Мистерия убийства - [12]

Покончив с этой частью, я повёл рассказ с начала дня, пытаясь воссоздать все подробности. Красный огонёк индикатора горел. Я говорил. Шоффлер слушал.

* * *

Ярмарка к этому времени почти опустела. Киоски были закрыты, на дверях висели замки. Шоффлер и я шли к турнирной арене. Детектив по пути останавливал всех встречных и аккуратным почерком заносил в свою записную книжку их имена и род деятельности. При этом Шоффлер предупреждал, что, прежде чем покинуть территорию ярмарки, им следует зайти в здание администрации и поговорить там с Джеком. Он каждого спрашивал, не видел ли тот пары близнецов. Нет? А меня? Тоже нет.

После примерно десятой подобной встречи Шоффлер вдруг остановился, склонил голову набок и, взглянув на меня, хмыкнул. При этом у него было довольно странное выражение лица, расшифровать которое я не мог.

— Что?

— Я поражён, что никто их не запомнил, — покачал головой детектив. — Я имею в виду близнецов.

Это замечание я пропустил мимо ушей.

* * *

Мы дошли до арены, и я зашагал между охапок сена, а Шоффлер потянулся следом.

— Примерно здесь, — сказал я, остановившись. — Мы сидели где-то здесь.

— И последний раз вы видели их с этого места?

— Пожалуй, да.

— А где были они?

Я показал в сторону арены, где в то время находилась «зелёная машина». Затем, наверное, в четвёртый или пятый раз описал всё, что произошло далее. Шоффлер перевернул назад несколько страничек своей записной книжки и сверился с какими-то записями.

— Итак, последний раз вы их видели, когда они внизу приветствовали зелёного рыцаря?

Я закрыл глаза, сосредоточился и немного подумал.

— Нет. Не совсем так.

— Нет?

— Последний раз я видел их перед началом финальной схватки. Они вместе с другими детьми гладили собаку.

— Собаку? Какую собаку?

— Такую тощую… Как они называются?.. Похожа на грейхаунда, но поменьше.

— Уиппет? — спросил Шоффлер.

— Точно. У пса на шее была такая штука… Белый плоёный воротник.

— Вы хотите сказать, как во времена Шекспира?

— Верно. Кроме того, — внезапно вспомнил я, — точно такой же воротник был и у парня.

— Какого парня?

— С собакой был какой-то долговязый человек.

— И оба с плоёными воротниками. То есть они были в костюмах эпохи?

— Да.

— Хм… — промычал Шоффлер. — Итак, вы отвернулись от близнецов, чтобы проследить за схваткой, а когда снова взглянули на место, где стояли дети, их там не оказалось.

— Да, — подтвердил я, чувствуя, как в груди что-то оборвалось. Такое чувство возникает, когда летишь на самолёте и вдруг проваливаешься в воздушную яму. — Они исчезли.

* * *

Когда мы спустились к арене, я увидел костлявого парня в некогда красной, а теперь совершенно выцветшей футболке «Адидас». Парень сгребал конский навоз.

Он вежливо ответил на все вопросы Шоффлера.

— Аллен Бэбкок, — произнёс парень с английским акцентом. — А, двойное Л, Е, и Н. Я здесь главный конюх. Забочусь о лошадях и всё такое, — показал он на навоз. — Сегодня моя очередь заниматься грязной работой. А в чём, собственно, дело?

— Мы ищем двух пропавших мальчиков. Близнецов.

— Ваши дети? — взглянул на меня Бэбкок.

— Шестилетние белокурые ребятишки, — кивнул я. — Вы их, случайно, не видели?

— К сожалению, не видел, — покачал головой Бэбкок. — Во всяком случае, недавно. А если вы имеете в виду более раннее время, то я крайне редко появляюсь на людях. Несколько зрителей, правда, вышли через ворота для выезда рыцарей — но совсем немного. Близнецов среди них не было. Во всяком случае, сегодня. Я бы запомнил.

— Ворота для выезда. Так, значит, во время представления вы находитесь около них? — спросил Шоффлер.

— Хотите взглянуть?

Следом за Бэбкоком мы прошли через всю арену к паре ворот из длинных металлических труб, которые вели в два деревянных загона.

— Через одни ворота они въезжают, через другие выезжают, — пояснил Бэбкок. — Бывает, кони упрямятся, когда им не нравится экстравагантная сбруя, которую их заставляют носить во время представления. Поэтому я и торчу здесь, удерживая лошадей и помогая рыцарям забраться в седло. В доспехах — тот ещё трюк.

— Что происходит потом? Вы увозите лошадей на трейлере до следующего дня или до очередного уик-энда?

— Нет-нет. Мы остаёмся здесь, сзади.

— Где именно? — спросил Шоффлер.

Мы подошли следом за Бэбкоком к шестифутовой изгороди.

— Но это же забор, окружающий всю территорию ярмарки, разве не так? — удивился Шоффлер.

— Верно, — ответил конюх, отпирая висячий замок и распахивая створки.

Когда, выйдя из ворот, мы оказались за территорией на открытом пространстве, я запаниковал. Перед нами лежал весь мир. Если Кевина и Шона нет на ярмарке, они могли быть где угодно.

— Лошади и сбруя находятся здесь, — кивнул Бэбкок в сторону дощатого амбара. — Рабочие остаются в трейлере, — показал он на большой автоприцеп. — Рыцари — ведь они, как и цирковые наездники, настоящие артисты — живут на территории вместе со всеми другими. Здесь обитаем лишь я и Джимми, чтобы присматривать за лошадьми.

За амбаром находилась небольшая площадка с жидкой оградой, а за ней густой лес. Цикады просто исходили стрекотом.

Рядом с амбаром к столбу был привязан мощный чёрный конь. Невысокий смуглый человек, подняв массивное копыто животного, выковыривал металлическим прутом забившуюся в подкову грязь.