Мистерия, именуемая Жизнь - [23]
— Которые люди извратили и уже почти семнадцать веков живут вопреки истинному христианству.
— Это правда? Как вы додумались до всего этого?
— Вы знаете, что такое бессонница? — грустно спросил Арамис.
— Нет, — покачал головой дон Энрике, — Я добираюсь до постели и сразу засыпаю.
— Счастливый! — вздохнул Арамис.
Глава 8. Тактика Арамиса
— Значит, всеобщее братство? — спросил дон Энрике, — Мир без войн, нищеты, голода? Это достижимо? Это так прекрасно, но люди… Вы сами говорили, что люди, многие из них — черствые эгоисты. Прекрасное будущее, о котором вы говорите — не утопия ли это? Вы сравнили меня с алмазом…
— Я переадресовал вам метафору Атоса.
— А я сам считаю себя иногда белой вороной, мечтателем, идеалистом, немного «того», не от мира сего.
Арамис понимающе улыбнулся.
— А я себя считаю черным голубем, — произнес он.
— Все-таки черным? Таких не бывает!
— Увы! Так же, как и белых ворон.
— Я все-таки не совсем понял, чем так опасны гугеноты, все эти протестанты, те же пуритане? Они же тоже христиане. Разве они хуже мусульманских фанатиков?
— Постараюсь объяснить. За гугенотами и пуританами — власть золотого тельца.
— А за католиками? Роскошь нашей святой церкви, вы же не станете отрицать это…
— Не стану. Но ДУША важнее денег. А у наших оппонентов не власть души, а власть денег. Это будущее царство денежных мешков — что мы видели на примере Англии. Католическая религия — оплот монархии.
— Но у вас были принцы-гугеноты: Конде, Генрих Наваррский, Анри де Роган и так далее.
— Это ласточки, которые не делают весны. В целом это религия нарождающейся буржуазии, которая является угрозой нашим королям и нам самим.
— Кому это нам?
— Дворянству, дон Энрике де Кастильо, дворянству!
— Вы преувеличиваете опасность.
— Я видел этих буржуа в Англии. Кто совершил кровавую революцию в Англии? Народ? Как бы не так! Мещане, буржуа — понимаете разницу? Кто защищал короля до последней капли крови, как лорд Уинтер, маркиз Монтроз… и так далее? Дворяне!
— И так далее — мушкетеры, — сказал дон Энрике с уважением.
— Мы остались живы, в отличие от Уинтера и Монтроза. Но мы дрались за идею. И мы были свидетелями подлого предательства. Короля КУПИЛИ. Кромвель подкупил предателей-военначальников. Вот вам пример власти денег. Может ли рыцарство, дворянство, аристократия без боя сдать позиции и уступить власть выскочкам, мещанам, разбогатевшим откупщикам?
— Плебей, даже богатый, никогда не сровняется с дворянином.
— Как знать, мой юный идальго! Наше сословие разоряется. Не такая уж редкость дворянин, все имущество которого — шпага да частица «де». Или в Испании такая редкость бедный дворянин?
— Не редкость. Вы правы — разбогатевших выскочек куда больше. Но ни за какие деньги эти торгаши, менялы, банкиры не купят благородство! Это у нас в крови!
— Будут покупать и титулы. Уже покупают, хотя это не стало пока массовым явлением. Вот в Англии уже появились "новые дворяне".
— Это не то! Вы сами знаете, что это не то! Мы — я о нашем сословии говорю — защищали с мечом в руках наши государства. Мы проливали кровь за мирное население, за тех же купцов и крестьян. Мы и наши предки мечом завоевали наши титулы и привилегии! Их у нас никто никогда не отнимет!
— Взгляните вокруг себя. Если не обуздать этих хищников, дельцов, торгашей, наш мир рухнет. Но, если лидером будет католическая вера, мы выстоим.
— А Нантский эдикт? Неужели вы осмелитесь его отменить, став Папой?
— Хотите знать мою тактику? Раз Генрих IV назвал Нантский эдикт "вечным и неотменным", пусть так и будет. Но можно победить гугенотов не силой оружия — зачем делать из них великомучеников? Силой слова. Силой смеха. Силой сатиры. И я знаю, чье перо может укрепить нашу религию и высеять гугенотов.
— Ваше? Вы упоминали о своих проповедях.
— Нет. Я не сатирик. Мольер! Вот кто может написать комедию о гугенотах. И, если гениальный Мольер спародирует гугенотские псалмы, их псевдобиблейский стиль, их характерные особенности — их можно победить смехом! Если весь Париж будет смеяться над пародиями Мольера на гугенотские песнопения, если пьеса пойдет по стране, если нанять актеров (а такого народа у нас в избытке) и пустить труппу в гугенотские города… Вы знаете — гугеноты все-таки французы. А французы боятся оказаться в смешном положении. Вот и все. Дело только за пьесой. Не кто иной как Мольер способен на это. У меня мелькнула идея в Во, когда я смотрел «Докучных». Все решится без крови, без насилия. Надо только создать бешеную популярность этой будущей пьесе. Но это уж наши новые технологии — манипулирование сознанием. Методы управления толпой. Это вторично, но весьма важно.
— Не преуменьшаете ли вы фанатизм гугенотов и не преувеличиваете талант Мольера?
— Я верю в Мольера. Это гений. Жаль, что я не успел подбросить ему эту идею. Бог весть, когда еще свидимся. Ну, как?
— Отличная тактика! Правда, насчет толпы я не очень понял…
— Это отдельный разговор. Но вам, вижу, не терпится спросить меня еще о чем-то?
— А православие — это ведь не угроза?
— Никоим образом. Но я не собираюсь читать вам лекцию о расколе церквей на Западную и Восточную, обо всех отличиях… это на целую диссертацию потянет. А я не люблю диссертаций — я больше импровизирую. Нет, православие не угроза русской монархии. Это такой же твердый оплот восточноевропейского общества, как католичество — западного. И дело не в том, что мы молимся на латыни, а они — на старославянском. Есть частные отличия в обрядах, но и это не суть важно. Православная религия более… архаичная, я так сказал бы. Но это я говорю издалека. И все же наша религия больше отражает природу человека.
Роман представляет собой свободную версию продолжения "Виконта де Бражелона" великого Ал. Дюма. Главные герои-Рауль, Атос, Д'Артаньян, Бофор, Гримо, Луиза, герцогиня де Шеврез, Людовик XIV и другие из знаменитой мушкетерской эпопеи. Но еще это книга о том, что надо верить в мечту, и в самые отчаянные, черные дни можно встретить верных друзей и большую любовь.
Аннотация:Здравствуй, дерево. Ора де Монтале под королевским дубом в Фонтенбло пытается подслушать беседу Луизы де Лавальер, Жана-Франсуа де Лавальера и неизвестного в широкополой шляпе и дорожной одежде. Монтале пытается вычислить незнакомца.Темная аллея. Здесь читатели узнают, кем был незнакомец, и какие чувства внушила ему м-ль де Лавальер.
Слово «викинг» вероятнее всего произошло от древнескандинавского глагола «vikja», что означает «поворачивать», «покидать», «отклоняться». Таким образом, викинги – это люди, порвавшие с привычным жизненным укладом. Это изгои, покинувшие родину и отправившиеся в морской поход, чтобы добыть средства к существованию. История изгоев, покинувших родные фьорды, чтобы жечь, убивать, захватывать богатейшие города Европы полна жестокости, предательств, вероломных убийств, но есть в ней место и мрачному величию, отчаянному северному мужеству и любви.
Профессор истории Огаст Крей собрал и обобщил рассказы и свидетельства участников Первого крестового похода (1096–1099 гг.) от речи папы римского Урбана II на Клермонском соборе до взятия Иерусалима в единое увлекательное повествование. В книге представлены обширные фрагменты из «Деяний франков», «Иерусалимской истории» Фульхерия Шартрского, хроники Раймунда Ажильского, «Алексиады» Анны Комнин, посланий и писем времен похода. Все эти свидетельства, написанные служителями церкви, рыцарями-крестоносцами, владетельными князьями и герцогами, воссоздают дух эпохи и знакомят читателя с историей завоевания Иерусалима, обретения особо почитаемых реликвий, а также легендами и преданиями Святой земли.
Биологическое оружие пытались применять еще в древнем Риме, когда при осаде городов за крепостные стены перебрасывались трупы умерших от чумы, чтобы вызвать эпидемию среди защитников. Аналогичным образом поступали в средневековой Европе. В середине 1920-х, впервые в мире, группа советских бактериологов приступило к созданию биологического оружия. Поздним летом 1942 года оно впервые было применено под Сталинградом. Вторая попытка была в 1943 году в Крыму. Впрочем, Сталин так и не решился на его масштабное использование.
В 2016 году Центральный архив ФСБ, Государственный архив Российской Федерации, Российский государственный военный архив разрешили (!) российско-американской журналистке Л. Паршиной и французскому журналисту Ж.-К. Бризару ознакомиться с секретными материалами. Авторы, основываясь на документах и воспоминаниях свидетелей и проведя во главе с французским судмедэкспертом Филиппом Шарлье (исследовал останки Жанны Д’Арк, идентифицировал череп Генриха IV и т. п.) официальную экспертизу зубов Гитлера, сделали научное историческое открытие, которое зафиксировано и признано международным научным сообществом. О том, как, где и когда умер Гитлер, читайте в книге! Книга «Смерть Гитлера» издана уже в 37 странах мира.
Мы едим по нескольку раз в день, мы изобретаем новые блюда и совершенствуем способы приготовления старых, мы изучаем кулинарное искусство и пробуем кухню других стран и континентов, но при этом даже не обращаем внимания на то, как тесно история еды связана с историей цивилизации. Кажется, что и нет никакой связи и у еды нет никакой истории. На самом деле история есть – и еще какая! Наша еда эволюционировала, то есть развивалась вместе с нами. Между куском мяса, случайно упавшим в костер в незапамятные времена и современным стриплойном существует огромная разница, и в то же время между ними сквозь века и тысячелетия прослеживается родственная связь.
Ирландский рыцарь Кормак Фицджеффри вернулся в государства крестоносцев на Святой Земле и узнал, что его брат по оружию предательски убит. Месть — вот всё, что осталось кельту: виновный в смерти его друга умрет, будь он даже византийским императором.
Юрий Леонидович Лиманов — драматург, прозаик, сценарист — родился в 1926 году. Как и положено было в те годы мальчику из интеллигентной семьи, очень много читал, прекрасно рисовал, увлекался театром. В восемнадцать лет он ушёл добровольцем на фронт, отказавшись от институтской брони; воевал простым матросом на канонерской лодке «Красное знамя», которая уже после официально объявленного окончания Великой отечественной войны поддерживала операцию по ликвидации кёнигсбергской группировки фашистов с моря в районе Куршской косы.