне Правосудия — расположены различные уровни сознания. Колонна Правосудия, с Сфирой Бина на вершине, является женским принципом, Пингалой в представлении индусов и Инь в представлении китайцев; Колонна Милосердия, с Сфирой Хокма на вершине, является Идой в представлении индусов и Ян в представлении китайцев, а Колонна Правосудия — Сушумной и Дао.

Глава 12 Боги на Древе

1. Сравнивая различные религии с их бедным родственником — фольклором, согласимся, что первобытный человек, анализируя явления окружающей природы, видел в них деяния существ, близких ему по типу, но превосходящих по силе. Поскольку их нельзя было увидеть, он не без основания называл их невидимыми; он не мог видеть свой собственный разум при жизни или души друзей после их смерти и делал вывод, что существа, порождавшие явления природы, имели ту же самую суть, что и невидимые, но активные, разум и душа.

2. Сейчас, в изложении антропологов, все это звучит очень примитивно потому, что при переводе идей дикарей на современный язык используются слова, приводящие к странным ассоциациям. Например, в стандартном переводе одного из главных древних писаний Китая почтенный философ Лао Цзы назван буквально «Старый Мальчик». Это звучит комично для уха европейца, однако по смыслу немногим отличается от того, что можно найти в другом Писании, которому посчастливилось попасть в руки более заботливых переводчиков: «Если не будете как дети…». Я не синолог, но склоняюсь к мнению, что перевод «Вечный Ребенок» был бы если не более точным, то во всяком случае более благозвучным.

3. В Мистериях существует поговорка: «Остерегайся поносить имя, которым кто-то называет Бога. Ибо если ты оскорбишь Аллаха, ты оскорбишь Адонаи».

4. И в конце концов, был ли первобытный человек так уж далек от истины, когда считал причиной природные явлений процессы такого же характера, что и мыслительные процессы в человеческом сознании, только на более высоком витке? Не на этой ли точке зрения постепенно сходятся физика и метафизика? Допустим, что мы переформулировали утверждение первобытного философа и сказали: «Истинная природа человека аналогична природе его Создателя». Можно ли считать, что мы сказали нечто кощунственное или нелепое?

5. Мы можем персонифицировать силы природы в терминах человеческого сознания; мы можем абстрактно рассматривать человеческое сознание в терминах сил природы. Оба подхода одинаково правомерны в оккультной метафизике, и обращение к ним предоставляет в наше распоряжение целый ряд очень интересных ключей и важных практических применений. Мы не должны, однако, подобно невежде, допускать ошибку, заявляя, что А есть В, когда имеем в виду, что А обладает той же природой, что и В. Равным образом, мы можем законно воспользоваться герметической аксиомой «То, что вверху, подобно тому, что внизу», потому что если А и В имеют одну и ту же природу, то законы, управляющие А, могут быть справедливы и для В. Что верно для капли воды, верно и для океана. Следовательно, если мы кое-что знаем о природе А, то можем сделать вывод, что, с учетом различия масштабов, наши знания будут применимы и к В. Это тот самый метод аналогии, применявшийся в индуктивной науке древних народов, который, при условии экспериментальной проверки его результатов, может быть очень полезен, сокращая путь на многие километры утомительного блуждания в потемках.

6. Персонификация и обожествление сил природы были первой грубой попыткой человека создать монистическую теорию вселенной и защитить себя от разрушительного и парализующего влияния неразрешимого дуализма. По мере того как от столетия к столетию крепли знания человека и усложнялись его интеллектуальные процессы, он видел все больше и больше в этой простой классификации. Однако в дальнейшем он не отбрасывал своих первоначальных схем, поскольку они были исходными и достаточно точно воспроизводили реальность. Он просто тщательно отшлифовал и расширил их; когда же пришли худшие времена, наполнил их предрассудками.

7. Поэтому мы не должны считать языческие пантеоны, как это принято, заблуждениями человеческого разума; не должны мы и пытаться понять их с точки зрения непосвященного человека. Нам следует выяснить, чем они были для мудрецов и высших жрецов разных культов в период расцвета. Сравните работы Александры Дэвид-Ниль и У.Б.Сибрука о языческих обрядах с отчетами обычного миссионера. Сибрук раскрывает нам духовный смысл вуду, а Дэвид-Ниль — метафизический аспект тибетской магии. Эти вещи представляются совершенно по-разному — сочувствующему наблюдателю, который завоевал доверие приверженцев соответствующих систем и был допущен в их святая святых как друг, желающий учиться, а не просто наблюдать и высмеивать, — или же «мясоеду-варвару», который приходит на святое место в своих грязных ботинках и которого в итоге побивают камнями негодующие идолопоклонники.

8. Оценивая подобные вещи, давайте представим, как будет при аналогичном подходе выглядеть христианство. Вероятно, предвзятые наблюдатели решили бы, что мы поклоняемся овце, а Святой Дух мог бы вызвать самые неожиданные и нелепые интерпретации. Давайте больше доверять метафорическому мышлению других, если мы сами не хотим быть понятыми буквально. Внешняя форма древних языческих верований не более примитивна, чем христианство в отсталых латино-американских странах, где Иисус Христос изображается в цилиндре и фраке, а Дева Мария — в окаймленных кружевами панталонах в обтяжку. Внутренняя согласованность древних верований ничуть не уступает воззрениям самых выдающихся современных метафизиков. В конце концов, именно метафизики дали миру Платона и Плотина. Человеческий разум не изменяется, и то, что верно в отношении нас, верно, вероятно, в отношении язычников. Агнец Божий, уносящий грехи мира, является всего лишь еще одной версией Быка Митры, который делал то же самое. Единственное различие состоит в том, что древний посвященный в буквальном смысле «окроплялся кровью», а современный осуществляет это метафорически. «Иные времена, иные нравы».