Мистер Ивнинг - [33]
— Вам никто не поверит.
— Тебе нельзя так много разговаривать, Уинстон, — мисс Миранда заботилась о его здоровье.
Он промолчал.
— Вас видела Берта Уилсон из дома напротив, — сказал он сонно.
— Да, она смотрела в мою сторону, — призналась мисс Миранда.
— Значит, она вас видела.
— Но ведь было очень темно.
— У Берты не глаза, а рентген.
— Ну хорошо, она меня видела, — сказала мисс Миранда. — Но мне же надо было куда-то зайти.
— Все в порядке, — произнес Уинстон. — О нас-то с вами никто плохого не подумает.
— О боже! — вдруг вскрикнула мисс Миранда.
Уинстон приподнялся на локтях.
— Вы пострадали, мисс Миранда? Что-нибудь болит?
Она подавила рыдания.
— Мисс Миранда, — начал Уинстон. — Тот молодой человек, что вошел сегодня в ваш класс… Вы слушаете меня?.. Этот молодой человек — Фред Роджерс, старший брат Элис Роджерс.
Мисс Миранда сдавленно всхлипнула.
— Вы слышали, что я сказал, мисс Миранда?
Она кивнула.
— Старший брат Элис Роджерс, — повторил он. — Я хорошо его знаю. Послушайте, мисс Миранда, я знаю, что он не мог просто раздеть вас догола и уйти. Или вы думаете, я совсем ничего не соображаю?
Она посмотрела на него в упор, и он отвел взгляд.
— Я хорошо знаю Фреда Роджерса, мисс Миранда, и понимаю, что он бы этим не ограничился. Он точит на вас зуб за то, что вы отправили его сестру в исправительную колонию.
— Мне уже почти шестьдесят, Уинстон, — сказала мисс Миранда из темного озерца своего кресла. — Если не возражаешь, давай закроем эту тему.
— Вам нужен врач.
Мисс Миранда опустила взгляд на длинный отворот купального халата.
— Да у вас кровь, — сказал Уинстон.
Он тут же завопил и скрючился на кровати от боли.
— Уинстон, господи.
— Видно, приступ аппендицита, — простонал он. — Ох-ох-ох, — и потрогал себя за живот.
— Значит, ты хочешь вызвать врача! — закричала мисс Миранда, словно он ее предал.
Он откинулся на спину и застонал. Его лицо позеленело, а затем пожелтело, словно вдруг осветилось прожектором.
— Боже правый! — воскликнула мисс Миранда.
— Сейчас полегчает, — сказал Уинстон и, превозмогая боль, ободряюще ей улыбнулся.
— Что мне делать? Что делать? — завопила она.
— Думаю, нам обоим нужен врач, — сказал Уинстон.
— Я не смогу рассказать ему, Уинстон… Мне шестьдесят.
— Теперь-то уж он заерзает, мисс Миранда.
— Ты знаешь Фреда Роджерса? — негромко вскрикнула она.
Уинстон кивнул.
— Но я же никогда у него не преподавала, — вздохнула она и вновь воскликнула: — Боже правый!
— Постарайтесь успокоиться, мисс Миранда.
Сам он казался теперь почти абсолютно спокойным.
— Может, приляжете? У вас кошмарный вид, — сказал он.
— Но мы же в безвыходном положении, Уинстон.
Она всплакнула.
Затем опустила голову на кровать и погладила Уистона по голове.
— Не знаю, сколько людей меня видели, — сказала она.
Уинстону полегчало, и он откинулся на спину. Боль отступила.
Словно по команде, мисс Миранда резко затряслась.
— Прилягте, — сказал Уинстон. — У вас озноб.
Он помог ей забраться под одеяло.
Когда положил ее голову на подушку, учительница вдруг завопила.
— Старайтесь лежать как можно спокойнее, мисс Миранда, — он помог ей укрыться.
Теперь она дрожала всем телом и вскрикивала:
— О боже! На седьмом десятке!
— Вам нужно хорошо выспаться, — уговаривал он.
— Боже правый. Господи!
— Утром врач поставит вас на ноги.
— Я никогда не смогу вернуться к детям в школу.
Уинстон погладил ее ладонь. Тошнота прошла, но в висках пульсировала сильная боль.
— Напомни, как зовут ту женщину из дома напротив? — уточнила мисс Миранда.
— Вы о Берте Уилсон?
Мисс Миранда кивнула.
— Я учила ее в восьмом классе — еще в 1930-м, подумать только!
— Я не хочу об этом думать, мисс Миранда.
— О чем — об этом?
— Ни о чем.
— Не верится, что все это случилось наяву, — призналась она Уинстону.
— Придет врач и поставит нас обоих на ноги.
— Не представляю, как я обращусь к врачу, вернусь в школу, и вообще, — заплакала она.
Мисс Миранда зарыдала, но немного спустя затихла.
— Спите, — сказал он.
Он хотел подняться наверх и лечь в бывшей маминой спальне, но не знал, хватит ли сил туда добраться. В конце концов, заполз обратно под одеяло к мисс Миранде: они лежали бок о бок и что-то бормотали под нос, будто находились в разных комнатах.
— Спокойной ночи, — сказал он.
Она приподняла голову с подушки.
— Спокойной ночи, любимая, — повторил гораздо тише.
Она взглянула на стену, к которой он обратился с последней фразой. Там висел портрет его матери — именно такой ее и помнила мисс Миранда.
— Боже, — прошептала она. — Боже правый.
БРЭВИС
перев. Д. Волчека
Мойра забрала Брэвиса из ветеранского госпиталя, хотя все говорили ей, что это без толку, а, коли ему сделается хуже, она и будет повинна в его смерти. Поправиться ему все равно не суждено, твердили люди, так что зря она хлопочет. Но Мойра была его бабушкой, не забудьте, так что она взяла Брэвиса в Флемптон, где у нее был хороший участок у самой рощи. Речка под боком и лес вокруг, а город всего в какой-то миле на запад, если по проселочной дороге, а по ней пройтись — одно удовольствие.
Брэвиса на войне совсем изрешетило, так сказали люди в госпитале: то ли пулями, то ли осколками, то ли всем сразу.
Впервые на русском языке роман, которым восхищались Теннесси Уильямс, Пол Боулз, Лэнгстон Хьюз, Дороти Паркер и Энгус Уилсон. Джеймс Парди (1914–2009) остается самым загадочным американским прозаиком современности, каждую книгу которого, по словам Фрэнсиса Кинга, «озаряет радиоактивная частица гения».
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Престарелая, но прекрасная наследница нефтяного состояния уговаривает истекающего кровью чернокожего юношу следить за объектом ее желаний — девяностолетним Илайджей Трашем, актером ослепительной красоты. Однако прекрасный Илайджа любит только одно существо — своего немого правнука. Впервые на русском языке — сюрреалистический роман великого американского прозаика.
Проснувшись рано утром Том Андерс осознал, что его жизнь – это всего-лишь иллюзия. Вокруг пустые, незнакомые лица, а грань между сном и реальностью окончательно размыта. Он пытается вспомнить самого себя, старается найти дорогу домой, но все сильнее проваливается в пучину безысходности и абсурда.
Когда твой парень общается со своей бывшей, интеллектуальной красоткой, звездой Инстаграма и тонкой столичной штучкой, – как здесь не ревновать? Вот Юханна и ревнует. Не спит ночами, просматривает фотографии Норы, закатывает Эмилю громкие скандалы. И отравляет, отравляет себя и свои отношения. Да и все вокруг тоже. «Гори, Осло, гори» – автобиографический роман молодой шведской писательницы о любовном треугольнике между тремя людьми и тремя скандинавскими столицами: Юханной из Стокгольма, Эмилем из Копенгагена и Норой из Осло.
Книга посвящается 60-летию вооруженного народного восстания в Болгарии в сентябре 1923 года. В произведениях известного болгарского писателя повествуется о видных деятелях мирового коммунистического движения Георгии Димитрове и Василе Коларове, командирах повстанческих отрядов Георгии Дамянове и Христо Михайлове, о героях-повстанцах, представителях различных слоев болгарского народа, объединившихся в борьбе против монархического гнета, за установление народной власти. Автор раскрывает богатые боевые и революционные традиции болгарского народа, показывает преемственность поколений болгарских революционеров. Книга представит интерес для широкого круга читателей.
Французская романистка Карин Тюиль, выпустившая более десяти успешных книг, стала по-настоящему знаменитой с выходом в 2019 году романа «Дела человеческие», в центре которого громкий судебный процесс об изнасиловании и «серой зоне» согласия. На наших глазах расстается блестящая парижская пара – популярный телеведущий, любимец публики Жан Фарель и его жена Клер, известная журналистка, отстаивающая права женщин. Надлом происходит и в другой семье: лицейский преподаватель Адам Визман теряет голову от любви к Клер, отвечающей ему взаимностью.
Селеста Барбер – актриса и комик из Австралии. Несколько лет назад она начала публиковать в своем инстаграм-аккаунте пародии на инста-див и фешен-съемки, где девушки с идеальными телами сидят в претенциозных позах, артистично изгибаются или непринужденно пьют утренний смузи в одном белье. Нужно сказать, что Селеста родила двоих детей и размер ее одежды совсем не S. За восемнадцать месяцев количество ее подписчиков выросло до 3 миллионов. Она стала живым воплощением той женской части инстаграма, что наблюдает за глянцевыми картинками со смесью скепсиса, зависти и восхищения, – то есть большинства женщин, у которых слишком много забот, чтобы с непринужденным видом жевать лист органического салата или медитировать на морском побережье с укладкой и макияжем.
Апрель девяносто первого. После смерти родителей студент консерватории Тео становится опекуном своего младшего брата и сестры. Спустя десять лет все трое по-прежнему тесно привязаны друг к другу сложными и порой мучительными узами. Когда один из них испытывает творческий кризис, остальные пытаются ему помочь. Невинная детская игра, перенесенная в плоскость взрослых тем, грозит обернуться трагедией, но брат и сестра готовы на всё, чтобы вернуть близкому человеку вдохновение.
Опубликованная в 1909 году и впервые выходящая в русском переводе знаменитая книга Гертруды Стайн ознаменовала начало эпохи смелых экспериментов с литературной формой и языком. Истории трех женщин из Бриджпойнта вдохновлены идеями художников-модернистов. В нелинейном повествовании о Доброй Анне читатель заметит влияние Сезанна, дружба Стайн с Пикассо вдохновила свободный синтаксис и открытую сексуальность повести о Меланкте, влияние Матисса ощутимо в «Тихой Лене».Книги Гертруды Стайн — это произведения не только литературы, но и живописи, слова, точно краски, ложатся на холст, все элементы которого равноправны.
Лаура (Колетт Пеньо, 1903-1938) - одна из самых ярких нонконформисток французской литературы XX столетия. Она была сексуальной рабыней берлинского садиста, любовницей лидера французских коммунистов Бориса Суварина и писателя Бориса Пильняка, с которым познакомилась, отправившись изучать коммунизм в СССР. Сблизившись с философом Жоржем Батаем, Лаура стала соучастницей необыкновенной религиозно-чувственной мистерии, сравнимой с той "божественной комедией", что разыгрывалась между Терезой Авильской и Иоанном Креста, но отличной от нее тем, что святость достигалась не умерщвлением плоти, а отчаянным низвержением в бездны сладострастия.
«Процесс Жиля де Рэ» — исторический труд, над которым французский философ Жорж Батай (1897–1962.) работал в последние годы своей жизни. Фигура, которую выбрал для изучения Батай, широко известна: маршал Франции Жиль де Рэ, соратник Жанны д'Арк, был обвинен в многочисленных убийствах детей и поклонении дьяволу и казнен в 1440 году. Судьба Жиля де Рэ стала материалом для фольклора (его считают прообразом злодея из сказок о Синей Бороде), в конце XIX века вдохновляла декадентов, однако до Батая было немного попыток исследовать ее с точки зрения исторической науки.