Мистер Капоне - [26]

Семья Стенсонов на протяжении довольно долгого времени держала пивоваренные заводы. Легальное безалкогольное пиво содержало менее 0,5 % алкоголя. При изготовлении напитка пивовары варили пиво привычным образом, а затем разбавляли до разрешенного уровня.

Таким образом, в пивоварнях постоянно существовало в огромных количествах легальное пиво, которое могли использовать в своих интересах желающие нарушить закон. Стенсоны проявили откровенное рвение, и через месяц после вступления закона в силу компания Stenson Brewing Company предстала перед судом.

Трое из четырех братьев Стенсонов были оштрафованы, включая самого молодого и активного Джозефа. Вскоре он заключил соглашение с Драггэном и Лейком о поставках реального пива. Парочка была готова закупать продукцию всех пяти пивоварен Стенсонов, но застряла в продажах на своем участке Долины – исключение составляло лишь кабаре Little Bohemiа на севере Чикаго.

Ходили слухи, что Торрио приобрел заброшенную пивоварню, намереваясь превратить ее в один из борделей, но в последний момент решил использовать здание другим образом, тем более что связь Драггэна и Лейка со Стенсонами придала бы делу нужный Торрио внешний антураж. Торрио видел возможность объединения всех организаций, которые могли служить жаждущему городу, поддержку осуществляемых пригородных операций и множество других идей. На пути Торрио было только два препятствия. Любовь и страх деморализовали Большого Джима Колозимо.

В жизнь Колозимо вторглась прекрасная Дейл Уинтер, певица с восхитительными формами, в стиле Лилиан Рассел[51].

В 1917 году, в возрасте двадцати пяти лет, Уинтер приехала в Чикаго, мечтая петь. Ей не удалось сразу получить роль в каком-либо водевиле, и в поисках работы Уинтер познакомилась со скрипачом Артуром Фабри, в скором времени ставшем руководителем квинтета в Кафе Колозимо. Скрипач видел ее выступление в Гранд-Рапидсе три года назад и устроил несколько бенефисных выступлений. Фабри и Уинтер стали близкими друзьями (возможно, больше, чем друзьями), Артур купил девушке шикарную одежду и устроил прослушивание перед Большим Джимом Колозимо, который находился в восторге от роли импресарио собственного заведения. Она пришла, она спела, она победила.

Кроме выступлений в Кафе Колозимо Уинтер пела в Методистской церкви на Сауз-Парк-авеню. Когда среди прихожан пошли разговоры о светской деятельности певицы, они принципиально ополчились против Дейл, и даже проповедь пастора на тему «Кто среди вас не без греха, пусть первый бросит в меня камень» не смогла растопить лед в сердцах методистов. Уинтер уволилась без сожаления, Колозимо стал для нее не только боссом, но и защитником от религиозных фанатиков и ресторанных пьяниц. Уинтер носила белое платье с красной розой на груди, демонстрируя идеальную фигуру. Ее красота, изящество, голос и манеры – все, что один журналист назвал «неоспоримым шармом», – доводили Колозимо до сумасшествия.

У Колозимо были связи со светскими дамами, которые находили удовольствие в обществе здорового, привлекательного, сеющего ужас, но при этом обходительного, владельца главного кафе города – центра светской жизни. Эксперт в вопросах проституции, обладавший отточенным чутьем, имел особое пристрастие к изысканным женщинам. Но это были чужие женщины, а Дейл Уинтер могла стать его. Он обратился к Энрико Карузо и Титте Руффо, чтобы те послушали Уинтер и оценили вокальные данные. Когда маэстро Чикагской оперы Клеофонте Кампаньини признал голос соответствующим академическим стандартам, Колозимо определил Дейл в Чикагский музыкальный колледж.

Примерно в это же время Колозимо с женой, Викторией Мореско, начали жить раздельно. Дейл вспоминала: «Я собиралась жить с Колозимо только при условии, что мы поженимся. Но я любила его – любила всем сердцем!»

Его любовь к Уинтер была совершенно очевидна. Поразительно, учитывая прошлое и характер Колозимо, рассказ Дейл о добрачном воздержании, возможно, был правдой. Личный водитель Колозимо, Вульфсон, никогда не был свидетелем даже прощального поцелуя перед сном, когда босс провожал Уинтер после закрытия ресторана до квартиры. Колозимо сопровождал девушку до двери и целомудренно откланивался. Вулфсон отмечал, что Колозимо возвращался в машину, словно мальчуган со свидания с королевой бала.

Любовь оказала на жизнь Большого Джима такие же радикальные перемены, как сухой закон на Чикаго. Он передал управление борделями, игорными и питейными заведениями в руки Торрио, ослепленный новообретенным статусом звезды высшего света.

Изысканность Дейл Уинтер сулила чистую, порядочную жизнь. Она была прекрасной парой для обновленного, очищенного Колозимо. Однако этим надеждам, порожденным любовью, не суждено было сбыться.

Если бы Колозимо стал королем бутлегеров, как того хотел Торрио, то ни в коем случае не смог бы вести новую жизнь. Являясь боссом преступного мира, Колозимо был совершенно незаметен, равно как и его доход. Клиенты Колозимо, конечно, ухаживали за элегантными куртизанками в кафе, но даже самые похотливые из политических покровителей не хотели частых встреч с двухдолларовыми шлюхами.